Солнце гигахруща (Том 1. Том 2) - Дмитрий Иванов

вас целых три отчета — в первых двух рекомендовал перевести вас в научные кадры., — он вновь окинул Андрея хитрым взглядом, от которого поползли мурашки. — А в третьем отчитался о том, что вы использовали служебный компьютер для чтения незарегистрированного в фонде накопителя. Хотя гриф там отсутствовал, Юлиан Эдмундович правильно определил, что информация на нем сугубо секретного толка. Не стану спрашивать, как и когда вы завладели этим накопителем. Мне интереснее узнать ваше мнение о том, что вы прочитали.

Хозяин ячейки смотрел на пол, боясь поднимать взгляд. Андрей чувствовал, как теряет контроль над руками, в которых появлялась дрожь. Он пожал плечами и вздохнул.

— Что это может значить? — спросил партократ.

— Это значит, — тяжело начал Андрей. — Что у меня нет мнения.

— Конечно, есть. Вы ведь не просто так рисковали, притащив это в библиотеку, — на лице промелькнула улыбка. — Ладно, поменяем вопрос. Переформулирую постановку. Что вы оттуда узнали, Андрей Викторович?

— Не надо больше пожимать плечами! — властно скомандовал ликвидатор Георгий. — Что узнал оттуда, говори!

— Что было НИИ, — негромко начал Андрей, чувствуя возрастающую дрожь, — что там разрабатывали какое-то устройство. Была авария, после которой стала появляться слизь. И происходили редемптивные самосборы.

— И все? — Константин Павлович улыбался все сильнее.

— Я так понял, — он сделал паузу, — что до этой аварии ни слизи, ни самосборов не было. Начались они только после нее. Я прав? — он поднял взгляд.

— Прав! Ты все верно понял! — он выглядел таким счастливым, будто готов был захлопать в ладоши от радости.

— И гигахруща не было?

— Не было! Гигахруща не было! — все в той же радостной манере ответил мужчина в костюме.

— А что было до него?

— А вот что было, — Звездин повернулся на стуле, чтобы указать рукой на картину на стене. — Была земля, небо. Было солнце. А еще там были, — он полез в портфель, достал оттуда сложенный лист бумаги и приложил его к зеленой полосе, — дома! Из бетона. В пять-десять этажей, где жили люди. И без всяких там самосборов и чудовищ. Я помню в детстве жил на самой окраине города и по утрам открывал шторы — стоили они сущие гроши, не то, что сейчас — а там такой же вид из окна. Только дома еще стоят вот здесь, здесь и здесь, — он перемещал листок бумаги по рисунку, показывая расположения домов.

— Значит, небо и солнце существуют?

— Конечно, существуют. Как я или вы или вот это все, — он обвел рукой комнату. — Знаете, как до них добраться?

— Надо найти выход из гигахруща.

— А как это сделать? Где найти выход? — Звездин улыбался, наблюдая за реакцией Андрея. Но не дожидаясь ответа, он продолжил сам. — Такой простой вопрос, на который невозможно дать простой ответ. Ну а возраст гигахруща уже вы знаете? Люди обычно спорят между тысячью гигациклов и вечностью. Вы какой версии придерживаетесь?

Тяжело глядя исподлобья, Андрей смотрел на собеседника, чувствуя, как в нем поднимается злость.

— Что молчишь? — грубо кинул ликвидатор.

— Шестнадцать гигациклов, — тихо произнес Андрей, затем процитировал. — Наша вселенная — ровесник моего сына.

— Ха-ха! — внезапно залился смехом Звездин. — Я даже могу предположить, кто вам это сказал. Такой пафос часто присущ Кузнецову! Вы ведь понимаете, о ком я?

— Чернобог, — сквозь зубы произнес Андрей.

— Верно, Черный Бог! Простому человеку сейчас не объяснить, что это божество было когда-то простым научным работником.

— Простым?

— Ну, не совсем простым. В пику своей профессиональной карьеры возглавлял целый отдел засекреченного НИИ. Очень перспективный был молодой человек! Золотая медаль в школе, красный диплом в университете, кандидатская за год, докторат всего за три. Разгрызал гранит науки, словно тот был сделан из слегка зачерствевшего хлеба! Мы даже думали называть бетоноядных червей в его честь, но потом как-то передумали. А какой красавец был, вы видели его фото? Сядьте поближе!

Партократ открыл портфель и стал там рыться. Андрей медленно пододвинул табуретку к столу и сел так, чтобы находиться на удалении от Георгия и в то же время видеть его боковым зрением. На столе появилось фотография Кузнецова, которую Андрей уже видел — на ней атлетически сложенный мужчина стоял возле железной палки с дисками.

— Тяжелой атлетикой занимался, — комментировал Звездин. — Кучу разных соревнований выиграл. Тренера на него смотрели так же, как смотрели женщины, — он усмехнулся. — Все хотели, чтобы Кузнецов принадлежал только им. А ему хоть бы хны — его по-настоящему интересовала только наука. Или то, чего с ней можно было добиться. Славы. Величия. Общего признания. Однако, я уверен, что выше руководителя отдела он бы не смог подняться при всех его регалиях.

— Почему? Ему же получилось стать богом, — Андрей попытался вложить в слова иронию, но получилось не очень хорошо — он чувствовал, как предательски дрожит голос.

— Богом в каких-то моментах быть проще, чем ученым, — с серьезным лицом ответил партократ. — Наука — дело не индивидуальное. В ней работают сотни и тысячи. Надо знать, как найти подход к людям и организовать работу. А Кузнецов хотел, чтобы все бросались ему под ноги и не смели перечить. Даже тогда, когда он был определенно неправ. А вот в собственной церкви — другое дело. Он, мне кажется, быстро понял, что наука была для него лишь мостиком к вождизму. Человек пришел к своей мечте, — он расплылся в улыбке, — стал богом.

— А вы? — спросил Андрей, вызвав замешательство собеседника.

— Что я? — с искренним удивлением произнес Константин Павлович.

— Вы тоже стали богом?

— Ха! Очень интересно, — он посмотрел на Георгия. — Я похож на бога? К вашему сведению боги не ходят в костюмах с портфелем в руке.

— Зато они ходили в белых халатах, когда создавали этот мир, — Андрей пытался унять в себе злость, из-за чего его голос звучал тихо.

— А, вы об этом, — мужчина закивал. — Очень символично, конечно. Но мне как-то скромность не позволяет называть себя богом.

— Почему? — он чувствовал, как смелел. — Вы на него очень похожи. Бог гигахруща. Вас многие таковыми считают.

— Ну право, — Звездин отмахнулся. — Звучит как первосортная пошлость.

— А как вас можно называть?

— Вы о моей должности? Вообще предпочитаю, чтобы ко мне обращались по имени и отчеству. Этого вполне достаточно.

— Нет, — он дрожал все сильнее. — Как называть человека, который создал этот мир? Гигахрущ, самосборы? Ведь вы, получается, Бог?

— Вы думаете, что это я его создал?! — он приложил руку к груди.

— Записи Ярославцевой вполне определенно об этом говорят…

— Ничего определенного они не говорят, — перебил его Звездин, отмахиваясь.

— О том, как вы прибыли в НИИ, — продолжил Андрей. — О том, как там начались аварии и