Волшебный квартет - Клиффорд Саймак

Близился рассвет. Сумерки понемногу рассеялись, и уже можно было разглядеть отдельные деревья в роще. Над лагерем, призывно крича, пролетела стая уток, что направлялись, должно быть, на излюбленное место кормежки.

— Конрад,— позвал Данкен.— Ты не замечаешь ничего странного?

— Странного, милорд?

— Да. Посмотри повнимательнее. Мне кажется, вчера вечером все было иначе.

— На рассвете всегда так бывает,— успокоил Конрад.

Нет, сказал себе Данкен, дело не только в рассвете.

Он попытался определить причину своей тревоги, но быстро осознал тщетность подобной попытки. Сколько он ни напрягал зрение, ему так и не удалось установить, что же конкретно изменилось, однако Данкен ощущал перемену буквально собственной кожей. Изменились и роща, и ручей. Невольно складывалось впечатление, что некто слегка подправил местность, ровно настолько, чтобы перемена стала заметной, чтобы наблюдатель почувствовал, что ландшафт неуловимо изменился.

— Что случилось? — подал голос проснувшийся Эндрю.

— Ничего,— прорычал Конрад.

— Не обманывайте меня. Воздух совсем не тот.

— Ночью у нас был гость,— сообщил Данкен.— Вон в тех кустах.

— И не один,— добавил Конрад,— Остальные, правда, оказались трусоватей своего приятеля.

Эндрю быстро поднялся и схватил посох.

— Выходит, ведьма была права,— сказал он.

— Конечно, права,— хихикнула Мэг.— Старая Мэг всегда права. Я предупреждала вас, что они шныряют поблизости. Я говорила, что они следят за нами.

Дэниел вскочил, подступил было к кострищу — и замер. Затем яростно фыркнул и ударил оземь копытом.

— Дэниел тоже чувствует,— проговорил Конрад.

— Как и все мы,— отозвался отшельник.— Ну, что будем делать?

— Пойдем дальше, если ты, конечно, не против.

— С чего ты взял, что я против?

— Так, показалось.

Мэг откинула одеяло, встала и поправила свои лохмотья, придавая им более или менее приличный вид.

— Они ушли, — заявила она. — Я их больше не слышу. Да, они ушли, но перед уходом заколдовали нас. Мы в ловушке. У меня нюх на западни.

— Какая еще ловушка? — процедил сквозь зубы Конрад.

— Нет,— возразил Эндрю,— они заколдовали не нас, а это место.

— Откуда вы знаете? — спросил Данкен.

— Оно изменилось. Смотрите, над ручьем радуга!

Данкен посмотрел в ту сторону, куда показывал отшельник, но никакой радуги не увидел.

— Малый Народец порой пробует сотворить нечто похожее,— продолжал Эндрю, — но у них обыкновенно все выходит шиворот-навыворот. Они через одного недотепы.

— А Злыдни — нет?

— Злыдни — нет,— откликнулась Мэг.— Они умеют наводить чары.

Может, мы все спятили, подумал Данкен, раз стоим здесь и на полном серьезе рассуждаем о колдовстве? Впрочем, нельзя отрицать, что местность переменилась. Он вспомнил свои недавние ощущения. Да, сомневаться не приходится. Данкен не видел радуги, которую приметил

Эндрю, однако замечал некоторые другие несуразности; оглядевшись по сторонам, он убедился, что их ничуть не убавилось.

— Пожалуй, пора трогаться,— сказал он.— Позавтракаем позже. Надеюсь, нам посчастливится добраться до черты, за которой колдовство, если вам угодно выражаться таким образом, уже не имеет силы. Сдается мне, оно вряд ли распространяется достаточно далеко.

— Дальше будет хуже,— предостерег Эндрю.— Я уверен, впереди нас поджидают тяжкие испытания. А если мы повернем обратно, колдовство, наверное, скоро кончится.

— От нас только того и ждут,— буркнул Конрад.— Иначе ради чего было стараться? Но мы не собираемся возвращаться. Милорд решил идти вперед,— Он подобрал седло, положил его на спину Дэниелу и затянул подпругу,— Иди сюда, Красотка, будем собираться.

Красотка, прядая ушами, подошла и встала так, чтобы Конрад мог навьючить на нее поклажу.

— Всем идти вовсе не обязательно,— сказал Данкен,— Мы с Конрадом никого не неволим.

— Мое мнение вы знаете,— бросил Эндрю.

— Знаю,— кивнул Данкен.— Вы идете с нами.

— Я тоже,— проговорила Мэг.— В этом запустении старуха вроде меня в одиночку пропадет в два счета. А что до колдовства, я выкидывала и похуже.

— Однако неизвестно, что ждет нас впереди,— предупредил Данкен.

— По крайней мере, вы меня всегда накормите,— отозвалась ведьма,— А без вас мне частенько приходилось питаться орехами да кореньями. Я столько рылась в земле под деревьями, что почти превратилась в дикую кабаниху. И потом, я не какая-нибудь бука, чтобы избегать компаний, тем более что раньше мне водиться было и не с кем.

— Хватит болтать,— проворчал Конрад, подхватил Мэг на руки и усадил в седло.

Дэниел загарцевал на месте, приветствуя всадницу.

— Держись крепче. Крошка, пошли.

Мастиф побежал вперед. Конрад направился за ним. Далее двигались Красотка и Эндрю, усердно колотивший по земле посохом. Данкен с Дэниелом, как обычно, выступали в роли замыкающих.

Колдовство, в полном соответствии с предсказанием Эндрю, не ослабевало, а, наоборот, делалось все более явственным. Местность постепенно приобретала весьма суровый вид. Путникам часто встречались густые дубравы и не менее густые заросли кустарника, которые словно окутывала некая пелена фантасмагоричности, так что люди невольно задавались вопросом: а существуют ли в действительности развесистые дубы и дремучие заросли, вправду ли валуны покрыты столь толстым слоем лишайника, что из-под него почти не видно самого камня? Вдобавок вокруг царил угрюмый полумрак, а воздух пронизывало безмолвие — зловещее, роковое, предвещающее беду, сулящее гибель.

Если бы дубы были всего-навсего развесистыми, а кустарник густым, если бы валуны оказались на деле обыкновенными камнями, пускай даже сплошь поросшими лишайником, с этим, подумалось Данкену, можно было бы примириться. Однако во всем ощущалось что-то вроде искажения, извращения собственной сути, как будто деревья и прочие детали пейзажа очутились тут совершенно случайно, как если бы кому-то вздумалось нарисовать картину, а в разгар работы он принялся размышлять, какого рода картину ему хочется написать. Казалось, ландшафт дрожит и расплывается на глазах, подобно отражению на поверхности воды. Временами тут и там возникали призраки радуги, один из которых Эндрю заметил еще на месте ночлега. Тогда Данкен засомневался в словах отшельника, поскольку сам ничего не видел, но теперь он различал их собственными глазами — нечеткие размытые цвета, похожие на те, в которые окрашивается луч света, проходя сквозь толстое стекло. Они то появлялись, то исчезали, существовали всего лишь какое-то мгновение и ни разу не образовали цельной радуги, только ее кусочки, словно кто-то взял радугу, стиснул ее в кулаке так, что она раскололась на части, а потом развеял по ветру.

Путешественники, как и прежде, двигались по лощине, справа и слева от них высились лесистые холмы. Однако едва заметная тропинка, по которой они ориентировались до сих пор, куда-то пропала. Поэтому идти приходилось наобум. Конрад удерживал Крошку возле себя, не позволяя собаке отбегать слишком далеко. Дэниел беспокоился, то и дело тряс головой и фыркал.

— Все в порядке, дружок,— сказал ему Данкен.

Дэниел тихонечко заржал в ответ.

Эндрю все так же колотил посохом по земле. Красотка все время жалась поближе к нему. Как ни странно, она, похоже, привязалась к неудавшемуся отшельнику. Может, она полагает, что приобрела собственного человека, как Крошка — Конрада, а Дэниел — Данкена? Юноша чуть было не расхохотался.

Конрад остановился, поджидая остальных.

— Впереди болото,— сообщил он, убедившись, что все в сборе,— прямо поперек дороги. Может, это то самое?..

— Нет,— возразил Эндрю.— Наше болото лежит в стороне от дороги.

Топь, что угадывалась за деревьями, лишь в малой степени напоминала ту, о которой говорил Шнырки. Во всяком случае, воды кругом не наблюдалось.

— Возможно, мы сумеем перейти его,— сказал Данкен.— Главное — не удаляться от холмов.

Вдвоем с Конрадом они приблизились к кромке болота. Остальные терпеливо ждали.

— Сдается мне, тут везде трясина,— проговорил Конрад.— Кстати о холмах. Вы их видите?

Он подметил верно: куда ни посмотри, кругом простиралось болото, без конца и без края. Гряда холмов, вдоль подошвы которой следовал отряд, внезапно оборвалась.

— Стой здесь,— велел Данкен и шагнул в топь.

Под ногами сразу захлюпала вода. С каждым шагом Данкен проваливался все глубже. С трудом выдирая сапоги из болотной жижи, он достиг ближайшей к берегу заводи. Вода в ней была черней чернил, с маслянистым отливом и внушала неясную тревогу. Данкен свернул в сторону, и тут поверхность воды вскипела и забурлила и над заводью гигантским горбом взметнулась спина неведомого животного. Данкен ухватился за рукоять клинка и наполовину обнажил его. Спина обрушилась вниз; мгновение спустя вода обрела прежнюю обманчивую неподвижность. Однако из соседней заводи выскочила вдруг отвратительная голова на длинной шее. Сплошь в чешуе, она была не столь громадной, как то представлялось по очертаниям спины, имела треугольную форму и оканчивалась неким подобием клюва. На макушке торчали два рога. Тварь разинула клюв, и оказалось, что пасть больше головы и изобилует к тому же отталкивающего вида клыками.