Война Чарли Уилсона - Крайл Джордж

Ильченко помнит, как пьяный Чарли свалился с лестницы однажды вечером в Ривер-Клаб, а в другой раз хвастался своей танцовщицей. «Его просто нельзя было принимать всерьез», — говорит она. Но несмотря ни на что, ее влекло к нему, и время от времени она принимала его приглашения на ужин или на танцы. В конце концов она согласилась сопровождать Уилсона на уик-энд, который, как он обещал, она никогда не забудет. ВМФ США дало согласие на прием старшего члена Комиссии по ассигнованиям и его личной делегации на борту авианосца «Саратога». Чарли, который также пригласил трех своих техасских собутыльников, предусмотрительно привел свою двадцатисемилетнюю помощницу по вопросам обороны Молли Гамильтон, «чтобы Аннелиза не чувствовала себя одинокой, будучи единственной дамой на борту».

Из всех «Ангелов Чарли» Молли Гамильтон была единственной, от которой у Гаста подгибались коленки. Она совершенно не разбиралась в вопросах обороны, но Чарли не рассчитывал, что штатные сотрудники будут думать за него, зато любил наблюдать за лицами своих гостей, когда он просил свою помощницу по оборонным вопросам присутствовать на совещаниях. С его точки зрения, большая часть ее обязанностей сводилась к развлечению лоббистов от оборонной промышленности, вносивших крупные вклады в его избирательные кампании. Впрочем, Гамильтон не питала склонности к бурным вечеринкам и искренне ужаснулась тому, что считала явным злоупотреблением полномочиями конгрессменов.

Чарли со своей свитой был доставлен на палубу авианосца на реактивных истребителях ВМС США; самолеты со скрежетом останавливались, подхваченные огромными тормозными крюками. В тот вечер капитан в парадном мундире устроил великолепный ужин на палубе под звуки духового оркестра. К неудовольствию Молли Гамильтон, хорошо знавшей о строгом запрете на алкоголь на борту военных кораблей, Чарли удалось провезти с собой большой запас выпивки. В конце концов, он не зря служил артиллерийским офицером на флоте и тайно доставлял виски на борт в пустых снарядных патронах. У Гамильтон остались тяжелые воспоминания о том вечере: пугающее море с пятиметровыми волнами, пьяные гости и члены команды, готовые на все, лишь бы удовлетворить конгрессмена и его подругу.

Мероприятие было задумано как типичная вечеринка для «старых товарищей», где можно как следует повеселиться вдали от любопытных глаз. Но никакие похождения Чарли не могли долго оставаться в секрете, и, к ужасу Аннелизы, в колонке Джека Андерсона, опубликованной в «Вашингтон пост» и примерно в 400 газетах по всей стране, с унизительными подробностями повествовалось о том, как конгрессмен взял королеву красоты на борт авианосца, где устроил разнузданную пьянку за счет налогоплательщиков.

Статья, опубликованная на первой полосе «Кливленд плейн дилер» очень не понравилась родителям Ильченко. Чарли лично извинился перед ними и великодушным жестом предложил заплатить ВМФ 650 долларов в счет расходов Аннелизы. Репортерам он объяснил, что привез с собой Ильченко только для того, чтобы его штатная сотрудница Молли Гамильтон «не чувствовала себя одиноко, будучи единственной дамой на борту». Укрепив свои тылы таким образом, он упросил Аннелизу дать ему еще один шанс и пообещал, что в следующий раз он возьмет ее в лучший в мире круиз и оплатит все счета.

Путешествие, которое Чарли предложил своей новой большой любви, было результатом холодной расчетливости и дерзости, присущей лишь таким рисковым игрокам, как Уилсон. Оно начиналось в Марракеше, где Пентагон по его заявке забронировал номер Черчилля в экзотическом отеле «Мамуния». Поскольку Чарли официально находился в «командировке по сбору информации» для комитета по оборонным ассигнованиям, Пентагон выделил офицера связи для решения всех технических вопросов.

Нужно было найти какую-то формальную причину для пребывания в Марокко, поэтому Чарли нанес визит своим друзьям из Королевской марокканской армии и посмотрел, как они устраивают артиллерийские стрельбы в пустыне. «Видите ли, я занимался оценкой перспектив антикоммунистической деятельности, так как моя поездка была оплачена, — объясняет он, — но разумеется, я должен был найти время, чтобы позагорать с Аннелизой у плавательного бассейна и отвезти ее на базар». Еще большее удовольствие ожидало Ильченко в Венеции, где Чарли организовал волшебный ужин и прогулку на гондоле по Гранд-каналу. Эту часть поездки было гораздо труднее оправдать, но Уилсон постарался на славу «К счастью, под Неаполем есть база ВВС, — объясняет он. — Им вдруг очень захотелось дать мне брифинг в Венеции, и они вроде бы прислали двух генералов».

Венцом круиза стала ночная поездка в Париж на знаменитом Восточном экспрессе. У Уилсона хватило благоразумия не выставлять американскому правительству счет за эту экзотическую часть круиза, но Пентагон внес приятный штрих, прикомандировав к ним офицера сопровождения, который заботился о том, чтобы высокопоставленные путешественники не испытывали никаких затруднений. Дело было 1 июня 1985 года, в день рождения Уилсона; молодой офицер явился в парадной форме на ужин с шампанским, а Чарли встретил его в смокинге под руку к Аннелизой в потрясающем платье, которое он ей приобрел по этому случаю.

Живописная служебная командировка от Марокко до Парижа явно нарушала общепринятые правила разумного поведения даже для старшего члена комитета по оборонным ассигнованиям. Но конгрессмену следует отдать должное: он делал лишь то, чему его научили старшие товарищи. Первый опыт в большинстве случаев имеет решающее значение для формирования привычки, и мало кому из новичков довелось получить столь впечатляющее знакомство с работой внутренних механизмов Конгресса, как Чарли Уилсону, когда он впервые вошел в состав комитета по зарубежным делам в 1974 году и получил от председателя Олена Тига по прозвищу Тигр приглашение посетить парижский авиасалон. «Знаете, Тигр, у меня нет денег», — признался сконфуженный новичок. Тиг рассмеялся, и Уилсон помнит свое изумление, когда он обнаружил, что правительство США оплачивает авиабилеты первого класса и проживание в первоклассных отелях, выдает средства на питание и выделяет лимузины, предоставляет проводников и экскурсоводов и, разумеется, обеспечивает лучшие места на авиасалоне. Все это делается бесплатно, с целью наделить законодателей ценным опытом, который сделает их мудрее, когда они вернутся из служебной командировки и приступят к законотворческой деятельности.

Но самое глубокое впечатление на молодого конгрессмена произвел тот энтузиазм, с которым старшие сотрудники посольства бросались на помощь к женам конгрессменов, предлагая показать им лучшие места для покупок в Париже. После того как Чарли провел две недели в роскоши, о которой он раньше не мог и помыслить, самолет ВВС приземлился на авиабазе Эндрюс, где произошла демонстрация уважения к власти и престижу Конгресса, запомнившаяся Уилсону до конца его службы. У взлетно-посадочной полосы выстроились два ряда микроавтобусов с именами каждого члена делегации, крупно выведенными на табличках под ветровым стеклом. Как только самолет остановился, отряд людей в форме быстро прошел в грузовой отсек и разложил по машинам многочисленные покупки, сделанные во время служебной командировки. Даже не заикнувшись о таможне, офицеры ВВС увезли председателя и его добычу — два микроавтобуса, под завязку набитые антикварными вещами, — в округ Вашингтон.

Тогда Чарли открыл для себя, какой сладкой может быть работа в Конгрессе, если вы состоите в нужной комиссии и знаете, к кому обратиться. С годами Чарли стал одним из первейших мастеров-ремесленников, переплавлявших свои дела в подкомиссиях по ассигнованиям в удобства и прелести личной жизни. Это имело чрезвычайно важное значение для Чарли, поскольку он не имел абсолютно никаких собственных денег. Фактически весной 1985 года в местных техасских газетах написали, что ему выпала честь быть беднейшим членом техасской делегации с отрицательным личным балансом, оцениваемым в один миллион долларов. Для Чарли одна из радостей работы в Конгрессе заключалась в том, что во время служебных командировок он не нуждался в деньгах.