Линия Между - Алсана Злолотце

— Поговори с отцом. Это слишком серьезное дело, чтобы твои обиды имели значение.

Девушка поморщилась. Мудрейшая остановилась, развернула внучку лицом к себе и заглянула в глаза.

— Сейчас не время для личного, девочка моя!

— Хорошо, я поговорю с ним, — сдалась ведьма.

— Вот и умница, — Тиалия довольно улыбнулась. Потом, когда Мудрейшая увидела что-то за спиной королевны, улыбка стала умиленной. — Береги этого своего мужа. Будущего. Потому что никто и никогда не будет любить тебя так, как он. И терпеть тоже.

— Он мне пока не муж! — запротестовала девушка, оборачиваясь. Велемир стоял у одной из стройных берез в небрежной позе «герой на отдыхе»: руки в карманах, выданный дриадами плащ — лишь небрежное дополнение, а не защита от холода, волосы взъерошены, в глазах соблазняющая такая смешинка пополам с затаенной тревогой.

— Была бы я на пару сотен лет моложе, — тоном влюбленной девицы заявила Тиалия, — он бы даже женихом твоим не был…

Приветливо кивнув ар-принцу, Мудрейшая ободряюще похлопала внучку по плечу и развернулась обратно к дриталлю, где несколько хранительниц колдовали над Эрикой.

— Ну что? — стоило Таисс подойти, как Велемир сбросил с себя маску красавца-оболтуса.

— Ничего. В смысле, все будет нормально. Бабушка сказала, что выходят и Эрику, и ее беременность.

Маг усмехнулся, мол, «если уж за что-то взялась Таилия, то можно не волноваться». И в ухмылке этой послышалось несказанное облегчение, как будто ребенок был не Рэма, а его собственный.

Что бы он, интересно, чувствовал, если бы на месте Эрики была Таисс?

Девушка в ужасе зажмурилась, отгоняя видение. И о чем только она думает?!

— Значит, домой? — поинтересовался ар-принц.

Дриада отрицательно покачала головой.

— В Аргент. Нужно предупредить Его Величество.

Не отца. Его Величество. Велен вздохнул. Вслух он, конечно же, ничего не сказал. Да и что тут скажешь?

В коридорах тревтонского дворца было холодно и пусто. С тех пор, как Эрдон потерял возможность ходить, слуги и придворные старались не попадаться ему на глаза без особой необходимости. Все, кроме самых близких. А «самые близкие» были достаточно умны и опытны, чтобы не попадаться на глаза королевне, только что имевшей сомнительное удовольствие поговорить с отцом.

Так что у окна стояли только двое. Его ар-Высочество Велемир Свель-Рег и Ее Высочество Таисс д'Орвелин эон Райлен. Дриаду колотило то ли от обиды, то ли от злости, но в любом случае о возвращении в Лимар пока и речи быть не могло. В таком состоянии ведьма могла открыть проход разве что в дым или Хаос.

— Верните мне моего сына, — в пятый или шестой раз повторила Таисс. — Ты слышал, как он это сказал?

«Женская непоследовательность! Сама же отчаянно открещивалась от отца, а теперь, когда Эрдон ответил тем же, разреветься готова», — подумал ар-принц. Но вслух ничего не сказал. В конце-концов, ему и самому хотелось раскрасить Его Величеству лицо. Без всяких вызовов и судей, просто затеяв грубую трактирную потасовку. За то, как Эрдон смотрел на дочь. За то, как он с ней разговаривал. За то, каким взглядом смерил самого Велемира.

Маг прикрыл глаза — и тут же снова увидел перекошенное от ненависти лицо будущего тестя. Так может только пес, который должен был стать вожаком своры и не стал им, смотреть на более молодого и сильного сородича. Так смотрят только на тех, в ком видят себя, но себя недосягаемого.

Увидев взгляд Эрдона, Велемир отчетливо понял: если бы он не пришел просит у короля руки Таисс, если бы бросил ее так же, как когда-то сам Эрдон бросил Иссилену, Его Величество не сказал бы ни слова осуждения. Наоборот, принял бы бестолкового со всем радушием.

Но покупать благоволение аргентского короля таким способом Велемир не собирался. Он и так чувствовал себя просто отвратительно, а от взгляда на пергаментный свиток с королевской печатью, которую он держал в руке, вообще тошно становилось.

Да, для официального сбора аристократии и устного заявления не было ни времени, ни особого желания. Да, такое вот письменное разрешение на брак — довольно распространенная практика, но…

— У меня такое ощущение, как будто я тебя только что купил, — признался ар-принц. — Хотя это и неправильно…

— Правильно, — холодно отрезала королевна. — Потому что он только что меня продал. За будущую поддержку со стороны Володая.

Она вытерла сухие щеки, как будто боялась, что на них окажутся дорожки от слез. Глубоко вздохнула и процедила сквозь зубы:

— Больше никогда в жизни ноги моей здесь не будет… Домой, Вэл. Знал бы ты, как я хочу домой…

Проход, ведущий под стены лимарского дворца, открылся с первого раза.

Может быть потому, что дорога домой сама ведет уставшего путника?

— Это мое дело! Мое и этого самоубийцы с фантазией! — Таисс шарахнула кулаком по столу, так что письмо подпрыгнуло на добрых два пальца. И откуда только силы взялись? Только что же сидела, вжавшись в спинку кресла, сонно прикрыв глаза. — А значит и разбираться мне в одиночку!

— Так я тебя и отпустил! — рявкнул в ответ Велемир. Он был весьма удивлен, что невеста способна на такое огрызание. И, признаться, уже порядком устал от этой старой песни с припевом «я сама».

— Без меня ты никуда не поедешь! — так же угрожающе добавил Арлес.

— Рискнете остановить? — прошипела ведьма, вскочив на ноги.

— Да! — слажено отрезали оба.

— Стоять всем! — скомандовал Мар и, словно подтверждая его слова, между готовыми к драке влез Малявка. Он не скулил, не рычал, только агрессивно вздыбилась шерсть на загривке. Рысягав полностью оправдывал свое прозвище — поддерживал он отнюдь не хозяйку.

У Таисс заметно дрожали руки и колдовать она, скорее всего, уже не могла, но что, если взбешенная девушка трансформируется?

— Сдурели совсем? — Мар потер лицо руками. — Или не понимаете, что играете сейчас на руку этому сумасшедшему? Таисс, сядь и успокойся! Никто никуда сегодня не поедет! Велен, сходил бы ты голову остудил! Арлес, ты давно ел? А то кровожадный сверх меры! Высокие, как же вы меня все достали… Дети малые…

Подействовало. Королевна снова опустилась в кресло и, хоть и продолжала смотреть на мир глазами затравленного зверя, уже не пыталась спорить. Велемир тоже откинулся на спинку, постукивая по столешнице пальцами. Арлес отвернулся к окну.

Щенок, поразмыслив, забрался на колени Таисс, подставляя под ее ладони мохнатые уши. Успокаивал, отдавая свои силы и тепло.

— Как же дриады удержали ту цепь во время Черной Зимы, если они истеричные такие? — сквозь зубы поинтересовался граф.