Поэтические воззрения славян на природу (Том 1) - Александр Афанасьев

** Slov. pohad., 619; Малый, 46-71.

*** Н. Р. Ск., VII, 11,12; VIII, стр. 620-6; Сказ. Грим., 57.

**** Кун,28.

***** Народная загадка так живописует тучу и молнии: "шерсть черна соболя, очи ясна сокола" (Этн. Сб., VI, 86).

****** В греческой сказке (Ган, II, стр. 50) золотые яблоки похищает туча или дракон, прилетающий в виде тучи.

******* Сб. Валявца, 141-8.

******** Гальтрих, 31.

********* Н. Р. Ск., VI, 69; Худяк., 21.

********** В некоторых сказках (Н. Р. Ск., V, 27, 42; VII, 5, а) Жар-птица, подобно быстролетной туче или ветру, носит на своих крыльях странствующих героев, а в одной проглатывает мужичка с ноготок, т. е. молнию.

*********** Истор. Христом. Бусл., 689.

************ Der Ursprung der Myth., 216.

Не должно, однако, забывать, что в мифических представлениях нельзя искать строго определенного отношения между созданным фантазией образом и исключительно одним каким-либо явлением природы; представления эти родились из метафорических уподоблений, а каждая метафора могла иметь разнообразные применения. Птица-метательница молниеносных стрел являлась в то же время и птицею-вихрем и птицею-облаком; олицетворяя в себе пламя грозы, она вместе с тем могла служить эмблемою и восходящего солнца. Древний человек постоянно проводил аналогию между дневным рассветом и весенней грозою и живописал тот и другую в тождественных поэтических картинах. Как грозовое пламя истребляет темные тучи и возжигает потушенный ими светильник солнца, так зарево утренней зори гонит мрак ночи и выводит за собой ясное солнце: подобно златокрылой, блистающей птице, возносится оно на небесный свод и озаряет своими лучами широкую землю. Что действительно солнце представлялось птицею, это засвидетельствовано Ведами: "я познал тебя духом, - говорит поэт восходящему солнцу, - когда ты было еще далеко, - тебя, птица, возносящаяся из облаков; я узрел (твою) окрыленную голову, текущую путями ровными и чистыми от праха!"* Индийцы ведаической эпохи олицетворяли солнце в образе сокола и гуся фламинго**. Следы подобных олицетворений встречаем и у германцев, и у славян. Весеннее солнце, омывшись в дождевых потоках грозовых туч, показывалось очам смертных - просветленное, ярко блестящее, и было уподобляемо белоснежному лебедю, купающемуся в водах, или другим водяным птицам: утке и гусю. В нижней Германии причитывают во время дождя:

______________

* M. Мюллер, 76-77.

** В одном гимне богиня Зоря представлена птицею Vartika (слово, соответствующее греч. optve - перепелка). - Die Gutterwelt, 61. Египтяне изображали Озириса с головою коршуна, клюв которого на ранней утренней зоре рассекает ночную тьму - точно так же, как, по другому поэтическому представлению, солнце, олицетворенное в образе льва, разрывает своими когтями темный покров ночи. - D. Myth., 705.

Lass den Regen tibergehn,

Lass die Sonnewiederkommen!

Sonne komme wieder

Mit deiner Goldfeder,

Mit goldenem Strahl

Beschein uns allzumal...

Имя лебедя, означающее белый, вполне соответствовало понятию о белом божестве дневного света (см. стр. 50). Принимая солнце за прекрасную богиню, германцы верили, что она может превращаться в лебедя; отсюда создалось сказание о деве-лебеди, как о дочери и спутнице солнца. Богиня Synna (солнце) и Dagr (день), по свидетельству древнего мифа, родили дочь по имени Svanhvit Gullfjodhr (Schwanweisz Goldfeder - белая златопёрая лебедь), т. е. утреннюю зорю, а у этой последней был сын Svanr hinn raudhi (Schwan den Roten), т. е. золотистые лучи солнца*. Греки наделяли богиню Зорю (Эос) светлыми крыльями. От утренней зори и (262) восходящего солнца указанные поэтические уподобления были перенесены на приводимый ими День, который, по свидетельству старинных памятников (см. выше стр. 53), как хищная птица, вонзает в ночной мрак свои острые когти**. Воспоминание о птице-солнце доселе сохраняется в малорусской загадке, которая называет дневное светило вертящеюся птицею: "стоит дуб-стародуб, на том дубе птиця-вертиниця; нихто jiи не достане - ни царь, ни цариця". Птица-солнце восседает на старом дубе; годовое течение времени, определяемое солнечным движением, народная фантазия уподобляла растущему дереву, на котором гнездится птица-солнце, кладет белые и черные яйца и высиживает из них дни и ночи***. Другие загадки еще яснее говорят о представлении солнца - птицею: "ясен сокол пришел, весь народ пошел", т. е. с дневным рассветом пробуждаются люди****; сербская: "птица без зуба, а свщет изjеде" = солнце топит (съедает) белый (подобный свету) снег*****.

______________

* Die Gutterwelt, 29,314.

** Sonne, Mond u. Sterne, 106-115.

*** "Стоит дуб о двенадцати ветвях, на каждой ветви по четыре гнезда, в каждом гнезде по 6 простых яиц, а седьмое - красное" или: "по семи яиц беленьких, по семи черненьких" (год, месяцы, недели, шесть дней простых и седьмое воскресенье, или: семь дней и семь ночей). "Дуб-дуб-довговик, на ему 12 гиллив, на кожний гилли по 4 гнизди, а у кожному гнизди по 7 яець и кожному имя je" - " В саду царском стоит дерево райско; на одном боку цветы расцветают, на другом листы опадают, на третьем плоды созревают, на четвертом сучья подсыхают" (год с 4 временами: весною, осенью, летом и зимою). "Полдуба сырого (лето), полдуба сухого (зима), а маковка золотая (светлая неделя)". Одна загадка уподобляет дереву самое солнце, как главный источник и причину годовых перемен: "стоит дерево серед села, а в каждий хатци по гилячци" (солнце на небе, а свет его в избах). - Сементов., 5; Сахаров., 1,100,103; Номис., 292; Этн. Сб., VI, 40, 99.

**** Этн. Сб., VI, 128.

***** Сахаров., II, 112.

Особенно знаменательны поверья о петухе. Петух- птица, приветствующая восход солнца; своим пением он как бы призывает это животворящее светило, прогоняет нечистую силу мрака и пробуждает к жизни усыпленную природу. Малорусы дают ему характеристичное прозвание: будймир*. По крику петуха простой народ до сих пор определяет ночное время, т. е. как долго остается до утреннего рассвета. Выражения: в кочета, в перши певни означают: в полночь; куром, в куры (кур- петух) в летописях употребляются для означения того раннего времени, когда запевают петухи**. Народная загадка именем петуха называет часы: "петух поет, перья болтаются" (стенные часы бьют, а маятник качается; Новгор. губ.). Начиная счет времени с утренней зори, греки первый час дня называли "часом пения петухов"***. У евреев существует поверье, что при наступлении ночи Бог повелевает ангелам затворить небесные врата, и тотчас после того злые духи получают возможность вредить человеку; после полуночи возглашается божее повеление, чтобы с наступлением утра были отворены на небе врата (для солнечного исхода), - что заслышав, начинают петь петухи, пробуждая людей к утренней молитве; вместе с тем злые духи теряют свою пагубную силу****. По мнению наших крестьян, крик петухов служит сигналом, что на небе звонят к заутрене; как скоро раздастся ор, черти, мертвецы, колдуны и ведьмы спешат разойтиться по своим местам*****. Загадка выражается о петухе: "два раза родится, ни разу не крестится, а черт его боится"; (263) постель и одежду покойника выносят на три дня (иногда на шесть недель) в курятник, чтобы ту и другую петухи опели и таким образом очистили бы их от злого влияния Смерти******; если петух поет до полуночи знак, что он видит дьявола и желает прогнать его*******; та ночь слывет в народе веселою, под которую петухи поют с вечера********. В Германии приписывают голосу этой птицы ту же могучую силу, на крышах домов ставят там изображения аиста и петуха, как эмблемы, охраняющие жилье от дьявольского наваждения и всяких бедствий; обычай ставить на князьке кровли деревянных петушков соблюдается и в некоторых русских селах*********. Как провозвестник дневного рассвета**********, петух принимался за метафорическое название восходящего солнца; малорусская загадка, означающая солнце, говорит: "сидыть пивень на верби, спустыв косы (= лучи) до земли"***********. Но как утреннее пробуждение солнца в народных поэтических сказаниях отождествлялось с просветлением его прекрасного лика после грозы, а ночной мрак - с черными тучами; то в образе петуха миф по преимуществу олицетворяет небесную грозу, выводящую солнце из-за темных облаков. Громовые раскаты, как указано выше (стр. 151), уподоблялись звону колокола и крику петуха. Своим громозвучным пением ( = громом) баснословный петух вещал о победе над демоническими силами, т. е. тучами, о бегстве их от поджигающего пламени молний и о грядущем появлении светозарного солнца. Точно так же и колокольный звон, как метафора грома, разгоняет, по народному поверью, грозовые тучи и вселяет страх в нечистых духов; раздаваясь в ранние предрассветные часы (во время заутрени), он, подобно крику петуха, предвещает восход солнца, и народная загадка принимает "петушиный голос" за метафорическое обозначение колокольного звона. Отсюда объясняется поверье, что утреннему рассвету (собственно, выходу солнца из-за темных туч) предшествует звон на небе, т. е. звучные удары грома. Старинные апокрифы говорят о громадном мифическом петухе, поставляя в связи с его пением солнечный восход: "солнце течет на вздухе в день, а в нощи по окияну ниско летит не омочась, но токмо трижды омывается в окияне. Глаголет писание: есть кур, емуже глава до небеси, а море до колена; еда же солнце омывается в кияне, тогда же акиян всколебается и начнут волны кура бити по перью; он же очютив волны и речет: кокореку! протолкуется: светодавче Господи! дай же свет мирови. Еда же то вспоет, и тогда вси кури воспоют в един год (час) по всей вселенней"************. Стих о голубиной книге соединяет это сказание с знакомою уже нам Стратим-птицею: