Крадущаяся Тьма - Линн Флевелинг

— Ты же не мог знать, — наконец проговорил Микам.

— Я должен был знать! — заорал Серегил, вырываясь из его объятий. Глаза его стали безумными. — Все эти годы они заботились обо мне, хранили мои секреты. Зарезаны! Зарезаны, как скот, Микам! Потом эти стервятники, питающиеся падалью… Они отрубили…

Он упал на колени, закрыв лицо руками, и новые рыдания сотрясли все его тело.

Микам тоже опустился на пол, положил руку на плечо Серегила и со всевозрастающим ужасом и яростью выслушал сбивчивый рассказ о том, что тот обнаружил и что сделал с телами этих добрых людей Когда он закончил, Микам снова обнял его и держал, пока Серегил не выплакался до полного изнеможения. Он оставался в той же позе, опираясь на Микама, еще несколько секунд, потом откинулся и вытер лицо рукавом. Глаза у него покраснели, но он теперь казался более спокойным.

Колени у Микама болели от неудобной позы. Он уселся на пол посреди раскиданных свитков и вытянул сначала одну ногу, потом другую.

— Расскажи мне подробнее насчет Алека. Серегил протянул ему черный с серебром кинжал, который он все это время прижимал к себе.

— Это его. Они оставили кинжал для меня: чтобы я точно знал, что они захватили Алека. Судя по тому, как выглядела комната, они убили остальных, а потом дожидались довольно долго, рассчитывая, что мы появимся. Я нашел под столом рапиру Алека. Он сражался с ними, прежде чем им удалось его схватить: на клинке есть следы крови. — Серегил глубоко вздохнул, стараясь взять себя в руки. — Я показал рапиру Нисандеру, когда оказался здесь сегодня утром. Я думаю, он знает, куда они направляются. Он пытался сказать мне об этом, прежде чем потерял сознание, но я думаю, мы и сами сможем об этом догадаться.

Из груды свитков на полу Серегил выудил карту. Когда он расстелил ее на полу, Микам узнал очертания Пленимарского полуострова, но затейливо выписанные на карте названия прочесть не смог.

— Что это? Я тут ничего не могу разобрать.

— Это собственный шифр Нисандера, — объяснил Серегил. — Я научился ему, еще когда был здесь подмастерьем. До того, как он потерял сознание, Нисандер сказал о храме в Пленимаре; он назвал его храмом под колонной небес. Сначала я подумал, что это, должно быть, какой-то монумент, и не особенно надеялся его найти. Но ты посмотри сюда. — Серегил показал на точку на карте:

она находилась на северо-восточном побережье, рядом с перешейком. — Видишь этот крестик? Он обозначает гору Китес, только здесь написано другое название: Иотгашхораг. — Серегил поднял на Микама глаза, в которых загорелся прежний огонь. — На древнем пленимарском языке это означает «Колонна Небес».

— Под колонной небес… — Микам снова взглянул на карту. — Ты ведь понимаешь, что это место теперь глубоко в тылу врага?

— Да, но если я понял, что пытался сказать мне Нисандер, совершенно необходимо, чтобы все мы четверо оказались там в какой-то определенный момент. «Одно время, одно место», сказал он, и еще «синодическое».

— А это что такое?

Серегил, хмурясь, покачал головой:

— Пока не знаю, но что-то важное.

— Все это касается того твоего проклятого пророчества? — скривился Микам. — Но для чего, ад и все его дьяволы, пленимарцы напали на Ореску?

— Они охотились за тем деревянным диском, который я украл у Мардуса в Вольде. Он был у Нисандера — он и еще по крайней мере один предмет, представляющий для них интерес. Нисандер спрятал их в самом нижнем из подвалов. Именно там и разгорелась битва магов.

Поднявшись на ноги, Серегил поправил свою не подходящую ему одежду и направился к двери.

— Пошли. Мне хочется узнать, не пришел ли Нисандер в сознание. А потом нужно посмотреть, какой урон причинили пленимарцы там, внизу.

Микам последовал за другом, размышляя о Мардусе и о том, почему он похитил Алека вместо того, чтобы убить его на месте. Решение Мардуса было как-то связано с тем, что Микам обнаружил в топях, но сейчас думать об этом не хотелось.

У двери спальни их встретил Валериус.

— Ну, ты определенно выглядишь теперь лучше, — заметил он, оглядывая Серегила с мрачным удовлетворением. — Глаза красные, щеки горят. Хорошо выплакаться — как раз это и было тебе нужно. Какой ужас насчет гостиницы. С малышом все в порядке, кстати. Я отослал его пока что в свой храм. Об остальных ты расскажешь мне, когда будешь к этому готов.

Серегил кивнул.

— Можно мне теперь увидеть Нисандера?

— Он все еще спит. Магиана и Дарбия за ним присматривают и пошлют за нами, как только заметят какую-нибудь перемену.

— Как ты думаешь, скоро он проснется? — спросил Микам.

— Трудно сказать. Эти старые волшебники — странный народ. У Нисандера собственные способы борьбы за жизнь. — Валериус взглянул на Серегила. — Как я понимаю, ты еще не слышал насчет Теро?

— Что насчет Теро? — резко спросил Серегил.

— Он исчез, — фыркнул дризид. — Уж как его искали, но ни среди погибших, ни где-нибудь в Доме Орески или в городе так и не нашли. По моим догадкам, он с теми, кто напал на нас прошлой ночью.

— Этот подонок! Предатель! — прорычал Серегил. — Он все знал о занятиях Нисандера, о его привычках, не говоря уже о магической защите Орески! Ведь не только железные решетки в сточных трубах преграждали путь сюда! Он их впустил! Потроха Билайри, он их впустил!

— Ну, этого мы не знаем, — попытался возразить Микам, но Серегил не слушал.

— Он знал и о моих делах, знал, где я живу! — Побледнев от гнева, Серегил ударил кулаком по стене. — Аграи метири дос практа, он предал нас всех! Я заставлю его съесть собственную печень, когда поймаю! Ласот арма криунти!..

Микам воспринял новость более спокойно.

— Если он в этом замешан, то и Илинестра тоже. Полагаю, и она исчезла?

Валериус покачал головой.

— Ее тело нашли в подвале, среди погибших врагов. Серегил разразился новым ауренфэйским проклятием.

— Сколько защитников Орески убито?

— Восемь магов, семнадцать подмастерий, двадцать пять стражников и слуг, насколько мне известно. И многие еще умрут от полученных ран.

— А сколько врагов?

— Их погибло двадцать семь.

Серегил бросил на дризида вопросительный взгляд.

— Ну а остальные? Раненые или пленники?

— Ни единого, — мрачно ответил Валериус. — Об этом позаботился дирмагнос. Как рассказывают те, кто видел сражение, как только Мардус и эта тварь исчезли из подвалов — я имею в виду, исчезли чудесным образом, — все пленимарские воины, остававшиеся в живых, и в подвалах, и в атриуме упали мертвыми. Я видел их тела: ни на одном нет смертельной раны.

— Я должен на них посмотреть. — сказал Серегил.

— Я так и думал, что ты захочешь это сделать. Они все в восточном саду.