Дочь вне миров (ЛП) - Бродбент Карисса

Саммерин. Глядя на Саммерина, я думала о Максе, а мысли о Максе заставляли меня думать о том, как он выглядел, когда я видел его в последний раз, о глубине его ран…

— Макс, — выпалила я. — Он…?

— Он был в худшей форме, чем ты, но он в порядке. Он все еще без сознания, но этого следовало ожидать, и, вероятно, это лучший способ для него исцелиться, учитывая, как он издевается над своим телом, когда бодрствует. — Его голос звучал как земля, утешительный и стабильный, несмотря на эту шутку.

— Я хочу увидеть его.

— Ты сможешь. Как ты себя чувствуешь?

Моя голова пульсировала. Комната закружилась. Но когда я посмотрела на свои ладони, от почти покрывавших меня ожогов не осталось и следа.

— Ужасно, но живой.

— Было ожидаемо. — Он встал, скрестив руки на груди, и испытующе посмотрел на меня. — Судя по тому, что я слышал, ты через многое прошла.

Образы мелькали в моем сознании. Пламя, синее и красное, гниль, Макс, сгоревший в огне — Боги, это то, что требовало дальнейшего обсуждения — и, конечно же, Решай…

Решай.

С самого начала я остановилась и поискала в уме это. Я ничего не нашла. Ни движения, ни шепота, ни признаков этого в паутине моих мыслей. В этом не было ничего удивительного, учитывая, как Решай исчезла вскоре после масштабного проявления магии. Наверное, оно было так же измотано, как и я.

И я хотела перерыва. Это было необходимо. Кто знал, с чем я столкнусь, когда оно вернется.

Голова закружилась от вопросов.

— Где мы?

— В Усадьбе Миковых. В одном из гостевых домов.

Должно быть, я выглядел явно встревоженной, потому что Саммерин быстро добавил:

— Ордены захватили здесь власть теперь, когда линия Миков закончилась.

— Ордены захватили власть? — Я потерла висок. Это было странно. — С чего бы Орденам претендовать на город? А зачем им это?

— Я тоже не совсем понимаю. Судя по тому, что я слышал, похоже, что они мудро вложили деньги в землю и в богатых бизнесменов, поэтому, когда Азина убили…

— Они купили город?

Какое-то время мы молча смотрели друг на друга. Моя челюсть работала.

— Я тоже нахожу это подозрительным, — наконец тихо сказал Саммерин.

— А рабы?

Пока рабы были на свободе, мне было все равно, что будет с жалким городом Миковых.

— Они у нас есть. — Он одарил меня маленькой, тихой улыбкой. — Я бы назвал это успешным путешествием. И… здесь есть кое-кто, кто очень хочет тебя увидеть. — Саммерин подошел к двери, затем остановился, держа пальцы на ручке, и снова повернулся ко мне.

— Ты хорошо справилась, Тисана.

Мой взгляд упал на покрывало.

— Все пошло не так.

— Почти, — сказал Саммерин, — но не совсем.

— Мне жаль, что тебе пришлось столкнуться с этим.

Он приподнял одно плечо и пожал плечами.

— Мне нет. Возможно, я был немного обеспокоен в средней части. Но некоторые вещи того стоят.

Он указал на дверь, приподняв брови, словно безмолвно спрашивая:

— Можно?

Я кивнула, мое сердце подкатило к горлу.

Саммерин вышел из комнаты. Я позволила глазам опуститься на руки.

Пока я не услышала шаги.

— Тисана.

Боги, я так давно не слышала, чтобы мое имя произносилось так — с резким ритмом моего родного языка.

Я смотрела, как мои пальцы сцепляются друг с другом, изображение расплывалось.

Еще два шага, приближающиеся к кровати.

— Тисана.

Я не могла заставить себя смотреть на него по многим причинам.

Потому что я знала, что мое сердце просто взорвется, когда я увижу его.

Потому что мне потребовалось так много времени, чтобы вернуться за ним.

Потому что он видел меня в моем худшем состоянии в том бальном зале, видел мою неудачу, видел монстра, которого Решай сделало из меня.

— Посмотри на меня.

Посмотри на меня. Посмотри на меня. Посмотри на меня.

Теплые пальцы коснулись моего подбородка, как в тот ужасный день семь месяцев назад.

И, как и в тот день, ясные голубые глаза приветствовали меня, как глоток воды посреди пустыни.

Серел улыбнулся мне, и что-то внутри меня раскололось. Я бросилась к нему и уткнулась лицом в его загорелую шею, в кожу, которая пахла моим домом, в объятия, которые казались затвердевшими мечтами.

И я плакала всем телом и душой.

ГЛАВА СЕМЬДЕСЯТ ВОСЬМАЯ

Макс

Я стоял в знакомом маленьком сарае, который пах зверями и шуршал звуками крошечных ножек. Кира держала в ладонях маленькую синюю ящерицу. Она скользила между ее пальцами и тыльной стороной ладони, пока она взволнованно рассказывала мне обо всем, что делало ее отвратительным и прекрасным.

— …И после этого он изрыгает трупы, чтобы кормить своих детенышей.

Я прислонился к стене и фыркнул от отвращения.

— Это мило, — сказал я сарказмом в голосе, как будто я был не совсем там, где хотел быть.

Я слушал ее в течение нескольких часов. Обычно к настоящему времени я бы искал предлог, чтобы уйти. Сегодня, почему-то, чувствовалось иначе. Что-то в этом холодном дне казалось мимолетным, словно призрак вот-вот выскользнет из моих пальцев. Я не мог точно определить это ощущение, пока Кира не замолчала и не повернулась, чтобы посмотреть на меня темными глазами, которые были отражением моего собственного взгляда сквозь пелену черных волос.

Ее образ замерцал, словно на мгновение он был сделан из дыма, а затем затвердел так быстро, что я подумал, что схожу с ума.

Комок подступил к моему горлу. Далекая реальность начала посягать на край моих мыслей, но я умышленно игнорировал ее.

— Покажи мне следующую, — сказал я.

— Тебе не нравится эта.

— Все равно покажи.

Не переставай говорить.

Она опустилась на колени и вытащила последний стеклянный корпус с нижней полки, открыла его и потянулась внутрь нежным прикосновением матери, берущей в руки своего драгоценного ребенка.

Когда она обернулась, то одарила меня озорной улыбкой.

— Ты уверен? Я бы не хотела тебя пугать.

Она протянула руки. Зеленая змея смотрела на меня с опаской, обвивая ее руки.

Вот и снова. Вспышка дыма.

Нет. Останься.

— Если ты чувствуешь себя храбрым, ты можешь даже подержать ее, — поддразнила она.

Вид существа вызвал у меня некоторую тревогу в животе. Но я не боялся ее. Не так, как когда-то.

Я протянул руки и позволил змее соскользнуть с ее пальцев на мои, легко обвивая мои предплечья.

— Хм. Ты ей нравишься.

Ее голос звучал далеко. Но я поднял глаза, и она стояла прямо передо мной, глядя на меня с искривленным носом и какой-то странной гордостью. Выражение лица, которое, как и у многих других ее лиц, я признал своим.

У меня болела грудь. Реальность постучала в дверь.

Но я хотел побыть здесь еще одну минуту. Несмотря на то, что она начала уплывать, ее слои растворялись в тумане.

— Расскажи мне, какие отвратительные вещи делает эта, — сказал я, отчаянно пытаясь позвать её.

— Я не думаю, что это что-то отвратительное.

Каким-то образом подул ветер, хотя мы были внутри. Он растрепал ее волосы в клубы пыли. Я потянулся свободной рукой, чтобы схватить ее, но прошел прямо сквозь ее кожу.

Сарай растворился вокруг нас, как разорванный пергамент, обнажив грозовое небо.

— Прекрати, — попросил я. Мои пальцы сомкнулись вокруг плотного куска ткани на краю ее рукава.

Она пожала плечами веселым, некрасивым движением.

— Все нормально. Я уверена, что там есть много интересного.

Нет. Я не был готов. Мне еще так много хотелось ей рассказать — обо всем, об Атраклиусе, о моих родителях, о близнецах…

Я выпалил:

— Это был не я. Мне нужно, чтобы вы знали…

Она издала смешок.

— Вознесенные, заткнись, Макс. Мы всегда знали, что это не ты. — Она посмотрела через плечо. — Я должна идти. Как и ты. Постарайся не так бояться всего и всегда, ладно?