Зима в Мадриде - Кристофер Джон Сэнсом

Круглое лицо Толхерста как будто сузилось.

— Что? Он тебе не доверяет?

— Нет. Показал мне прииск. Он находится рядом с Сеговией, занимает довольно большую территорию, хотя добыча пока еще на начальной стадии. Отеро был там, на этот раз вел себя дружелюбно.

— И?..

— Когда мы уезжали, вышел охранник открыть ворота, и я узнал его. Это был Гомес. Он работает на Маэстре. Помнишь, мы познакомились с ним на приеме?

— Да, его старый ординарец или что-то в этом роде.

— Не подумав, я с ним поздоровался. Он меня признал, но я видел, что он испугался.

— Черт! Как отреагировал Форсайт?

— Сразу зацепился за это, спросил, откуда я знаю Гомеса.

— Ты ему рассказал?

— Да. Извини, Саймон, я… растерялся, не придумал, что соврать. Я сказал, что он работал у Маэстре, мол, вероятно, его уволили. Больше мне ничего в голову не пришло.

— Проклятье! — Толхерст взял карандаш и стал вертеть его в руках.

Гарри страшно разозлился на себя, ужаснувшись тому, какие последствия его промашка может иметь для Гомеса.

— Сэнди явно забеспокоился. Он остановился в одной деревне, сказав, что ему нужно позвонить. А когда вернулся, выглядел мрачным. Думаю, он говорил с Отеро. Саймон, как связан со всем этим Маэстре?

Толхерст закусил губу.

— Я не в курсе. Но он замешан в большинстве баталий между монархистами и фалангистами. Мы знали, что он состоит в комитете, который ведет дело о золотом прииске, но капитан не смог ничего от него добиться. Он молчит, когда считает, что речь идет о национальных интересах Испании.

«Значит, рыцари Святого Георгия тут вам не помогут», — подумал Гарри.

— Не надо было здороваться с человеком, который, как тебе известно, работает на генерала! — резко сказал Толхерст. — Следовало догадаться, что он может быть заслан.

— Мне до сих пор не приходилось так с ходу включаться в ситуацию. Прости. Я был сосредоточен на осмотре места, старательно изображал из себя честного инвестора.

Толхерст отложил карандаш:

— Форсайт сообразит, что Маэстре не стал бы просто так увольнять бывшего ординарца, которому доверил быть компаньоном своей дочери. Боже, Гарри, надо же так облажаться! — Он оперся на стол обеими руками и неохотно поднялся. — Придется доложить капитану. Они с сэром Сэмом вечером отправляют дипломатическую почту. Жди здесь.

Он ушел, а Гарри остался и сидел, с несчастным видом глядя в окно. По улице на маленьком осле ехал какой-то человек, его ноги почти касались земли. К спине осла были приторочены большие вязанки дров. Гарри удивился, какой тяжелый груз тащит такая маленькая животинка. Как только у нее не переломится позвоночник?

В коридоре послышались быстрые шаги. Гарри встал, а Толхерст открыл и придержал дверь для Хиллгарта, имевшего весьма мрачный вид. За ним следовал посол. Худое лицо Хора побагровело от ярости. Он кинулся в кресло Толхерста, сердито сверкая глазами.

— Вы чертов идиот, Бретт! — бросил Хиллгарт. — Что на вас нашло?

— Простите, сэр, я не знал, что Маэстре…

Хор обратился к Хиллгарту тоном, который резал как нож:

— Алан, я предупреждал вас, что это рискованное дело. Я уже говорил: никаких тайных операций, мы должны собирать разведсведения, ничего больше. Мы не какое-нибудь чертово УСО[61]. Но нет, как же, вам с Уинстоном подавай приключений! Теперь мы, вероятно, испортим отношения со всеми монархическими фракциями благодаря этому идиоту. — Он махнул на Гарри, будто отгонял от себя назойливую муху.

— Бросьте, Сэм, Маэстре должен был сказать нам, что ведет свою игру.

— С чего бы? Это его страна, черт возьми! Почему он должен посвящать шпиона в контролируемый Фалангой проект? — Хор приложил ко лбу трясущуюся от гнева руку. — Маэстре — один из наших лучших источников информации. Я обливался кровавым потом последние пять месяцев, чтобы показать монархистам: у нас общие интересы, Англия им не угрожает. Я пытался убедить Уинстона, что нужно подавать дружественные сигналы по поводу Гибралтара и отбросить глупости Негрина. Вам известно, чем еще я занимался. А теперь они узнают, что мы проводим тайную операцию, которая к тому же идет вразрез с их собственной, несмотря на все мои заверения о поддержке.

— Если с этим Гомесом что-нибудь случится, — вставил Хиллгарт, — никто не свяжет это с нами.

— Не будьте дураком! Если у Маэстре был свой человек на прииске, он наверняка совал нос и в документы. Это первое, что он сделал бы. А если там есть упоминание о потенциальном инвесторе по фамилии Бретт, эсквайре, переводчике дипломатической службы его величества? — Лицо Хора, и без того худое, осунулось, он выглядел изможденным. — Полагаю, мне следует позвонить Маэстре и предупредить его, дабы уменьшить масштаб разрушений.

— Простите, сэр, — осмелился подать голос Гарри. — Если бы я знал…

Хор сурово глянул на Гарри, его верхняя губа приподнялась, обнажив мелкие белые зубы.

— Если бы вы знали? Это не ваше дело, черт возьми, — знать! Ваше дело — быть начеку и принимать мячи. — Он повернулся к Хиллгарту. — Вы лучше все бросьте. Отправьте этого дурака домой, пусть идет воевать с итальянцами в Северной Африке. Я говорил: если нам нужен Форсайт, лучше обратиться к нему напрямик и подкупить без всей этой авантюристской чуши.

Хиллгарт заговорил спокойно, хотя в его голосе слышался подавленный гнев:

— Посол, мы сошлись на том, что поступать так слишком рискованно, пока нам неизвестно, насколько важен этот проект для Форсайта. Теперь мы это знаем. Знаем, как он важен. И Бретт не провалился. Он сказал Форсайту, что знаком с человеком Маэстре, это может только усилить доверие к нему.

— Я должен позвонить Маэстре. — Хор встал. — Поговорим позже.

Толхерст поспешил открыть ему дверь. Проходя мимо, посол сверкнул на него взглядом и бросил:

— Вам следовало лучше все продумать, Толхерст. Хиллгарт, вы нужны мне, будете присутствовать при этом звонке.

Толхерст медленно закрыл за ними дверь.

— Иди, пожалуй, домой, Гарри. Они будут обсуждать это весь вечер.

— Сегодня я собирался в театр. На «Макбета». Это ничего?

— Думаю, да.

— Толли, что имел в виду Хор, когда сказал, что вам следовало лучше все продумать?

— Я слежу за тобой, Гарри, — криво усмехнулся Толхерст. — Наблюдаю, как у тебя идут дела, и отчитываюсь перед капитаном Хиллгартом. У каждого неопытного шпиона есть наблюдатель, и я — твой.

— А-а-а, — недоуменно протянул Гарри, однако быстро сообразил, что к чему, и испытал тяжелое разочарование.

— Я говорил, что у тебя все идет хорошо. Хиллгарт проявлял нетерпение, но я уверял его, что ты ведешь игру с Форсайтом осторожно. Так и было до сего дня. Но на этой работе нельзя допускать ошибок, нет.

— Ох…

— Я не думал, что ты так обделаешься. В том-то и проблема: если тебе кто-то нравится, невольно склоняешься в его пользу. —