Легенда о свободе. Мастер Путей - Анна Виор

Снова удар, блеск и звон стали. Его сердце еще бьется, еще может любить, еще способно измениться… лишь пепел больше не станет гореть…

Сердца брата я не коснусь…

– Так коснись не сердца! – во все горло орет Вирд, перехватывая меч обеими руками, замахиваясь и с разворота нанося плоский рубящий удар, одновременно блокируя выпад Элия не мечом, а сгущенным воздухом…

Вирда обжигает его кровь… Она, вопя, вцепилась, впилась, въелась в плоть… вернее – в сталь клинка… который был сейчас частью Вирда… такой же частью, как рука… Голова Элия запрокинулась, и черный поток хлынул из перерезанного горла… Элий хрипит, заваливаясь…

Вирд ощутил восторг… болезненную радость, сладостную боль разрушения… и в этот миг Вирд… умер.

Эрси Диштой

Комната, которую предоставили Эрси во дворце Атаятана, опостылела ему почти так же, как та каморка на верхнем этаже Здания Совета. Хотя в последнее время перед похищением ему разрешалось выходить из Здания Совета, а здесь он должен был довольствоваться четырьмя стенами и сорока квадратным ярдами между ними. Еще в его распоряжении два больших и удобных (не таких, конечно, больших и не настолько удобных, как у Эбонадо) кресла. Один диван, который служит ему и кроватью для сна, один стол и полка с пятнадцатью томами поэзии… Почему именно поэзии, Эрси не имел ни малейшего понятия – он поэзию ненавидел и готов был слушать стихи разве что положенными на музыку и исполняемыми талантливым певцом…

Единственное, узкое и притом высокое окно выходило на безбрежную гладь вод залива, мимо проносились чайки, а внизу волны разбивались о камни скалы, на которой был построен дворец. Посещениями его не баловали, а после произошедшего со спутником Аты, Эрси и не знал – огорчаться ли из-за этого или, наоборот, радоваться… Он бы еще разок встретился с Динорадой… Хотя… нет… лучше нет. Динорада потеряна для него, ему нужно забыть о ней, выбросить из головы и из сердца. Но как выбросить, когда иной раз посреди ночи он слышит отдаленные звуки ее флейты… это именно флейта Динорады, он узна́ет эти звуки из тысячи, это она играет… Он вставал тогда с постели, подходил к окну и завороженно слушал, глядя на ночное небо, тоскуя по былым временам, по утраченной навсегда любви…

С Эбонадо он тоже не особо стремился видеться, тот донимал его презрительными упреками в трусости, предательстве и так далее и тому подобном… К тому же Эбонадо был помешан на своем пророчестве о смерти Фаэля и с особым смаком муссировал эту тему, обсуждая ее с Эрси. Эрси же думал о собственной смерти. Он ждал. Ждал. Ждал… Чего? Почему Атаятан не разобрался с ним еще тогда? Зачем дал ему эту отсрочку? Эти бесконечно тянущиеся дни, бездарно проведенные в обществе запыленных томиков поэзии и собственных мрачных мыслей… Может Древний ждет, пока Эрси сойдет с ума от одиночества и бездействия?.. Лишится рассудка до такой степени, что позволит повторно связать себя?.. Ну уж нет! – иглой Доа-Джота он даст проткнуть себя только мертвым, и это уж точно не будет считаться добровольным согласием!

Какой день он уже здесь? Два месяца? Больше? А может, снаружи пронеслись годы… Впрочем, нет – не мог он настолько утратить чувство времени. Два месяца или около того!.. И никто его не разыскивает… Да и кому нужен Эрси Диштой… тот, который Годже Ках?..

Еду ему приносят исправно три раза в день. Еда была свежей, недурно приготовленной, хотя и не слишком изысканной. Раз в неделю притаскивали огромный чан, наполняли теплой водой и позволяли Эрси хорошенько вымыться. Слуги были не просто молчаливы – из их уст не исходило ни единого слова. Может, немые?

Он припомнил, когда в последний раз разговаривал с человеком. Это было три недели назад, к нему заходил Алкас Титой, Мастер Полей, заменивший Годе Майстана, убитого Кодонаком. Титой, как и все они, из Первого Круга (Годже Ках тоже наверняка стал бы сейчас таким), был немного не в себе: в подробностях рассказывал ему о битве в Ливаде, о взятии городов в Ташире, о резне, происходившей то здесь… то там… Когда Титой говорил об оторванных конечностях, отрубленных головах, живьем сожранных голодными смаргами людях, о распоротых мечами животах и прочей кровавой мерзости, глаза его горели, а реакция зеленевшего Диштоя – откровенно забавляла. Такого Эрси от мирного Мастера никак не ожидал… Слава Мастеру Судеб, этот маньяк ограничился одним визитом, уж непонятно за каким смаргом предпринятым!

Еще раньше наведывался пару раз Эбонадо и один раз Маизан: последний, как ни странно, казался самым вменяемым из них… а может, он просто спятил еще до вхождения в Первый Круг… Эрси слегка развеселила эта мысль, и он громко, в голос рассмеялся: только чтобы развеять тишину комнаты. Ну вот – и он тоже потихоньку начинает сходить с ума…

Эрси совершил свой очередной «почетный круг» от окна до того же окна, даже прочел несколько стихов из самого тонкого томика, прочел громко и с выражением, вслушиваясь в собственный голос. До обеда еще около двух часов: когда солнце зависнет над вон тем далеким утесом, слуга с суровым неживым лицом принесет ему овощи и мясо, полкувшина вина, возможно – тарелку куриного супа, ломоть свежеиспеченного хлеба, обильно смазанного маслом, и сыр… еще немного фруктов. Фрукты здесь отличные… В очередной раз проходя мимо окна, Эрси остановился и уставился на блестящие воды залива…

Он вдруг подумал, что именно в этом месте… не во дворце, конечно, тогда дворца еще не было, но здесь, на берегу залива Тиасай, он когда-то стал свободным. Здесь место его второго рождения и место его… смерти… двух смертей – в следующий раз он, похоже, умрет тоже здесь… «Какой же ты везунчик, Эрси, тебе удалось трижды родиться и трижды умереть за одну жизнь!»

Дверь распахнулась так резко и так неожиданно, что Эрси подпрыгнул на месте, к нему вихрем ворвался Идай Маизан с искаженным тревогой лицом. Мудрец, не говоря ни слова, пересек комнату, направляясь прямиком к Эрси, схватил его за предплечье и призвал перемещение…

Эрси удивленно хлопал глазами, вертел головой… Куда они перенеслись, смарг сожри этого Идая?! Первым делом он почувствовал холод, в нос ударил острый смрад от множества смаргов, запахи близкой воды, развороченной почвы и крови. Место, покрытое черной землей, словно вспаханной гигантским плугом посреди снежно-белых полей, изъязвленное ямами, рытвинами и расщелинами… Издали доносится шум битвы, лязг оружия, рев смаргов, человеческие стоны и победные кличи, ко всей этой какофонии присовокупились звуки неистово играющих музыкальных орудий… Но это все было поодаль. Приглядевшись, он различил движение кое-где в просветах между голыми в эту пору года деревьями.

– Что случилось? – спросил он у Маизана, который деловито обходил ямы и рытвины, вглядываясь в лица трупов, разбросанных тут и там. Эрси узнавал в них Тайных и обычных Мастеров, последовавших когда-то за Атаятаном…

– Битва? Нарушено перемирие? – Маизан не отвечал. Он кого-то искал и тащил за собой Эрси.

Здесь даже уцелела пара походных палаток. Дерево, наполовину выкорчеванное из земли, дымилось, словно в него недавно ударила молния.

– Кто-то тут неплохо развлекся… – пошутил Эрси сам с собою, так как эффов Мудрец его не слушал. – Кого ты ищешь?

Вновь молчание в ответ. Они подошли к месту, где последствия этого самого «развлечения» были наиболее разрушительными: путь к пригорку, на котором виднелись еще два распластанных на земле тела, попросту отсутствовал: справа и слева его отрезала глубокая расщелина, а впереди была ямина на ямине… Идай переместил их. И едва Эрси проморгался от искрящегося тумана, как его грубым тычком в спину толкнули к одному из тел.

– Исцеляй!.. – приказал Маизан тоном, не терпящим возражений.

– Почему я должен!.. – возмутился было Эрси и тут же запнулся, сообразив, кто перед ним…

Вирд… Вирд Фаэль! Верховный лежал без движения и без дыхания с раскинутыми руками, в одной зажат меч. Лицо мертвенно-бледное, несколько царапин, ссадина на губе, но больше никаких видимых повреждений… Эрси мельком взглянул на второе тело и узнал Элия Итара с глубоко разрубленным горлом… этот не жилец… Неужели прав был Эбонадо?.. Вирд убил Итара и не смог перенести смерть «прочтенного»…

Он упал на колени, пощупал пульс на шее – ничего… Приложил ухо к груди – тишина… Вирд был холодным… Эрси развернул Дар, его наполнило лазурным чистым спокойствием и теплом… И Дар нашел искру!.. Совсем слабую, но не потухшую еще искру жизни! Эрси задышал чаще, раздувая ее, восстанавливая… Дар знал, что нужно делать…

Вирд глубоко вздохнул, зашевелился… «Будет жить…» – пронеслось в голове у Эрси, отдаваясь глубоким внутренним удовлетворением. И Дар судорожно свернулся, захлопнулся, как раковина, повергая его в жесточайший отток. В сознании он пробыл еще ровно столько, чтобы подумать: «Зачем Маизан привел меня сюда? Зачем потребовал исцелить Фаэля? Почему даже не взглянул на Итара?»