Справиться с мечом - Макарка Гыррр

Сверкающие радужными бликами мечи свились в спираль, срывая с юноши белоснежную тунику вместе с наивно-удивлённым обликом. За мгновение Шхаар прожил всю свою жизнь от слегка избалованного юнца и утомленного пороками молодого мужчины до момента, когда не осталось в его облике ничего человеческого, кроме застывшей маски с прорезями безумных глаз.

– Ну вот и всё, - сказал Мих. Звенящая радуга обрушилась на голову демона… в проёме разбитого окна возникло ничто - разрыв существования, поглотивший часть стены, но не могущий сожрать полотен, они осталась висеть вне реальности, вне рам, вне стен, вне времени… срывая с гадины человеческий облик и развеивая… - три разрыва вспороли зал галереи, ничто рванулось к Гоше с Фимой, к Миху, к нам. Не успеет. Не успеет ударить, это безвременье поглотит его первым… И Гошу… и нас всех…

– Нет! - заорал я, бросаясь наперерез.

– Виктор, стой! - ударил по ушам крик Роксаны…

…скрывавшуюся внутри него чёрную тень.

Удар пришёлся в грудь. Краем уплывающего сознания я увидел, как белый медведь, рыча, бросается в ничто, молотя лапами, а перед Гошей замирает клубящийся туман, разлетаясь в клочья… Зря, подумал я, если он не успел, его выбросит отсюда… Леночка, прости… Как же я так, а?

Глава 28. После драки ногами пинают.

Четверг

– Уроды!…! Скоты!…! Твари! - материлась Роксана. - Эту гниду зачем сюда прислали - труп волочь куда положено! А он что? Морок с вихревым ударом! По всем троим, не ну надо ж додуматься?…! Гадина!…! Мразь продажная! С кем столковаться успел, это ж какая у него подпитка должна была быть? Не тебя - так Виктора или Гошу! Кого-нибудь да выбросило бы! Не, ну надо ж так додуматься? Уроды! Сама отволоку! Я им всем там устрою! Мих, вот слово даю, на коленях к тебе приползут, сапоги лизать будут! Скоты!!! Какого хрена вообще этого урода прислали, знают ведь, что мразь! Прям не могли меня попросить!!! Злат, умничка, спасибо, теперь он вообще никуда уже больше не выберется! Фима, ну у тебя и реакция, как успел защиту выставить-то? Мих, я там всё на кусочки разнесу!!!

– И чего? Что мне с этого? Мне эти кусочки в… брелок для ключей засунуть?

Так я жив? У-у-у…

–У-у-у…

– Очнулся, кретин? Скотина. Дебил долбанутый!…!…!…! Тебя урыть мало за такие выходки! Тупица! Ты вообще думал чем? Тебя бы убило, меня выкинуло, эта гнида тут бы так разгулялась, на свободе-то! Сам, б…, тебя добью, теперь можно! Слышь, олух, глаза сфокусируй и не придуривайся, что плохо! Сел быстро, пока я тебя пинать не начал!

– Мих… ты это… он же как лучше хотел…

– Благими намерениями…! Думать надо!!!

– Мих, дык это… не прав ты…

– Я не прав?!!! Я не прав - да!!! Я дюжину раз не прав!!! Надо было этого дебила в самом начале пришибить! Да - неправ! Знаю я! Дайте мне поорать, вам что, жалко?

– Ладно, успокойся, ты всё равно его раньше убил, чем Виктора зацепило. Не прикидывайся, что не видел.

– …! В…! На…! Дура! И что, мне от этого легче?!! А если бы нет?!

– Мих… Ми-их… ты бы это… извинился? Спасал же тебя… это… как умел… обошлось же?

Злат, да что бы мы без тебя здесь делали-то…

– Извиниться? Злат, да не трогай меня! Не буду я его пинать… Ну что вы все на меня уставились? Да, я неправ. Ну неправ я! Довольны? Даже извинюсь… Вот: Виктор, извини меня, я был неправ. Хотя если бы удар не срикошетил - был бы очень даже прав! Только уже не здесь! Тупица! Твоё счастье, что креста не только вампиры боятся! И всё равно думать надо! Дубина цивилизованная! Рефлексы, скотина, контролировать надо, не животное же!

– Мих, ну какие рефлексы - это благородный порыв был, успокойся, их как раз тормозить и не надо…

– Благородный порыв?! А не пошёл бы он в… со своими благородными порывами! Нам бы тут этот благородный порыв в такое аукнулся!!! Не цепляйся! Отпусти, меня! Ежу понятно, что я быстрее! Недоумок! Тупица! Кретин тупорылый!…!

–Так ведь не аукнулся? Почём ты знаешь - не прыгни он, его бы, может, на месте ударом снесло, безо всякого рикошета… и до того, как ты ударил. Смотри, где волна прошла. Видишь? Извинись давай.

– Я уже извинялся! Я тебе что - эм-пэ-три, по сто раз повторять? Оглохла? Или этот урод оглох? Мне тут до завтра извиняться? Да не отпихивайте меня! Ну что вы оба разом… Ну вижу, вижу… возможно, я и неправ… Ну всё, всё… ну всё, я сказал… не надо меня толкать… я уже спокоен… почти…

– Отошёл? Давай, мне еще его тащить, тоже радости мало, думаешь, приятно?

– Давай я отволоку.

– Угу, и всем кому ни попадя по дороге морды набьёшь? Смотри - день какой хороший, убил ты его, наконец, радоваться надо, а не психовать. Ну? Полегче?

– Издеваешься, да?

Я со стоном приподнялся на локте. Вот дурак! Вот действительно как есть дурак! Фима поддержал меня и помог сесть. В глазах мутновато, но смотреть можно. Главное, головой не вертеть быстро - кружится.

На полу среди осколков стекла лежал полуторный меч. Покрытый черной окалиной, изъязвлённый ржавчиной и зелёными пятнами. Мих помялся, отцепил от себя Роксану, постоял, вздохнул, пригладил бороду и волосы. Потом отошёл от меня, нагнулся, взял меч в руки и попытался переломить. Не получилось. Тогда он сломал его о колено и бросил обратно на пол.

– Роксана, - оглянулся он, - принимай работу. Она, правда, почти вся Гошина… Спасибо тебе, Владыка.

И церемонно склонился в сторону Гоши.

Владыке было не до благодарности. Он всё ещё сидел у дверей западного выхода, постанывая от боли.

– Что там? - спросил Мих у Фимы.

– Да нормально, - ответил маг. - Три ребра ты ему сломал, когда отбрасывал, но это мелочи. До утра я их сращу. Просто он немного в шоке. Но и это к утру должно пройти. Не переживай, всё нормально. Сейчас Виктору похуже, пожалуй.

Мих скрипнул зубами, но на меня посмотрел. Почти спокойно. И даже виновато. Если мне не померещилось.

Роксана подошла к обломкам, брезгливо скривилась и пошевелила их носком полусапожек.

– Наконец-то, - взглянула она на Миха, доставая из кармана две металлические таблички и ручку. - Так, обломок номер один и обломок номер два… Мих, распишись, и поразборчивее, а то мне опять придётся доказывать, что твой крестик - это руна "эм" неизвестно на каком языке. Крестик тоже поставь рядом, а то не поверят, что ты писать научился… На заклёпки, приклепай… Можно криво. Да где получится. Никакого контейнера не найдём? Мне что, это дерьмо в руках тащить? Заверни во что-нибудь, противно же…

Мих подобрал сброшенную куртку, расстелил на полу и завернул в неё обломки.

– Так сойдёт? - поинтересовался он, протягивая свёрток Роксане.

– Сойдет, - ответила красотка. - Куртку выбросить или вернуть? Я бы выбросила.

– Выброси, - согласился меч, - а лучше спали.

– Ладно, сожгу, давай сюда, я быстренько. Не передеритесь тут без меня. Злат, пригляди за недоумками, чтоб руки и ноги не распускали. Особенно за одним. Мих, а ты насчёт одежды Злату прямо сейчас займись, не в лохмотьях же этих ему по дворцу ходить.

Взяла свёрток и исчезла.

– Ну вот и всё, - развёл руками Мих, - теперь остались формальности - капитуляция, передача власти… Георгий, ты как? С бумагами разбираться в состоянии? Я хотел сегодня всё уладить, чтобы с войском решить… И надо усилить патрули в городе, на случай если они перепьются…

– Я попробую, - ответил Гоша, разглядывая зажатые в руках ложки. - А я что, теперь их выпустить могу?

– Можешь, - ответил Мих, - но если страшно, то не надо. Всё само потом нормализуется. Злат, помоги ему подняться, да и пойдём… Фима, а ты Виктору помоги.

Ему и правда хуже?

Если кто в тот день с делами и разбирался - то только Мих. Как я услышал, войску и городу объявили о капитуляции Тёмного повелителя и победе Светлого меча. Новая правящая верхушка к народу не вышла. А нас с Гошей Фима отправил в лазарет. Под лазаретом он подразумевал комнату в замке, куда и запихал обоих пострадавших повелителей - тёмного и светлого. С охраной из трёх стражников из войска и трёх эльфов. Хотел взять ещё пару вампиров, но заглянувший к нам Мих отсоветовал - боялся, что они споят всех шестерых охранников, а заодно и пациентов с врачом. А я бы не возражал. К вечеру на помощь к Фиме пригнали двоих магов-медиков из его любимой академии, до которой он так пока и не добрался. Обрадованный король устроил беднягам экзамен, тяжко вздохнул, посетовал на полное отсутствие знаний у молодого поколения, и запряг их лечить меня и Гошу. Минут через пятнадцать новое поколение, которое, как выяснилось, состояло из медицинских светил города, уже смотрело на Фиму не дыша и с благоговением, обращаясь к нему исключительно "ваше мудрейшество" и "о, мудрейший". Я так понял - это было стандартное обращение к профессору. Ко мне и Гоше они подходить не боялись, поскольку кто мы, им не сообщили. К ночи совместными усилиями Гошу привели в полный порядок. А меня, видимо, и приводить было не надо - голова кружилась, но не более того. Мы не разговаривали. Не хотелось. Думаю, с Михом бы Георгий нашёл о чём говорить, но сравнивать наши ситуации у меня желания не было никакого. Мне ещё разговор о возвращении домой предстоял, и я его боялся. Больше всего я сейчас этого разговора боялся. К ночи Фима напоил нас каким-то отваром - "не бойся, он не магический, только травы" - почему-то успокоил он меня, - и я выключился.