Богиня пустыни - Кай Мейер

Во второй половине третьего дня их путешествия впервые на горизонте что-то возникло. Приблизившись, они увидели, что из моря дюн вырастало изрезанное трещинами скальное образование, дикое нагромождение камней, которое она в первый момент приняла за руины Еноха. Кваббо посмеялся, когда она спросила его, справедливо ли ее предположение, и скоро она сама поняла свою ошибку. Эти скалы не были творением рук человека, хотя они и напоминали Сендрин лежащую на песке руку с сильными, слегка растопыренными гранитными пальцами, указывающими на север.

На своих ворчливых верблюдах они обошли два длинных каменных нароста. Сендрин заметила несколько странных пустынных птиц с потрепанными перьями и усталыми взглядами, которые выжидающе сидели на острых гранях и вершинах скал.

Кваббо направил верблюда в пространство между вторым и третьим скальными пальцами. Сендрин свернула вслед за ним и увидела, что там, где сходились каменные стены, зияло темное отверстие. Это был вход в пещеру.

— Там слишком низко для животных, — проговорил Кваббо. — Мы должны оставить их снаружи.

— А если они убегут?

Кваббо улыбнулся.

— Они этого не сделают.

Она приказала своему верблюду опуститься на землю и соскользнула вниз. Спускаясь на твердую поверхность после многих часов раскачиваний в седле, ей каждый раз казалось, будто пустыня колеблется у нее под ногами. Ей понадобилось несколько секунд, чтобы восстановить равновесие.

Кваббо что-то прошептал верблюдам на ухо, потом первым скрылся в темноте пещеры. Сендрин, немного помедлив на входе, последовала за Кваббо.

— Что мы здесь ищем? — спросила она. Ее голос глухо звучал в глубинах горной породы.

— Имей терпение, — коротко ответил Кваббо. Она знала его слишком хорошо, чтобы ожидать другого ответа.

Воздух в пещере был сухим и полностью лишенным запаха. Путь, по которому они следовали внутрь скал, уже через несколько шагов изгибался. За поворотом стало светлее, и вскоре показалась скрытая пещера — площадка в центре скального образования. Вверху стены изгибались, создавая свод, через два метра они обрывались, образуя большое круглое отверстие, сквозь которое виднелось голубое небо. Обрушился ли когда-то давно потолок — сказать было сложно: вокруг не осталось никаких каменных глыб. Пол пещеры был устлан слоем белого песка, такого мелкого, как будто его пропустили через сито. Очень гладкие стены были покрыты рисунками. Сендрин поняла, что Кваббо хотел показать ей эти изображения. Рисунки казались примитивными — тонкие очертания фигур без лиц и других отличительных признаков, — но техника выполнения придавала им определенное дикое изящество. На многих рисунках были изображены цепочки людей с широко расставленными руками и ногами. Сендрин они показались танцорами, их движения были исполнены балетной грации. На других рисунках изображения людей сочетались с изображениями диких животных, прорисованных более детально. Так, Сендрин обнаружила носорога, обозначенного черным контуром весьма реалистично. В другом месте она увидела собаку или шакала, стоявшего в конце ряда танцующих людей. Только присмотревшись, она поняла, что это, скорее всего, гиена. Ряд фигур представлял собой изображение различных стадий превращения человека в животное. Сендрин заметила, что Кваббо внимательно наблюдал за ней, но он не воспользовался случаем поговорить об участи ребенка, которого она доверила ему в Виндхуке. Впервые за много недель она спросила себя, жив ли еще этот малыш.

Кваббо молча взял ее за руку и потянул на другую сторону пещеры. Свет был желтоватым, словно горная порода лишила солнечные лучи большей части их белого спектра.

Они остановились перед изображением цепочки танцующих или прыгающих фигур. На этот раз было отчетливо видно, что на самом деле они бежали, так как за ними в горной породе был выбит большой волнообразный контур.

— Змей всегда желал человеку зла, — сказал Кваббо и кивком головы указал на рисунок. — Существует много легенд о том, что люди в давние времена собирались на этом месте и объявляли дух Змея вне закона.

— И это ни к чему не привело, как мне кажется.

Кваббо осторожно кивнул.

— Змей слишком стар и слишком могуществен, чтобы дать себя так легко перехитрить.

— Значит, все было напрасно?

— Как то, что стало легендами, может быть напрасным? — Кваббо выглядел действительно удивленным. — Никакая история не может быть напрасной. Ни одна из тех, что были рассказаны у огня или выцарапаны на стенах пещер нашими предками. Эти легенды будут жить и тогда, когда человек исчезнет с лица земли. Легенды — это сила; если использовать их правильно — это и есть магия.

Сендрин указала на рисунки, которые она рассматривала вначале.

— Там нет никаких змей. Только гиены и другие животные.

— Если происходит что-то злое, то это происки Змея, — таинственно проговорил Кваббо. — Человек, который превращается в гиену, является рабом Змея. Он очень плохой. Подлость всегда является знаком того, что Змей недалеко.

— Что обозначает эта картина? — спросила Сендрин и показала на рисунок, на котором человек был изображен стоящим между извивающимся удавом и какой-то разновидностью ящерицы. Оба животных тянули человека за руки.

— Есть одна очень давняя история, — ответил Кваббо. — В ней рассказывается о том, как смерть получила власть над людьми. Этим мы также обязаны Змею. Ты хочешь услышать эту историю?

Сендрин кивнула.

Сан указал пальцем на вторую рептилию.

— Вы называете эту сущность хамелеоном, — объяснил он. — Когда-то она была самым важным курьером Создателя. Однажды, в начале всех времен, он дал ей совершенно особенное поручение: «Передай людям радостное известие: хотя они и должны умирать, как и любое другое живое существо этого мира, но вскоре они восстанут из мертвых и обретут новую жизнь». Хамелеон поторопился передать послание. Он быстро пополз вниз по веткам Дерева жизни, на верхушке которого сидел Создатель, а у основания ствола жили люди. Но хамелеон скоро запыхался и присел отдохнуть. Тут Змей, который все время следовал за хамелеоном, проскользнул мимо него, устремившись по стволу дерева вниз, и первым достиг земли мира.

Змей завидовал людям в их благодати вечной жизни, дарованной им Создателем, и потому объявил: «Я прибыл к вам, люди, с посланием Создателя. Он дает вам знать, что те из вас, кто умрет, навечно успокоятся в своих могилах и обратятся в прах. Смерть овладеет ими и оставит у себя навсегда».

Эти слова услышали не только люди, но и Смерть, и она возрадовалась от таких слов, потому что была жадной и ненасытной, и мысль о большой добыче, свалившейся на нее, делала ее счастливой.