Испания от античности к Средневековью - Юлий Циркин

Пока вестготы, поселившиеся в Аквитании, считались федератами империи, их король официально был лишь их главой, а власть над местным населением осуществлял как представитель императора. Еще до этого после поселения вестготов в Иллирике Аларих получил от императора титул magister militum, что давало ему полное право властвовать над этой территорией и ее населением. Фактически это означало создание почти самостоятельного вестготского государства с подчиненным местным населением. Оно оказалось весьма недолговечным. Как говорилось в соответствующей главе, Валия, возглавлявший вестготов, в момент их оседания в Аквитании, этот титул, как кажется, не получил. Это, однако, не мешало ни ему, ни его преемникам реально господствовать над предоставленной землей, а далее и расширять свои владения. Отношения вестготов с империей V в. были сложными, и федератный договор то разрывался, то заключался вновь. В 475 г. император Юлий Непот отказался от власти над территорией, подчиненной Эйриху, и официально признал его суверенитет над всеми его владениями. После этого вестготский король стал не только de facto, но и de iure наследником императорской власти над подчиненной ему территории. От императоров вестготский король унаследовал и imperium как выражение высшей власти (Leg. Vis. II, 1, 1; 2; 5).

Король оставался королем готов, территория, ему подчиненная, — родиной готов (patria Gothorum), а государственным народом — народ готов (gens Gothorum){973}. Так, например, говорится в законе Хиндасвинта о наказании выступавших против короля, родины и народа (Leg. Vis. II, I, 8). И это положение не изменилось до самого конца. Подчиненная вестготскому королю территория официально состояла из трех частей — Испании (часто употребляется выражение «все провинции Испании»), Галлеции и Галлии, т. е. Септимании. Называя последнюю Галлией, вестготские короли сохраняли фикцию владения всей этой страной. Сохранение Галлеции как отдельной части королевства являлось скорее данью традиции и воспоминанием о ранее существовавшем там Свевском королевстве, но на деле никакого своеобразия этой северо-западной части Пиренейского полуострова уже не существовало. И все же полного слияния этих трех частей государства не произошло, и в сознании населения они существовали как отдельные единицы. Посланный отцом в Галлецию Витица, как говорилось в свое время, правил «королевством свевов», хотя уже давно не существовало ни свевов, ни их королевства. Юлиан в своей «Истории Вамбы» (13) пренебрежительно отзывается о «галлах», т. е. о жителях Септимании, включая и готское население этой провинции. Местное население полностью признавало власть короля готов.

После избрания короля все жители должны были присягать ему на верность. Законодательно это было оформлено только Эгикой, но в законе этого короля говорится, что это делается, как установлено обычаем (ut moris est), так что обычай присяги был явно много старше. Поскольку в это время законы относились ко всему населению независимо от его этнического происхождения, то и обычай, а затем закон о присяге распространялся на всех подданных короля. Закон специально оговаривает, что присягу приносят и палатины, и остальные люди. И если палатины приносят присягу непосредственно королю, то для принятия присяги остальными в отдельные территории направляются специальные королевские уполномоченные — discussores iuramenti (Leg. Vis. II, 1, 7). Но и король при своем избрании клялся защищать королевство и справедливо судить всех своих подданных{974}. Какой бы формальной ни была эта клятва, она подчеркивала связь монарха с народом и ограничивала, по крайней мере теоретически, его произвол.

В VII в. каждый король именовался славным (gloriosus) или славнейшим (gloriossimus). Этот титул появился у вестготских королей не сразу. Аларих II был только rex и господин (dominus), и никаких дополнительных титулов у него не было. Явно не были «славными» все Балты. Этот титул отсутствовал и у Тевдиса. В этом плане интересна надпись, сделанная в Гиспалисе в 581 г., по крайней мере, ее первая часть, гласящая: «Во имя Господа во второй год счастливого правления нашего господина Герменегильда, короля, которого преследует его родитель наш господин король Леувигильд»{975}. И Герменегильд, провозгласивший себя королем, и законный король Леувигильд именуются только «господами» и «королями», как и Аларих II. Отказ в дополнительном титуле можно было бы объяснить тем, что Южная Испания, включая Гиспалис, активно поддерживала Герменегильда в его борьбе с отцом под знаменем католицизма и уже поэтому не хотела особенно прославлять Леувигильда. Но, во-первых, и Герменегильд, признанный в этой части Испании, тоже не называется gloriosus, а во-вторых, судя по надписи, признание Герменегильда не означало полный отказ от признания королевского достоинства и за его отцом. В надписи явно воспроизведена стандартная форма титулатуры вестготского короля. Так что можно говорить, что между 506 и 581 гг. никаких изменений в королевской титулатуре не произошло.

В надписи, датированной первым годом Реккареда, т. е. 586 г., он именуется просто королем, но в январе 593 г. он уже rex gloriossimus{976}. Монах Тарра обращается к Реккареду, называя его, в частности, славным победоносным (gloriose triumphanti) (Epist. Wis. IX). В то же время в законах Реккареда этого титула нет. Наместник византийской провинции Спании Цезарий обращается к славнейшему и милостивейшему господину королю Сисебуту (Epist. Wis. II). Это, однако, могло быть лишь выражением вежливости, тем более что сам Сисебут в ответе Цезарию называет себя просто «господином» (Epist. Wis. III). Однако в «вестготских формулах» первой четверти VII в. уже встречается такая формулировка: «в правление такого-то нашего славнейшего господина короля» (Form. Vis. VII; XXV). Учитывая, что эти «формулы», как уже неоднократно говорилось, являются образцами документов, наименование короля «славнейшим» становится уже типовым. Можно полагать, что титул gloriosus был принят Реккаредом после обращения в католицизм, но официальным и постоянным он все же еще не стал. Тем не менее он уже постоянно используется до самого конца правления этого короля[153]. И все же в законах этот титул появляется только у Рецесвинта и с тех пор остается постоянным у всех его преемников{977}.

По-видимому, такое наименование короля первоначально возникло по инициативе «снизу» и, вероятнее всего, не без византийского влияния. Начиная с первой половины VI в., gloriosi и gloriossimi стали обозначениями самых высших чинов империи{978}.[154] В глазах людей того времени они стояли сразу же после императора. Таким представлялся и вестготский король, по крайней мере, его римским подданным, ибо, хотя он и был для них тоже самостоятельным государем, все же равным императору он быть не мог. Отсюда и соответствующее наименование короля. Возможно, что решающим для населения и церкви стал факт обращения короля в католицизм, что было, естественно, «славным» делом, но, кроме того, в глазах местных католиков ставило вестготского короля на один уровень с ортодоксальными чинами империи. Довольно быстро от испано-римлян это понятие переняли и обратившиеся в католицизм вестготы. Постепенно и сами короли, видимо, восприняли такое наименование, превратив его в один из королевских титулов.

Гораздо раньше вестготские короли стали принимать имя Флавий. Первым это сделал Тевдис, и это, как уже говорилось, вписывалось в его политику поиска согласия с романским населением своего королевства. Вылили Флавиями его преемники, неизвестно. Первым королем после Тевдиса, который с несомненностью так именовался, был Реккаред. Нет сомнения, что это имя заимствовано из римской практики. Первым императором, носившим имя Флавий, был Констанций Хлор, и с тех пор все императоры включали в число своих официальных имен это имя. Еще в VI в. Флавием был Юстиниан. Это имя могли принимать и некоторые варварские короли, претендуя на родство с римскими императорами. Начиная с Реккареда, это имя присваивали себе все короли вестготов. Не исключено, что уже Леувигильд, стремившийся во всех своих действиях уподобиться императору, принял и это почетное имя{979}. Но все же более вероятным кажется, что первым после Тевдиса Флавием среди вестготских королей был Реккаред. Он принял католицизм и обратил в него всех своих поданных. На этом основании его сравнивали с Константином, и принятие имени Флавий, какое носил в свое время и Константин, должно было закрепить эту почесть. Кроме того, это имя устанавливало преемственность власти от империи к Вестготскому королевству и в какой-то степени приравнивало короля к императору.

Вестготский король давно перестал быть лишь военным вождем, каким он был в начале становления вестготской монархии. Уже Реккаред порой не сам направлялся на войну, а направлял на театр военных действий своих герцогов. Так, блестящую победу над франками одержал Клавдий. Позже это становится правилом. Король, однако, оставался главнокомандующим и в качестве такового мог в случае необходимости сам встать во главе армии, как это не раз бывало до самого последнего момента существования этого государства.