Солнце гигахруща (Том 1. Том 2) - Дмитрий Иванов

он бы, вполне вероятно, употребил тебя как расходник в своих новых экспериментах. Тем более, что в те старые годы ты ему не особо нравился. Я даже более скажу: он тебя презирал. А так мы связались с ним и настоятельно попросили его отпустить своего бывшего коллегу. Кстати, он тебе об этом не говорил?

— Нет, — тихо произнес Андрей. — Но, кажется, намекал, что знает меня.

— А Ярославцева?

— Тоже нет. Она ничего не говорила. Только про богов что-то. Как и Кузнецов.

— Ну так правильно, — Звездин пустил смешок. — Такие люди собираются в одном месте, а? На, посмотри.

На стол перед Андреем легла раскрытая бумажная папка с печатью «Совершенно секретно». Внутри лежало личное дело с приклеенной сверху фотографией Михаила. Мужчина медленно перелистывал страницы, скользя глазами по тексту. На последних строках упоминалось его, Андрея, имя и отметка о том, что связь с агентом была утрачена по причине вероятной смерти. Он закрыл папку и слегка отодвинул ее от себя.

— Почему вы просто не вернули ему сына? — спросил хозяин ячейки.

— Нам нужен был рычаг контроля. Слишком независимый был человек. Я думаю, ты это прочувствовал.

— Где сейчас Саша?

— Ты про сына его? — безразличным голосом уточнил Звездин. — В соборе, насколько мне известно.

— Почему вы не достанете его оттуда?

— С чего это тебя так волнует, м? — с легким удивлением в голосе продолжал партократ. — Это же не твой сын.

— Михаил пошел со мной из-за него. Я думаю, было бы справедливым вернуть его домой.

— Домой к кому? Парень принял самостоятельное решение, — возразил партократ. — Даже если мы вернем его обратно, он через час максимум снова убежит. Кто его будет там держать? Вдова Елена? Которая еще не знает, что овдовела.

Андрей закрыл глаза и непроизвольно мотнул несколько раз головой, прогоняя из головы тягостные мысли.

— Я не понимаю… — тихо заговорил он. — Почему вы просто не сказали мне об этом? Зачем послали меня в церковь, собор. Зачем сказали про Содружество.

— Надо было тебя растормошить, — спокойно отреагировал Константин Павлович. — Проткнуть твой пузырь. Шокировать, окунуть тебя в непривычные обстоятельства. А потом постепенно вводить элементы старой жизни. Я, как уже сказал, вел твою разработку, и в том числе искал возможность вернуть тебе память. После аварии с ФУПом мы успешно преодолевали потерю памяти. Ставили человека в определенные условия, при которых к нему возвращалось понимание определенных вещей. Скажем, человек думал, что не имеет никакого понятия о работе токарного станка, но через час после знакомства с ним мог создать сложнейшую деталь. Вот я и подумал, что, если свести тебя со старыми знакомыми, провести по знакомым местам, память к тебе вернется. А еще показать тебе жизнь в гигахруще и людей, которые в нем заперты. Чтобы ты понимал, что натворил.

— Но я ничего не помню, — Андрей поднял тяжелый взгляд.

— Прям вообще ничего? И ничего не чувствовали, когда в старом НИИ были или с Кузнецовым общались?

— Нет, кажется. Странные чувства были. Но ничего не вспомнил.

— Ничего страшного, — Звездин махнул рукой. — Слишком издалека зашли, чтобы вас не травмировать. Тем более, столько времени прошло. Побродить по хрущу тоже стоило. А сейчас времени нет, чтобы с вами сюсюкаться. Думали еще вам пораскидывать артефакты из прошлого.

— Почему нет времени?

— Потому что фрактальные волнения, по всей видимости, выходят на новый уровень. Ваш отряд начинал гасить веерный самосбор с пятью волнами. Это максимум за всю документированную историю гигахруща. Подобные явления раньше приводили к ухудшению ситуации. Один такой веерный самосбор будет означать либо увеличение количества, либо повышение качества самосборов. А мы и так работаем на пределе сил. Мы опасаемся, что скоро весь гигахрущ просто зальет черной слизью и тварями.

— Кузнецов говорил мне об играх богов, — немного подумав произнес хозяин ячейки. — Я тогда совсем не понял, что он говорил. А теперь слушаю вас и понимаю, что боги действительно разыграли партию. И двигали меня как пешку по полю.

— Если уж говорить о богах, — Звездин усмехнулся, — то самый главный бог в этом мире — вы. Может быть не самый сильный и далеко не самый известный, но определенно главный. Ведь это благодаря вам мы здесь.

В ячейке стало тихо. Представитель партии давал Андрею время обдумать услышанное.

— Я поинтересовался у вас, Андрей Викторович, по поводу ваших дальнейших планов, — он сделал паузу. — Так вот, мы предлагаем вам помочь оставшимся кадрам НИИ и ликвидаторам. Мы хотим или, вернее сказать, настоятельно просим. Даже требуем от вас этого. Потому что без такой пешки партию нам не доиграть. Ведь вы — по сути единственный, кто сможет исправить прошлое.

— Как?

— Починить адскую шкатулку под названием ФУП-4.

От удивления Андрей приоткрыл рот, услышав, что ему надо будет чинить устройство, которое он даже в глаза не видел.

42. Семисотый

— Я даже понятия не имею, что это такое, — тихо произнес Андрей.

— Ничего страшного, — махнул рукой Звездин. — Так у всех было после аварии. Это тип ретроградной амнезии. Потеря памяти после какого-либо травмирующего события или воздействия. Конкретно наш вид отличается тем, что память частично восстанавливается, если заставить человека взаимодействовать с привычными элементами. Навыки и профессиональные знания возвращаются относительно быстро. Но делать это надо не здесь, конечно. Нет оборудования. Да и чернобожники нам будут мешать, — он хитро посмотрел на Андрея.

— Те четверо? — он мотнул головой в сторону выхода. — Вы знаете, почему они охотятся за мной?

— Не только те четверо. Их гораздо больше. Михаил вам рассказывал, сколько их здесь? — в ответ кивнули. — Видать, Кузнецов догадался о том, к чему все идет и решил избавиться от важного человека. Мы думали, они забыли о вас. Столько циклов прошло с тех пор, как вы пошли в службу ликвидаторов. А они все за вами бегают. Да так оперативно вычислили ваш приход.

Андрей бегал глазами по полу, думая признаваться или нет.

— На меня уже покушались двое. Из этих, — он снова указал головой на дверь. — Я одного из них убил.

— На лестнице было? — послышался Георгий. — Ударом по голове?

— Да, — тихо подтвердил мужчина.

— Это все объясняет, — кивнул ликвидатор. В голосе слышалась радость. — Теперь не отстанут.

— Так что, Андрей Викторович, — сказал уже Звездин, — надо вам с нами идти. Будем работать над тем, что вы натворили шестнадцать лет назад.

Хозяин ячейки взглянул на собеседника исподлобья. Ему совершенно не нравилось, что на него навешивали вину за то, что он не помнил.

— Куда идти? — с волнением в голосе поинтересовался Андрей.

— Наверх, конечно же, — мужчина в костюме улыбнулся. — Посмотрите,