Источник - Александр Беловец
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Знаешь, Клатис, — боевой маг медленно потянул кинжал из-за голенища, — я, конечно, мог бы тебя поставить на ноги да вот только не стану этого делать, — командор крутнул кинжал на ладони. — Теперь ты для меня обуза.
— Это что, шутка? — парень приподнялся и заглянул напарнику в лицо, но в глазах вдруг потемнело, и новая волна боли швырнула его обратно на землю. Откинувшись, маг зашёлся в жестоком приступе кашля, выхаркивая кровавые сгустки. Лесс-Скир подождал, пока приступ закончится и продолжил тем же тоном:
— Сегодня твой день, Клатис. Сегодня ты умрёшь. Советую смириться и перестать тратить силы попусту. Наслаждайся речным воздухом и чистым небом. Ну а я, — боевой маг сел рядом, — пока расскажу тебе одну историю…
— Командор, кха-кха-кха, — кровь изо рта уже не прекращалась. — Командор, помогите, кха-кха-кха, прошу, — Клатис попытался схватить мага за колено, но Лесс-Скир немного отодвинулся, и рука бессильно упала на камни. — Почему, кха-кха, почему вы ничего не делаете?
— Около двух дюжин лет назад, — тихо проговорил командор, — Себелиус и его верные друзья поручили мне одно деликатное дельце — необходимо было устранить хранителя сокровищницы Ивокариса…
Лесс-Скир сделал паузу и посмотрел на Клатиса. От услышанных слов глаза молодого мага поползли на лоб. Парень захрипел и стал задыхаться. Как рыба, широко разинув рот, он попытался заглотить как можно больше кислорода, но в разрубленной груди сразу же забулькало. Лесс-Скир заглянул в глаза полные боли и на миг испытал приступ жалости, но тут же взял чувства в кулак и проговорил:
— Вижу, ты ещё не забыл, какую должность занимал твой отец, — командор сам себе утвердительно кивнул, — это похвально. Но поверь, не ты один остался тогда сиротой. В том же году освободилась и ещё одна высокая должность. Но сейчас разговор не об этом. Всё, что тебе необходимо знать, мальчик, это то, что твой отец предал Себелиуса и остальных магов…
— Неправда! — попытался крикнуть Клатис, но вместо этого из его горла донёсся лишь хриплый свист, перешедший в кровавый кашель. От резкого напряжения мышцы, где застрял топор, лопнули, и оружие выпало, звякнув лезвием о камни. Молодой маг засучил ногами, выплёскивая через рот реки крови.
Лесс-Скир цокнул языком и положил ладонь на выгнутую колесом грудь. Кинув туда лёгкий обезболивающий импульс, он с силой надавил, прижимая тело к земле. Парень перестал биться и расслабленно вытянулся. Взгляд его прояснился и, повернув голову в сторону командора, Клатис еле слышно прохрипел:
— Один вопрос, Лесс-Скир, кха-кха-кха. Почему сейчас? Почему не убили раньше?
— Всё просто, парень — раньше нам было по пути, но сегодня брат указал мне другую дорогу…
— Тогда… кха-кха… просьба, командор, — Клатис обречённо откинулся навзничь. — Сделайте всё быстро, не хочу корчиться, захлёбываясь кровью.
Лесс-Скир молча кивнул и, нависнув над умирающим, приставил остриё к его груди. На мгновение задержал руку, а затем, глядя в молодые глаза, резко погрузил лезвие до самой гарды. Парень дёрнулся, по телу прошла мощная судорога. Командор провернул кинжал в ране, и через мгновение раздалось шипение выпускаемого воздуха. Клатис затих. Вытянув кинжал, Лесс-Скир обтёр лезвие пучком травы и, сунув обратно за голенище, медленно поднялся.
— Из тебя мог бы получиться отличный боевой маг, парень, — командор склонил голову. — Встретимся на вечном пиршестве в Чертоге Славы.
Лесс-Скир зашептал слова древней песни, которую пели над могилами павших воинов, а рука машинально потянулась к груди — в такие моменты он всегда зажимал в кулаке фамильный амулет. Но фигурки в виде встающего на дыбы шестилапого цуквана на месте не оказалось, и пальцы уцепились за опустевшую цепочку.
— Странно, — от удивления командор даже прервал слова песни, — куда бы он мог деться?
Тут в памяти всплыли слова матери о том, что костяной цукван когда-то принадлежал его прабабке, а та, по слухам, была знатной шаманкой.
— Выходит мать не врала, — опытный боевой маг мгновенно сопоставил все факты. — Вот уж никогда бы не подумал, что эта безделушка спасёт мне жизнь, — он хмыкнул и сорвал с шеи ставшую теперь ненужной цепь. Затем ещё раз оглядел поле боя и, не найдя для себя ничего важного, проговорил:
— Хватит скорби. Пора в путь…
ГЛАВА 8
Хозяин Заоблачного замка — пресветлый Сетт'иллис или Единый, как его ещё называют «серорясые», пребывал в гневе. И не просто в гневе, когда скрипят зубами и сжимают кулаки до хруста пальцев. Нет. Светловолосый юноша, находящийся в облике золотого дракона, что называется, рвал и метал. Из-под огромных стальных когтей, терзающих пол замка, вылетали снопы искр, могучее пламя лизало древние камни, а несокрушимые стены сотрясал поистине разрушительный рык чешуйчатой бестии.
Харр'изис — Хозяин Ночи, Владыка Морей и прочее, и прочее (а по совместительству ещё и младший брат гневающегося божества), пребывая в облике могучего черноволосого воина с квадратными скулами, стоял сейчас у одной из трясущихся стен, понурив голову, словно нашкодивший ребёнок, и стыдливо ковырял носком ботинка каменный пол.
Внезапно дракон перестал изрыгать пламя и повернул голову, увенчанную алым гребнем, в сторону потупившегося великана. Распахнув пасть, усеянную тремя рядами острых как иглы зубов, дракон заговорил, сопровождая каждое слово чёрным дымом:
— Ну что, братец, доигрался? Доволен собой? Зачем, ну зачем ты использовал Иглу Мрака? Других средств не нашлось?! Думать ты совсем разучился?!! — с каждой фразой дракон всё больше и больше распалялся, и вскоре из зубастой пасти снова начали извергаться языки пламени.
— Невозможно предугадать, где найдёшь, где потеряешь…
— Что? — дракон перестал извергать пламя и с удивлением (конечно если драконы способны испытывать подобное чувство) уставился на черноволосого гиганта. Через мгновение тело могучей рептилии пошло дымчатой рябью и рядом с Харр'изисом встал златовласый юноша в белоснежной тунике.
— Прости, я не расслышал, что ты там пробормотал? — Сетт'иллис картинно приставил ладонь к уху. И хотя могучий воин на полторы головы возвышался над братом, стороннему наблюдателю могло показаться, будто это Сетт'иллис смотрит
