Иноземец - Кэролайн Черри

Зато уже понятно, куда девался пистолет.

А что касается лжи, пайдхи следовал своей официальной линии.

— Нади, — сказал Сенеди. — Отвечайте на вопрос.

— Я думал, это не вопрос, а утверждение, нади. Прошу прощения. Я не имею оружия. Я не клал его туда. Это все, что я могу сказать.

— Вы стреляли в убийцу в Шечидане, нанд' пайдхи.

— Нет. Я поднял тревогу. А Банитчи выстрелил, когда кто-то побежал.

— В таком случае Банитчи стреляет хуже, чем я думал.

— Было темно, шел дождь, а тот человек бежал.

— А в комнате не было никого, кроме вас.

— Я услышал шум. Я позвал охрану.

— Банитчи регулярно стоит на страже у вас под дверью по ночам?

— Не знаю, может, у него было какое-то дело в этом коридоре, может, какая-нибудь дама. Я у него не спрашивал.

— Нади, вы лжете. Этим вы никому не поможете.

— Только три человека во всем мире знают, что случилось в ту ночь: я, Банитчи и тот человек на террасе — а это, конечно, были не вы, Сенеди-чжи. Правда ведь?

— Нет, не я. Это выбор не в моем вкусе.

Вероятно, это была шутка. Брен не знал, как воспринимать эти слова. Он боялся, он был уверен, что Сенеди имеет информацию из источников, ему не известных. Сенеди стряпает какое-то дело. И хоть существуют законы против похищения людей и против удержания их силой, но нет никаких законов против того, что сделал Табини, отправив его сюда.

— Итак, вы не имеете представления, как попал туда пистолет, — сказал Сенеди. — Вы категорически утверждаете, что не ничего о нем знали.

— Да.

Сенеди откинулся на спинку стула и уставился на него долгим-долгим взглядом.

— Этот пистолет дал вам Банитчи.

— Нет, нади. Он этого не делал.

— Нанд' пайдхи, среди знакомых вдовы есть люди, близко ассоциированные люди, чья ассоциация с Табини-айчжи идет через вдовствующую айчжи. Они не признают этот клочок бумаги, этот «Договор» с Мосфейрой. Клочки бумаги для них ничего не значат и, честно говоря, они не считают передачу землянам Мосфейры законной или имеющей силу.

Та банда, подумал Брен, холодея. Консервативные экстремисты. Сторонники лозунга «Вперед, на побережье!» Ему не хотелось в это верить.

— Мы получили от них запрос, — говорил Сенеди. — По сути дела, их агенты явились в Мальгури с требованием передать вас им и побуждали вдовствующую айчжи вообще разорвать ассоциацию с Табини. Они доказывают, что Договор ничего не стоит. Что Табини-айчжи ведет народ в ошибочном направлении. Мы предложили им компромисс. Им нужна определенная информация. Я сказал, что мы можем получить ее для них, а они не станут требовать вашей выдачи.

Это был совершенный кошмар. Брен не представлял, как справиться с этим безумием, с какой стороны зайти и с чего начинать. В любом случае прежде всего нужно понять позицию Сенеди.

— Вы работаете на вдовствующую айчжи, нади?

— Всегда. Без исключения.

— А какую сторону она приняла? Она за Табини или против него?

— Она не имеет ман'тчи. Она действует только для себя.

— Чтобы заменить его?

— Это одна из возможностей, нади. Она не сделает ничего такого, что ограничило бы ее независимость.

Ничего такого, что ограничило бы ее независимость. Илисиди провалилась на выборах в хасдраваде. Дважды. Последний раз — пять лет назад, проиграла Табини.

А Табини вынужден был написать такое письмо и отослать меня к Илисиди?

— Дадите ли вы мне показания, которые мне нужны, нанд' пайдхи?

Нелегко ответить. Может быть — может быть, Табини на самом деле не предавал меня. Может быть, администрация Табини уже катится к поражению, а я просто не заметил подземных толчков. Нет, не верю, не может быть. Хотя атевийская политика уже сбивала с толку не одного пайдхи и до меня.

— Нанд' пайдхи, — снова заговорил Сенеди. — Эти люди послали агентов в Мальгури, чтобы привезти вас к их предводителям. Если я передам вас им… я не говорю, что мы не получим вас обратно — но в каком состоянии, сказать не могу. Они могут завести свои допросы намного дальше нас, в области технологии, оружия и систем космического базирования, в те области, где мы не имеем интересов и относительно которых мы не имеем оснований считать, что вы не говорили правду. Пожалуйста, не обманывайте себя: это не матчими, от профессионала никто не сможет сохранить тайну. Если вы дадите мне показания, которые мне нужны, которые приведут Табини к падению, мы сможем быть радушными. Но если я не смогу продемонстрировать им эти показания…

Мысли Брена неслись галопом. Он пропускал отдельные слова Сенеди, а это может закончиться катастрофой.

— …у меня не останется другого выхода, кроме как позволить им получить эти показания своими способами. А я хотел бы уберечь вас от этого, нанд' пайдхи. Еще раз: кто стрелял из пистолета?

— Из пистолета стрелял Банитчи.

— Кто дал вам пистолет?

— Никто не давал мне пистолета, нади.

Сенеди вздохнул и нажал кнопку. Отнюдь не историческая реликвия, отметил какой-то отстраненный участок мозга. Но, вероятно, еще очень многое в кабинете Сенеди не является ни историческим, ни устаревшим.

Оба ждали. Еще можно изменить решение, думал Брен. Можно дать Сенеди то, что ему нужно, переметнуться на другую сторону — ну да, у меня ведь есть слово Сенеди… и это письмо… сказать ему, что произошло на самом деле — а он не поверит, или поверит не полностью. Табини слишком осмотрителен, он слишком политик, чтобы сдаться, не попытавшись сманеврировать, а я, насколько можно представить, могу оказаться пешкой, которую Табини все еще считает своей. На которую все еще полагается.

Глупо так думать. Если Табини хотел, чтобы я сыграл какую-то активную роль, если это письмо не следует воспринимать всерьез, Табини мог бы сказать мне, Банитчи или Чжейго могли мне сказать — кто-нибудь мог бы мне сказать, чего, черт побери, они от меня хотят.

И я мог позвонить в свое управление, как положено, и отослать рапорт.

X

За спиной у меня открылась дверь. Я не строил иллюзий насчет побега из Мальгури — до человеческой территории половина континента, телефона нет и надеяться не на кого, кроме Банитчи и Чжейго, — это, может быть, какой-то шанс; но пытаться одолеть силой двух крепких атеви, каждый из которых на голову с лишним выше меня, которые нависли надо мной и успели ухватить своими лапищами выше локтей, пока я поднимался со стула… нет, это нельзя рассматривать как разумный шанс.

Сенеди поднял глаза — и ничего не сказал, а они вытащили меня в тускло освещенный коридор. Повели глубже в дальнее крыло Мальгури, за пределы знакомой территории, дальше и дальше от наружной двери, а Банитчи, можно предположить, сейчас где-то снаружи, если Сенеди сказал правду, работает в том месте, где кабель входит в здание. Можно бы добраться до Банитчи, можно по крайней мере поднять тревогу — если получится одолеть двух атеви, даже трех, считая самого Сенеди, а Сенеди лучше не сбрасывать со счетов.