Слезы дракона - Дин Кунц

Главный вход, представлявший собой поднимающиеся вверх ворота, в которые без труда мог въехать тяжелый грузовик с прицепом, были освещены прожекторами. С юго-западной стороны строения находился другой, меньший вход, около которого стояли двое крепышей лет по двадцати каждый, с литыми мышцами, обретенными не только занятиями по поднятию тяжестей, но в основном благодаря обильным стероидным впрыскиваниям.

- Вышибалы, - констатировала Конии, когда они подошли к оцепеневшим во время Паузы дутым силачам.

Неожиданно все увиденное обрело для Гарри вполне определенный смысл.

- Да это же "рэйв".

- В будний день?

- Может быть, празднуют чей-то день рождения или еще что.

Завезенный из Англии несколько лет тому назад феномен "рэйва" особенно привлекал к себе подростков и молодых людей постарше, которым очень хотелось бы веселиться всю ночь напролет где-нибудь подальше от недремлющего ока власть предержащих.

- Надо же, местечко-то какое отличное выбрали! - полувосхитилась, полуудивилась Конни.

- Место как место, не намного лучше, чем другие, хотя, в общем, неплохое.

Организаторы "рэйвов" обычно снимали большие складские помещения или производственные цеха всего на одну или две ночи, не больше, часто меняя место проведения мероприятия, чтобы реже мозолить глаза полиции. О времени и месте проведения следующего "рэйва" сообщалось в подпольно печатаемых газетах и рекламках-листовках, раздаваемых прямо в магазинах грампластинок, ночных клубах и школах; сообщения эти были написаны на тайном языке субкультуры с использованием фраз типа "The Mickey-Mouse X-press", "American X-press", "DoubIe-Нit Mickey", "Get X-rауеd", "Dental Surgery Х -plained" и "Free Balloons for Kiddies".

"Mickey Mouse" и "Х" были кодовыми названиями сильнодействующего наркотика, более известного как "Экстаз", а ссылки на надувные шарики означали, что в продаже имеется закись азота - веселящий газ.

Жизненно важным было сохранить все это в тайне от полиции. Лейтмотивом любого нелегального "рэйва" - в отличие от их значительно "окультуренных" имитаций в официальныx ночных рэйв-клубах - были секс, наркотики и полная анархия.

Гарри и Конни, прошагав мимо окаменевших вышибал и пройдя через двери, сразу попали в самое сердце хаоса, но хаоса, которому Пауза придала неожиданную и неестественную видимость порядка.

Пещероподобное помещение было освещено полдюжиной красных и зеленых лазеров, дюжиной желтых и красных прожекторов и стробоскопами - и все они мигали, пульсировалии метались по залу, пока Пауза не положила этому конец. Разноцветные полосы застывшего света, выхватив из веселящейся толпы одних, оставили других в тени.

Примерно с полтысячи людей, в основном в возрасте от восемнадцати до двадцати пяти лет, а некоторые и того моложе, лет по пятнадцати-шестнадцати, застыли в различных танцевальных и нетанцевальных позах. Так как на "рэйвах" диск-жокеи в основном гоняли сверхвозбуждающие ритмы техно-музыки с преобладанием мощных, сотрясающих стены, быстро сменяющих друг друга соло-партий ударных инструментов, большинство из "священнодействующих" молодых людей были застигнуты Паузой в момент дикой, безудержной, неистовой пляски, с широко раскинутыми руками, развевающимися волосами, с нелепо вывернутыми ногами и скрюченными телами. Молодые люди в большинстве своем были одеты в джинсы или брюки из плащевой ткани, фланелевые рубашки и бейсбольные шапочки, лихо сдвинутые козырьками назад, или в яркие спортивные куртки, натянутые прямо на футболки. Однако некоторые из них были во всем черном. Женская половина молодежи была одета более разнообразно, но, какой бы ни была экипировка, в первую очередь она выглядела возбуждающе-соблазнительной - туго обтягивающей, сверхкороткой, с низким вырезом, больше открывающей, чем скрывающей; "рэйв" - это прежде всего, и в основном, торжество плотских наслаждений. Могильная тишина, сменившая бухающую музыку, как ножом, вырезала вопли и крики танцующих; неестественно застывший свет вкупе с царящим безмолвием придали соблазнительно обнаженным линиям икр, бедер и грудей некий антиэротический, мертвенный облик.

Проходя вместе с конни через окаменевшую толпу танцующих, Гарри заметил, что лица их были растянуты в какие-то странные, уродливо-карикатурные гримасы, несомненно, призванные, до того как сделались неодушевленными, выражать опьянение танцем и безудержное веселье. В оцепенелом своем состоянии они причудливым образом превратились в маски гнева, ненависти и страдания.

В огненных проблесках лазеров, мощных прожекторов и часто сменяющих друг друга возбуждающих кадров, направляемых кинопроекторами на две огромные стены, это была не танцплощадка, а диорама преисподней, где, терзаемые муками грешники, корчась от невыносимой боли, молили Всевышнего избавить их от этих тяжких страданий.

Лишив "рэйв" грохота и движения, Пауза обнажила истинную подноготную этого необузданного веселья. Неприглядной тайной, скрытой под внешним блеском и громом, было то, что все эти бражники и кутилы, одержимые поиском сверхощущений и чувств, на самом деле не получали никакого истинного наслаждения, ибо каждый, мучаясь в одиночку, в одиночку же неистово искал выхода своим страданиям.

Гарри потащил Конни прочь от танцующих к зрителям, расположившимся по периметру громадного сводчатого помещения. Некоторые из них стояли небольшими группами, остановленные Паузой в момент надрывного обмена репликами и громкого смеха, с искаженными и напряженными лицами, со вздутыми на шеях жилами, стремясь перекричать грохочущую музыку.

Но большинство из них стояли в одиночку, отрешенные от общей массы, замкнутые на самих себя. Лица некоторых ничего не выражали, а глаза бессмысленно и тупо озирали толпу. Лица других были напряжены, с лихорадочно-возбужденными, блуждающими взглядами. Скорее всего, этот эффект был результатом резкого перехода от ослепительного света к мрачной тени, но, какими бы ни были эти взгляды, пустыми или наполненными страстью, окаменевшие зрители-рэйверы напоминали Гарри киноэкранных зомби, остановленных в момент совершения какого-то чудовищного злодейства.

- Тут от одного страха рехнуться можно, - с тревогой заметила Конни, тоже, видимо, ощутив в этом диком зрелище нечто неуловимо угрожающее, которое, попади они сюда до Паузы, не столь явно бросилось бы им в глаза.

- Добро пожаловать в девяностые!

Многие из зомби на периферии танцплощадки держали в руках надувные, ярко раскрашенные шары, хотя и не прикрепленные к ниточкам. Вот какой-то рыжий, веснушчатый парень лет семнадцати-восемнадцати растянул отверстие своего канареечно-желтого шара, прижав его указательным пальцем, чтобы содержимое шара не улетучилось. А вот молодой человек с усиками крепко зажал отверстие своего шара между большим и указательным пальцами, и то же самое сделала стоящая рядом с ним блондиночка с пустыми голубыми глазами. Те, кто не зажимал отверстие шара пальцами, пользовались переплетными прищепками, которые можно было приобрести в любом магазине канцтоваров. Некоторые рэйверы зажимали отверстия своих шаров губами, периодически втягивая в себя большие порции закиси азота. И все они, с отсутствующими или напряженными глазами, блестевшими поверх ярко раскрашенных шаров, напоминали собой сборище восставщих из могил мертвецов, вломившихся в детскую в самый разгар веселого рождественского праздника.