Вино из Атлантиды. Фантазии, кошмары и миражи - Кларк Эштон Смит

и больше не появились. Внезапно в загадочной поверхности открылся глубокий провал – круглый колодец прямо под «Алкионой». В тот же миг эфирный корабль резко нырнул вниз, хотя Джаспер не трогал рычаги управления. Корабль рухнул в колодец, как будто у него разом отказали все двигатели. Джаспер включил электромагнитные моторы на полную мощность, пытаясь остановить падение, но все было бесполезно. Корабль трясся, точно сопротивлялся непреодолимой силе, затягивающей его к надиру, и все-таки продолжал стремительно падать. Мимо проносились красные стенки колодца. Еще секунда – и корабль вырвался на открытое пространство, где его встретил ослепительный свет и целый калейдоскоп разнообразных форм и оттенков, словно несущаяся в головокружительном танце мозаика.

II

Переход от неба над планетой к полости под светящейся красной поверхностью занял всего несколько мгновений; только при полной концентрации внимания и огромном присутствии духа можно было хоть как-то сориентироваться в настолько исключительных условиях. Джаспер еще пытался выровнять «Алкиону», а все остальные наблюдали, успевая отмечать подробности неизвестного мира, куда с невероятной скоростью падал их корабль. Затем, подняв глаза, они увидели, что вверху от горизонта до горизонта раскинулась неизвестная огненная субстанция – словно бы искусственное металлическое небо. Колодец, в который они провалились, исчез, и громадный купол казался совершенно целым, пылая испепеляющим светом, хотя солнца уже не было видно.

Беспомощный корабль покорился таинственной ультрагравитационной силе, по-прежнему тянувшей его вниз. Моторы надрывно ревели, тормозные рычаги послушно отзывались – все свидетельствовало о том, что механизм в полном порядке, только он не в состоянии преодолеть воздействие невиданной прежде силы. Вольмар и команда приготовились к неизбежному крушению, и все события долгого межзвездного путешествия пронеслись перед ними в один миг вместе с мысленным образом ужасной гибели.

И все же они еще были способны с астрономическим интересом рассматривать неведомый мир, летящий навстречу массой геометрических лабиринтов и цветовых пятен. Среди этой мешанины виднелись участки, наводившие на мысль о воде, другие – о многокрасочной растительности, третьи имели вид минералов, словно были вымощены плитами из серебра, киновари и ляпислазури. Кое-где на обширной равнине, на расстоянии многих лиг друг от друга, высились колоссальные постройки – каждое здание больше любого земного города.

Эфирный корабль падал прямо на одну такую постройку. Ее ромбовидная крыша пестрела затейливыми многоцветными узорами, напоминающими фигурные газоны в парке. На высоте трех-четырех миль падение замедлилось. Корабль плавно опустился на крышу и сел так четко, будто им управлял сам Джаспер.

Вид, который открылся за иллюминаторами, был столь же неописуем, сколь и невероятен. Корабль стоял в самом центре крыши в форме ромба, не менее полумили в каждую сторону, сделанной из некоего минерала, неизвестного земным геологам, – камня с высоким содержанием металла, с черными, желтыми и голубовато-зелеными прожилками. На крыше был разбит сад с концентрическими рядами причудливых растений в резных каменных кадках или же стоявших прямо на голом полу, совершенно без корней. Вокруг было множество живых движущихся существ, таких же своеобразных, как и растения, и все они тотчас же начали стекаться к «Алкионе».

Разглядывая их, капитан Вольмар едва не утратил своего обычного хладнокровия, а его команда и вовсе не скрывала изумления. Существа поражали разнообразием своего облика, и все были облачены в одежды из металлических кусочков, или же сами их тела по своему строению разительно отличались от любых живых созданий, какие встречались космическим путешественникам. Местные жители сверкали на ярком свету мириадами оттенков и отблесков, дробившихся в бесчисленных гранях. Чаще всего попадались на глаза существа пяти футов ростом, с головой в виде идеального шара, сразу, без шеи, присоединенного к треугольному туловищу, от которого в разные стороны отходили из общего центра четыре конечности – видимо, выполняющие функцию и рук, и ног, поскольку они использовались то все вместе, то поочередно как для передвижения, так и для удерживания предметов. У существ этого типа посередине серебряного лица горел, подобно рубину, единственный циклопический глаз, а над округлой макушкой покачивались несколько черных и блестящих металлических антенн с червеобразными сегментами, что оканчивались крошечными вогнутыми дисками, а из того места, где голова соединяется с плечами, рос короткий хоботок с двойным ртом на конце. Были и другие разновидности, и совсем уникальные особи, самого разного размера и строения. Но все они производили впечатление искусственной скорлупы, как будто их истинная сущность скрывалась под маской и панцирем.

– Роботы, да и только! – воскликнул Ровертон. – Видели вы такое? Посмотрите, у них эти медные шарниры гибкие, как суставы у акробата! А пальцы с семью фалангами? Гнутся в любую сторону!

С полсотни самых невероятных существ столпились вокруг корабля, рассматривая его кто единственным глазом, кто множеством глаз. За нечеловечески неподвижным выражением металлических масок, в движениях искусно сконструированных конечностей этих жителей неведомой планеты таинственным образом угадывалось любопытство. Через акустические клапаны «Алкионы» доносились звуки целого оркестра голосов, то гулких, как барабан, то пронзительных, как медный горн, то мелодичных, как лютня. Существа подступили вплотную к кораблю и трогали его обшивку, словно желая определить, из чего она сделана, а некоторые даже взобрались по трапу и внимательно осматривали входной люк. Чуть погодя они снова спустились и принялись что-то бурно обсуждать с остальными, как будто с целью решить спорный вопрос или выработать порядок действий, и все они при этом не выпускали из виду «Алкиону».

Вот толпа отступила и часть существ ушли, но вскоре вернулись и принесли некий инструмент. О его назначении невозможно было даже догадываться. На большом треножнике из вещества, напоминающего сурьму, был укреплен вращающийся шар из того же материала, а от шара отходила длинная тонкая трубка, расширяющаяся на конце. Трубку направили на входной люк, и когда нажали рычажок сбоку треножника, из раструба вырвался узкий призрачно-желтый луч, осветив люк ядовито-неоновым светом. Крышка люка сама собой открылась, будто по команде управляющего электромеханизма. И под действием той же неведомой силы открылась дверь внутреннего отсека, где находились Вольмар с экипажем.

III

Корабль заполнила атмосфера неведомой планеты – жаркая и влажная, насыщенная ароматами тропической растительности, как в оранжерее. По-видимому, в здешнем воздухе присутствовали какие-то чуждые человеку вещества; Вольмар и его люди начали задыхаться, испытывая при этом сильное головокружение. Вольмар нажал на кнопку, закрывающую наружный люк и внутренние двери, но механизм не работал, как будто батареи разрядились или им что-то противодействовало.

– Респираторы и кислородные баллоны, быстро! – крикнул Вольмар, борясь с удушьем.

Путешественники постоянно держали при себе дыхательные маски, целиком закрывающие голову и соединенные гибкой трубкой с баллоном, который крепился за плечами, – на случай высадки на чуждую планету, где воздух