Капитал. Происхождение семьи, частной собственности и государства. Манифест Коммунистической партии - Карл Маркс

здесь земля как простой товар возрастает число перемен во владении ею, так что для каждого нового поколения с каждым разделом наследства земля, с точки зрения крестьянина, снова выступает в виде капитальной затраты, т. е. становится купленной им землей. Цена земли образует здесь преобладающий элемент непроизводительных издержек производства для отдельных производителей.

Цена земли есть не что иное, как капитализированная и поэтому антиципированная (взимаемая вперед) рента.

Мы видели, что при данной величине земельной ренты цена земли регулируется размером процента. Если последний низок, то цена земли высока, и обратно. Но при господстве парцеллярной собственности, которая ведь отнюдь не представляет вполне развитого капиталистического способа производства, когда собственность на землю составляет жизненное условие для большей части производителей, цена земли повышается независимо от размера процента перевесом спроса на земельную собственность над предложением. Земля, продаваемая парцеллами, часто дает здесь гораздо более высокую цену, чем при продаже крупными комплексами, так как здесь число мелких покупателей огромно, а число крупных покупателей мало. По всем этим причинам здесь цена земли повышается при относительно высоком размере процента. Относительно низкому проценту, который крестьянин извлекает здесь из капитала, затраченного на покупку земли, на противоположной стороне соответствует высокий ростовщический размер процента, который сам крестьянин должен уплачивать ипотечному кредитору.

Поэтому цена земли, этот элемент, чуждый производству самому по себе, может достигать здесь такой высоты, что производство становится невозможным.

Здесь, при мелкой культуре, цена земли, которая ведь представляет форму и результат частной собственности на землю, выступает как граница самого производства. При земледелии в крупных размерах и при крупной земельной собственности, покоящейся на капиталистическом способе ведения хозяйства, собственность тоже выступает как граница, потому что она ограничивает арендатора в производительном применении капитала, которое в последнем счете идет на пользу не ему, а земельному собственнику. При обеих формах на место сознательного рационального возделывания земли как общей вечной собственности, неотчуждаемого условия существования и воспроизводства для ряда сменяющихся человеческих поколений выступает эксплуатация и расточение сил земли (не говоря уже о том, что эксплуатация ставится в зависимость не от достигнутого обществом уровня развития, а от случайных, неодинаковых условий отдельных производителей). При мелкой собственности это происходит от недостатка средств и знаний, необходимых для применения общественной производительной силы труда. При крупной собственности – вследствие эксплуатации этих средств для возможно быстрейшего обогащения арендаторов и собственников. И в том и в другом случае – вследствие зависимости от рыночной цены.

Мелкая земельная собственность предполагает, что решительно подавляющее большинство населения – сельское и что господствующей формой труда является не общественный, а изолированный труд, что, следовательно, при таких обстоятельствах исключается возможность богатства и развития воспроизводства – его как материальных, так и интеллектуальных условий, – а потому и условий рациональной культуры. С другой стороны, крупная земельная собственность сокращает земледельческое население до постоянно понижающегося минимума и противопоставляет ему все возрастающее, концентрирующееся в городах промышленное население; тем самым она порождает условия, вызывающие непоправимую брешь в процессе общественного обмена веществ, диктуемого естественными законами жизни, вследствие чего сила почвы расточается, а торговля выводит процесс этого расточения далеко за пределы собственной страны.

Если мелкая земельная собственность создает класс варваров, который наполовину стоит вне общества, который соединяет в себе всю грубость первобытных общественных форм со всеми страданиями и всей нищетой цивилизованных стран, то крупная земельная собственность подрывает рабочую силу в той последней области, в которой скрывается ее примитивная энергия и в которой она сберегается как резервный фонд для возрождения жизненной силы наций в самой деревне. Крупная промышленность и промышленное ведение крупного земледелия действуют рука об руку. Если первоначально они отличаются тем, что первая истощает и разрушает больше рабочую силу, а следовательно, естественную силу человека, между тем как второе – больше непосредственно естественную силу земли, то позже они подают руку друг другу: промышленная система и в деревне истощает рабочего, а промышленность и торговля, в свою очередь, создают для земледелия средства истощения почвы.

Глава 25

Кризисы

Предварительные замечания составителя

Теория кризисов настолько важна для всего учения Маркса, что здесь невозможно ее обойти. К сожалению, однако, все старания сделать ее легко понятной тем же путем, как другие части работы, – а именно путем сокращений, а кое-где и изменения способа выражения – оказались напрасными. В «Капитале» она занимает несколько сот страниц[107]. То, что Маркс здесь дает, – это детальнейшие расчеты по вопросу о том, в каком соотношении должны были бы быть распределены труд и капитал в различных отраслях производства, для того чтобы равновесие между производством и потреблением оставалось ненарушенным; а также – доказательство того, что капиталистическое хозяйство при всяком возрастании производства – а к таковому оно беспрерывно вынуждается потребностью капитала в накоплении – расстраивает такое равновесие и этим порождает кризисы, следовательно – доказательство того, что кризисы происходят не вследствие, скажем, ложных действий капиталистов, но скорее являются неизбежным последствием правомерной коммерческой деятельности капитала. Если бы мы захотели воспроизвести здесь эти расчеты, то пришлось бы привести бесконечный ряд сухих арифметических примеров, которые были бы поучительны лишь для того, кто с помощью крайнего напряжения энергии стал бы удерживать в голове бесчисленное множество подробностей; поэтому, вероятно, никто не стал бы их читать. А это совершенно противоречило бы цели этой книги.

Поэтому мы приняли иное решение. Здесь мы воспроизводим лишь небольшую часть расчетов Маркса, мы приводим, так сказать, лишь образец, показывающий, каким образом разрабатывал этот вопрос Маркс. К этому мы присоединяем в приложении статью самого автора, цель которой – показать и сделать понятным для читателя то, что составляет предмет этой главы.

Заметим еще, что Рудольф Гильфердинг в своем «Финансовом капитале»[108] (гл. 16–20, особенно с. 284–298, рус. изд.) дал хорошую сводку соответствующих взглядов Маркса. Точно также читатель с пользой прочтет по этому вопросу составленный Розой Люксембург третий параграф 12-й главы книги Франца Меринга «Карл Маркс» (с. 300–307 рус. перев. – Пг.: Госиздат, 1920).

а) Постановка вопроса

Если мы рассмотрим товарный продукт, доставляемый обществом в течение года, то увидим, что он заключает в себе как те части общественного продукта, которые возмещают капитал, так и те части, которые входят в фонд потребления, потребляются рабочими и капиталистами.

Вопрос: каким же образом капитал, потребленный в производстве, возмещается по своей стоимости из годового продукта и каким образом процесс этого возмещения переплетается с потреблением прибавочной стоимости капиталиста и заработной платы рабочими? В первую очередь мы рассмотрим вопрос в отношении простого воспроизводства, т. е. в том предположении, что производство совершается лишь