Гитлер идет на Восток (1941-1943) - Пауль Карель

Кто был тот человек, который одерживал победы между Звенигородом и Истрой? Кто командовал казаками, прорвавшими фланг 7-го корпуса, выбившими с позиций 9-й корпус и вынудившими к отступлению его дивизии? Генерал-майор Доватор. Этот казачий генерал должен был быть прекрасным кавалерийским командиром. Он руководил действиями своего корпуса, входившего в состав советской 5-й армии, с выдающимся мастерством, смелостью и отвагой. Он вел свои кавалерийские соединения, точно танковый командир. Что ж, в конце концов танкисты на своих бронированных конях - наследники кавалерии.

Лозунг Доватора звучал так: "Место командира на фронте". И он управлял действиями своих войск, находясь на передовой. Он со своим штабным эскадроном неизменно был впереди. Не раз отмечалась в сводках советского Верховного Главнокомандования личная храбрость генерал-майора Доватора.

Советские военные источники не говорят ни слова о его происхождении, что может означать - Доватор выходец не из пролетарской среды1. Вероятно, он служил офицером еще в царской армии и принадлежал к тем представителям среднего класса, которые избрали военную стезю и стали безоговорочными сторонниками большевизма.

252-я пехотная - дивизия "Дубовый лист" из Силезии - оказалась в числе тех соединений, которым пришлось пробиваться с боями к позициям на Рузе. Эта дивизия сумела отомстить казакам Доватора и заставить генерала заплатить за свою победу самой высокой ценой - собственной жизнью.

В рассказе об этом эпизоде находят отражение как отвага немецких солдат, так и героизм выдающегося русского генерала, который знал, как надо сражаться и как умирать.

17 декабря 1941 г. усиленный 461-й пехотный полк устремился на передовые порядки казаков Доватора, попытавшегося блокировать путь 252-й дивизии около озера Тростеньское. Немцам удалось отвратить опасность. Все части дивизии вышли на реку Руза, хотя им и приходилось беспрестанно убегать от наседавших кавалерийских полков Доватора.

19 декабря 252-я перешла реку Руза севернее города с тем же названием. Но туда прибыл и Доватор. Он не хотел выпускать 252-ю дивизию из сжимавшихся тисков. Генерал приготовился развернуть решающую атаку. Руза замерзла, и он решил ударить на силезцев через сковывавший поверхность реки лед. Бой завязался между двумя маленькими селами Дьяково и Полашкино.

Лейтенант Приганн с остатками 2-го батальона 472-го пехотного полка и 9-й батареи 252-го артиллерийского полка занимал позиции перед Дьяковом на более высоком западном берегу. Правее, в районе Полашкина держал оборону майор Гоффер с 3-м батальоном 7-го пехотного полка из Швайднитца. Обе позиции были господствующими и выгодными, и Гоффер с Приганном намеревались по максимуму использовать имеющиеся преимущества.

День выдался серым и холодным. Когда уже совсем рассвело и утро переходило в день, начался снегопад - легкий, сухой декабрьский снег кружился в водоворотах ветра над полями и над замерзшей Рузой. Снежное покрывало ложилось на трупы лошадей, разбитую и брошенную технику и погибших в боях солдат.

С опушки леса генерал Доватор наблюдал за тем, как передовые подразделения спускаются к реке. С расстояния он слышал звуки перестрелки. Казаки спешились.

Доватор отдал приказ командиру головного полка, майору Линнику:

– Атакуй справа от авангарда!

Майор отдал честь и выхватил шашку. Скомандовал. 1-й эскадрон поскакал из леса. Все походило на сказочную гонку призраков. За село Толбузино, вниз к реке. В этот момент застрочили немецкие пулеметы.

Эскадрон немедленно рассеялся, всадники слетели с коней и попадали в снег. Атака не удалась.

Это разозлило генерала Доватора. Вместе с командиром полка майором Линником он проскакал по проселку на север до шоссе, связывавшего Рузу с Волоколамском. Там находились головные части 20-й дивизии. 14-й конно-артиллерийский дивизион продвигался через лес. Время было около полудня.

С опушки леса хорошо просматривалось Полашкино. Вещевые обозы 252-й пехотной дивизии двигались по дороге в западном направлении.

– Полковник Тавлиев, - позвал генерал. Командир 20-й дивизии подошел. - Мы перейдем реку, обходя село Полашкино справа. Затем мы ударим в тыл и во фланг вон тем колоннам. Я пойду с вами.

Эскадроны поскакали галопом. Но не успели они выехать из леса, как попали под мощный пулеметный огонь.

– Разворачивай конницу, полковник, - прокричал генерал. - Выбить фашистов из села.

Со своим штабом Доватор поскакал к избе у реки. Он спешился и похлопал коня по холке. Гнедого звали Казбек. Он нервничал.

– Тихо, Казбек, - успокаивал его генерал. Он бросил уздечку конюху Акопяну. - Выводи коня, чтоб не замерз.

Доватор наблюдал за боем через бинокль. Окраина Дьякова справа пылала, объятая пламенем. Село обстреливала русская артиллерия. Но спешившиеся всадники из советского 22-го кавалерийского полка были прижаты к земле.

Следом из леса на галопе выехал 103-й полк, конники начали разворачиваться для атаки, но и им пришлось спешиться. Кавалеристы продвигались пешком. Вот они достигли льда реки, потом ее середины. Тут им пришлось залечь под непрекращающимся пулеметным огнем противника.

– Надо помочь им выбраться со льда! - закричал генерал. Он вытащил из кобуры пистолет, передернул затвор и большими похожими на прыжки шагами побежал к реке. Его адъютант, политрук штабного эскадрона, дежурный офицер и штабной охранник побежали за ним.

Менее 20 м отделяло генерала от прижатых огнем противника на середине реки кавалеристов. Тут с правого конца села застрочил немецкий пулемет. Доватор остановился как вкопанный, точно чего-то внезапно испугался, затем тяжело опустился на наст, по которому ветер гнал поземку из перемешанных с несгоревшим порохом снежинок.

Адъютант подбежал к генералу. Но пулемет не умолкал. Немецкий ефрейтор не снимал пальца со спуска. Фонтанчики снега там, где падали пули, помогали солдату прицеливаться. Он сразил и адъютанта с немецкой фамилией Тейхман. Очередь зацепила также и полковника Тавлиева, рухнувшего рядом с командиром корпуса.

– Собаки! - прокричал политрук Карасев. - Собаки!

Полы его шинели развевались на ветру. Политрук подбежал к Доватору и приподнял его. Но тут на снегу вновь заплясали фонтанчики, и пули настигли политрука. Мертвый, он повалился на лед.

Наконец лейтенанту Куликoву и лейтенанту Сокирову удалось подползти к генералу. Под непрекращающимся пулеметным огнем они вытащили своего генерала со льда и отнесли за избу.

Жеребец Казбек встал на дыбы при виде погибшего хозяина. А пулеметчики в Полашкине всё били и били. Пехотинцы из Швайдница отражали яростную атаку кавалерийского полка Шамякина, горевшего желанием отомстить за Доватора. Когда армия терпит поражение, неизбежно начинается поиск козлов отпущения. В тот день, когда генерал Доватор сложил голову на льду Рузы, первая политическая буря пронеслась по рядам германского генеральского корпуса. Адольф Гитлер сместил с должности генерал-фельдмаршала фон Браухича, главнокомандующего сухопутными войсками, и лично принял командование ими. Генерал-фельдмаршал фон Бок, командующий теснимой противником со всех сторон группы армий "Центр", получил "отпуск по болезни". На его место назначили генерал-фельдмаршала фон Клюге. Самого Клюге на посту командующего 4-й армией сменил генерал Хайнрици. 20 декабря 1941 г. весьма обеспокоенный Гудериан вылетел в Восточную Пруссию, чтобы встретиться с Гитлером в его ставке. Генерал хотел уговорить фюрера передвинуть немецкий фронт на более выгодные позиции - если придется, еще дальше назад.

Пятичасовая беседа имела историческое значение. Фюрера охватывало раздражение, волнение, но он был исполнен фанатичной решимости драться; беспомощное и подобострастное германское командование напоминало придворных вельмож в военной форме; Гудериан же один пытался вести горячий спор с Гитлером, доказывая ему свою точку зрения, честно и откровенно обрисовывая обстановку на фронте.

При первом же упоминании слова "отступление" Гитлер взорвался. Оно было для него равносильно укусу ядовитой змеи. Перед его мысленным взором выросла тень катастрофы, постигшей Наполеона в 1812 г. Все, что угодно, только не отступление!

Со всей страстью Гитлер старался убедить Гудериана:

– Если я разрешу им отступать, их ничто не удержит. Солдаты просто побегут. А принимая во внимание морозы, глубокий снег, гололедицу на дорогах, это означает: первым делом они бросят тяжелое вооружение, а потом - легкое, потом они побросают винтовки, и в конце концов не останется ничего. Нет. Нужно держаться на оборонительных позициях. Транспортные узлы и центры снабжения надо защищать как крепости. Войска должны вгрызаться в землю, они должны зарываться в нее и не сдавать ни сантиметра!

Гудериан возразил: