Австро-Венгерская империя - Ярослав Шимов

В сентябре немецкий генерал Эрих фон Фалькенхайн вытеснил румын из Трансильвании и начал наступление на Бухарест, который пал 5 декабря. Почти вся Румыния была оккупирована войсками Центральных держав, и лишь на востоке страны при поддержке русских войск еще держались остатки ее разгромленной армии. России вступление румын в войну принесло лишь новую головную боль из-за удлинения линий фронта почти на 600 км. Румынская катастрофа имела и иные последствия: в руки Германии и ее союзников попали нефтяные поля Констанцы и миллионы тонн зерна, что существенно облегчило экономическое положение Центрального блока. Для Австро-Венгрии же операции на румынском фронте стали очередным опытом теперь уже безраздельного подчинения германскому союзнику. Государство Габсбургов понемногу переставало существовать как самостоятельная сила – и военная, и экономическая, и политическая.

Новый наследник

Австрийский дом был одной из наиболее часто воевавших династий Европы. Почти все его мужские представители с ранней юности делали военную карьеру, становились генералами, адмиралами и фельдмаршалами, однако среди них нашлось немного одаренных военачальников. Самыми выдающимися в этом отношении Габсбургами были, несомненно, победитель при Асперне эрцгерцог Карл и его сын, победитель при Кустоцце эрцгерцог Альбрехт. В годы Первой мировой войны многие представители династии занимали командные должности в императорской и королевской армии, некоторые – pro forma, в силу своего происхождения, другие действительно участвовали в планировании операций и командовании войсками. К числу последних относился молодой эрцгерцог Карл, ставший после гибели Франца Фердинанда новым наследником престола.

Последние Габсбурги: император Карл с супругой Зитой и сыном Отто во время коронации в качестве венгерского короля. 30 декабря 1916 г.

Отзывчивость, беззлобный юмор и искреннюю набожность Карл, родившийся 17 августа 1887 года в замке Персенбойг в Нижней Австрии, унаследовал от матери – саксонской принцессы Марии Йозефы. Глубокая религиозность помогала этой женщине справиться с главной бедой ее жизни – крайне неудачным браком с красавцем эрцгерцогом Отто, младшим племянником императора Франца Иосифа, неглупым и веселым, но крайне беспутным человеком, который после нескольких лет супружества бросил семью. Отто не раз унижал жену; как-то раз он ввалился к ней в спальню в сопровождении толпы собутыльников со словами: «Пойдемте, я покажу вам эту монашку!» Мария Йозефа делала все для того, чтобы сыновья, Карл и Макс, не унаследовали пороков отца. Это ей вполне удалось.

Развеселая жизнь эрцгерцога Отто закончилась печально: в 1906 году он умер от тяжелой болезни, вызванной, скорее всего, последствиями невылеченного сифилиса. 19-летний Карл стал вторым по очереди наследником трона после эрцгерцога Франца Фердинанда, чьи дети от брака с Софией Хотек не имели прав на престол. Эта династическая коллизия, однако, не испортила отношений между дядей и племянником: Франц Фердинанд тепло относился к Карлу и после его женитьбы на принцессе Зите де Бурбон-Парма часто бывал в гостях у молодой пары. Правда, на маневрах, в которых то и дело участвовали оба Габсбурга, Франц Фердинанд спрашивал с племянника по всей строгости, стремясь к тому, чтобы Карл стал образцовым офицером. Не будучи крепким физически, молодой эрцгерцог, тем не менее, с большим рвением относился к своим обязанностям. В отличие от отца и некоторых других Габсбургов, Карл служил по-настоящему, без синекур. В чине лейтенанта кавалерии в 1905 году он начал службу в глухой чешской деревушке Худержице под городом Стара-Болеслав, где размещался 7-й драгунский полк. Затем была Коломыя в Восточной Галиции, где эрцгерцог командовал эскадроном 14-го драгунского полка. Там он пробыл почти год, после чего в чине майора был переведен в Вену, в 39-й пехотный полк.

28 июня 1914 года эрцгерцог Карл, находившийся в отпуске, сидел на веранде подаренной ему императором виллы Вартхольц в окрестностях Вены. Рядом с ним были его супруга Зита и двое малышей – Отто, родившийся в 1912 году, и полугодовалая Адельгейд. Ждали обеда. Двери отворились, но вместо закусок слуга принес конверт со срочной телеграммой. Открыв его и пробежав глазами текст телеграммы, Карл побледнел. Медленно положив листок на стол, он поднял полные ужаса глаза на жену и, запинаясь, произнес: «Дядя Франц и тетя Софи убиты!» С этого момента Карл стал новым наследником престола. Возраст престарелого императора ясно говорил о том, что молодому человеку недолго оставаться в этом статусе: впереди его ждала еще более тяжкая ноша верховной власти.

Был ли Карл готов к этому? Даже откровенно симпатизирующие ему историки сходятся во мнении: нет, не был. До лета 1914 года молодой эрцгерцог находился в тени Франца Фердинанда. Однако и после гибели последнего Франц Иосиф по-прежнему не посвящал внучатого племянника в хитросплетения высокой политики и почти не готовил его к будущей высокой миссии. Почему? Одна из версий такова: император-пессимист, который с самого начала войны догадывался, что она не сулит монархии ничего доброго, не хотел, чтобы имя его преемника было связано с решением о вступлении в войну и руководством боевыми действиями. Это якобы давало Карлу в будущем возможность более свободно вести с противником переговоры о мире. Такого мнения придерживалась впоследствии и супруга Карла, последняя австрийская императрица Зита: «Император рассуждал так: если война будет успешной, Карлу совершенно не повредит тот факт, что он не участвовал в ее объявлении. Если же события будут развиваться иначе, а этого Франц Иосиф опасался с самого начала, будущий молодой император не должен был быть каким-либо образом связан с войной… [В результате] Карл позднее мог с полным основанием утверждать, что не имеет с развязыванием войны ничего общего»[143].

Однако не менее правдоподобным нам кажется другое объяснение. Отстраненность молодого эрцгерцога от важных политических решений вплоть до его вступления на престол была вызвана прежде всего теми изменениями, которые произошли в механизме управления дунайской монархией в последние годы царствования Франца Иосифа. Высшая гражданская и военная бюрократия, при всей своей лояльности и внешне безупречном монархизме, в действительности давно уже вела свою игру, стремясь самостоятельно определять политику государства. Франц Иосиф был стар и пассивен, что позволяло чиновничеству добиваться своих целей, умело дозируя информацию, поступавшую на стол к императору. Обстановка, в которой провел последние годы жизни престарелый государь, была, по сути дела, создана его окружением с таким расчетом, чтобы царственному старцу было спокойно и уютно. Это давало значительную свободу действий сановникам, которые хотели творить политику самостоятельно – Конраду, Берхтольду, Кробатину, Тисе и др. Императору они оставляли политику «виртуальную», право говорить «да» или «нет» – и при этом не замечать, что к тому или иному ответу его мягко, но решительно подвели, не оставив, в сущности, возможности выбора (как это случилось в решающие дни июльского кризиса). Роспуск рейхсрата весной 1914 года привел к дальнейшему усилению этих тенденций. Структуры исполнительной власти приобрели ничем, кроме слабеющей воли императора, не ограниченные полномочия, а после начала войны были приняты чрезвычайные меры, способствовавшие небывалому усилению военных властей.

В этих условиях – особенно если учесть, что в лице Франца Фердинанда с политической сцены ушла фигура, претендовавшая на независимость и самостоятельность, – австро-венгерская бюрократия не могла быть заинтересована в том, чтобы новый наследник престола начал играть роль, подобную роли его предшественника. Эрцгерцог Карл в первые годы войны попал в негласную изоляцию, источником которой был не столько старый монарх, сколько его сановники. Результатом было положение дел, о котором докладывал баварскому королю Людвигу III его посланник в Вене: «Нынешний наследник трона до сих пор был малозаметен, и люди плохо знают его. Он представляется мне прилежным и сознающим свою новую ответственность, но мало подготовленным к важной миссии и не слишком одаренным. Необходимо окружить его подходящими людьми и постепенно посвятить в государственные дела»[144].

Выйти из этого положения самостоятельно Карл не мог, поскольку не был столь сильной личностью, как его дядя. Хотя уже в 1914–1915 годах молодой наследник стал проявлять себя с неожиданной для многих стороны: «Он упрямо придерживался точки зрения, которая казалась ему правильной в том или ином вопросе, и ее изменения не могли от него добиться никакие помощники со своими доводами… В то время как императора можно было легко переубедить с помощью контраргументов, тот, кто пытался добиться подобной цели в отношении наследника, мог быть уверен в неудаче. Эрцгерцог настаивал на том, что решение должно быть принято в соответствии с его волей». При этом, однако, «не обращая большого внимания на советы специалистов, он легко поддавался влиянию друзей… Разговор с кем-либо из них мог во мгновение ока изменить его позицию»[145].