Секреты прошлого - Кэти Келли

Внезапно она почувствовала себя ужасно несчастной. Конечно, она искренне радовалась, что группа напала-таки на золотую жилу в виде успешного продюсера, а отношения с Карлом вернулись в привычную колею (пусть даже любимый человек несколько изменился). Но видимо, давала о себе знать кровь Фей Рид, гордой, независимой женщины, которая твердила, что женщина должна уметь обеспечить себя сама.

Эмбер оказалась в Лос-Анджелесе в роли приживалки, чье материальное положение целиком зависит от настроения мужчины. Без образования, без работы, без планов на будущее она внушала самой себе только презрение.

Глава 22

Мэгги всегда посмеивалась над теми, кто считал академический мир гламурным. Увы, преподаватели получали слишком мало, чтобы позволять себе жить в роскоши, и их единственным сокровищем всегда были знания.

Конечно, существуют в мире учебные заведения, где обучение стоит больших денег, преподаватели (к примеру, юристы или врачи) имеют отличную практику, но их обеспеченность и здесь зависит вовсе не от количества прочитанных лекций.

Точно в таком же положении, как выяснилось, находился и мир политиков (разумеется, местечковый, а не национального масштаба). Для того чтобы в этом убедиться, хватило одного-единственного визита к городскому советнику.

Мэгги сидела в приемной мисс Элизабет Глоуб вместе с матерью. Удивительно, но, кроме них, в просто обставленном кабинете (один диван, два продавленных кресла и металлический шкаф) никого не было. Единственный посетитель, мужчина средних лет, который пришел чуть раньше и сидел на краю кресла с мятой газеткой в руках, которую нервно листал, уже вошел к мисс Глоуб. Мэгги скучала, разглядывая плакаты, развешанные на желтых стенах. С плакатов улыбались подтянутые мужчины с выбеленными зубами. Надписи обещали светлое будущее для Ирландии и ее жителей. На одном плакате была и сама мисс Глоуб.

— Как жаль, что у них нет низких табуреток, — пожаловалась Уна, силясь устроить больную ногу на принесенном специально для нее пластиковом стуле.

Мисс Глоуб была первым политиком, которого Мэгги довелось увидеть. Войдя в кабинет и осторожно ввезя кресло, в котором сидела мать, она приветливо улыбнулась советнику. Мисс Глоуб оказалась совершенно не такой, как ее собственное изображение на плакате в приемной. Никакой тяжелой косметики и пышной прически. Под глазами отчетливо виднелись темные круги, а блузка и пиджак производили впечатление изрядно заношенных.

— Итак, в чем дело? — не слишком любезно осведомилась советник сразу после приветствия. — Павильон и парк на Саммер-стрит? Знаю этот проект, голосовала против, но ничего не добилась. У меня тоже есть дети, которые любят парк, но мой голос ничего не дал. К вашему сведению, павильон никогда не являлся частью парка. По всем документам он собственность городского совета. Так что не уверена, что вы можете здесь чего-то добиться.

— И что же, местные жители не имеют права голоса? — резко осведомилась Уна.

— Жители уже отдали голоса за политиков. Считается, что с момента выборов политики представляют собой глас общественности, — так же резко ответила мисс Глоуб. Вежливая маска слетела с лица.

— Какая чушь! — возмутилась Уна.

Мэгги предостерегающе посмотрела на мать.

— Поверьте, я на вашей стороне, только…

— Все так говорят, когда баллотируются в совет. А потом даже дела с нами иметь не желают!

Мэгги выступила вперед, загородив мать спиной.

— Если вы на нашей стороне, — сказала она с мягкой улыбкой, — помогите нам. Скажите, что нам делать? В каком направлении двигаться?

Мисс Глоуб, прищурившись, смотрела на девушку.

— Если вы не собираетесь сдаваться, начните с Харрисона Митчелла. Он возглавляет партию зеленых и ратует за сохранение зданий, представляющих архитектурную ценность. Если по документам павильон имеет историческую ценность, Митчелл ваш. Он любит заниматься безнадежными случаями — ведь если ему везет, он попадает в газеты. А Митчелл любит появляться на страницах газет, можете мне поверить!

— Значит, слава для него важнее исторической справедливости? — уточнила Мэгги.

— Мир политики продажен, — скривилась советник. — Харрисон Митчелл тщеславен, как юная старлетка. Можете сыграть на этой его слабости. Удачи.

Харрисон Митчелл вовсе не горел желанием сотрудничать с комитетом по спасению парка на Саммер-стрит. У него оказались куда более важные дела: правительство как раз затеяло грандиозный проект по строительству лодочной станции на месте старинного замка, и это событие имело большой резонанс в прессе. Разумеется, сточки зрения тщеславного Митчелла, борьба с правительством была куда интереснее, нежели с местечковыми застройщиками.

— Мне очень жаль, — вежливо прощебетала секретарь в телефонную трубку, когда Мэгги позвонила в приемную Митчелла в третий раз. — Он по-прежнему очень занят. Увы, мистер Митчелл не может уделить вам время.

Внутри Мэгги внезапно поднялась буря протеста. Накануне она прогуливалась по парку с отцом. Они беседовали о мире, о людях, о красоте природы и архитектуры. Странно и страшно было сознавать, что через несколько месяцев им с отцом негде будет вот так бродить и лениво болтать о том о сем. Мэгги готовилась к настоящей схватке. Слишком много раз за свою жизнь она проигрывала битвы, а порой сдавалась еще до начала боя. Но не в этот раз!

Некоторое время назад Мэгги взяла в библиотеке книгу, учившую уверенности в себе. Поначалу все аффирмации, которые она произносила перед зеркалом, казались смешными и нелепыми, но со временем пришло осознание, что в словах заключается огромная мощь. Если день за днем твердить себе, что ни на что не годишься, можно прожить всю жизнь, не совершив ни единого стоящего поступка. Достаточно поверить в себя и перестать постоянно критиковать — это уже хороший задел для новой жизни.

— Что ж… — мягко протянула Мэгги, как бы взвешивая все «за» и «против». На самом деле она прекрасно знала, какие именно слова произнесет, потому что целый вечер практиковалась перед зеркалом. — Тогда передайте мистеру Митчеллу, что завтра в своем интервью газетчикам я, несомненно, упомяну об отсутствии у него интереса к застройке территории парка. Я также выскажу предположение, что мистер Митчелл занимается лишь теми проектами, которые вызывают общественный резонанс, и совершенно равнодушен к тем, что никогда не попадают на страницы прессы.

— Не нужно так быстро переходить к выводам… — залепетала секретарь.

— Нет, нужно, — жестко сказала Мэгги. — Мистер Митчелл не удостоил вниманием три звонка, поступивших к нему в приемную с разницей в сутки, а это о многом говорит. И газетчикам, смею заметить, также. Так что можете передать ему всего хорошего. — Она повесила трубку.