Гарри Поттер и Принц-Полукровка (пер. Эм. Тасамая) - Джоанн Роулинг
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Была же … погодите… Агуаменти! — приказал Гарри. На секунду в кубке засверкала вода, но, стоило Гарри поднести его ко рту Думбльдора, как вода снова исчезла.
— Сэр, я стараюсь, стараюсь! — в отчаянии воскликнул Гарри, но Думбльдор вряд ли его слышал; он перекатился на бок и дышал прерывисто, как в агонии. — Агуаменти… агуаменти… АГУАМЕНТИ!
Кубок в третий раз наполнился и опустел. Дыхание Думбльдора останавливалось. Мозг Гарри лихорадочно работал, и он вдруг догадался, где, по задумке Вольдеморта, надо взять воду…
Он бросился к краю каменной площадки и быстро опустил кубок в озеро, до краев наполнив его ледяной водой. Она не исчезла.
— Сэр… вот! — заорал Гарри и, неловко бросившись к Думбльдору, выплеснул воду ему на лицо.
Больше он ничего не успел сделать; по его свободной руке пополз холод, и вовсе не из-за ледяной воды. Чья-то скользкая белая конечность, ухватив Гарри за запястье, медленно тянула его назад, к озеру, поверхность которого уже не была зеркальной; вода забурлила, и отовсюду, куда ни кинь взгляд, выныривали бледные руки и головы, мужские, женские, детские. К островку, восстав из черноты, неумолимо приближалась армия мертвецов с незрячими впалыми глазами.
— Петрификус тоталус! — заорал Гарри, изо всех сил цепляясь за гладкий и мокрый камень и одновременно тыча палочкой в инферния, который схватил его за руку. Труп разжал хватку, опрокинулся назад и с громким всплеском рухнул обратно в озеро. Гарри кое-как поднялся, но на камень уже залезали другие инфернии; костлявые пальцы впивались в скользкую кромку суши, пустые, подернутые пленкой глаза слепо смотрели на Гарри, с лохмотьев стекала вода, раздувшиеся физиономии плотоядно щерились.
— Петрификус тоталус! — взревел Гарри, пятясь и размахивая палочкой; шесть или семь трупов упали, но за ними наступало множество других. — Импедимента! Инкарсерус!
Кое-кто из инферниев споткнулся, одного или двух опутали веревки, но идущие следом просто переступали через лежащие тела. Гарри упорно размахивал палочкой, крича:
— Сектумсемпра! СЕКТУМСЕМПРА!
Но сквозь разрезы на мокром тряпье и ледяной коже мертвецов не проливалось ни капли крови: они шли и шли, как ни в чем не бывало, и тянули к нему изъеденные руки. Гарри попятился дальше — и почувствовал, что сзади его тоже хватают руки, тонкие, лишившиеся плоти, холодные, как сама смерть. Его оторвали от земли, подхватили и медленно, но неуклонно потащили к воде. И Гарри понял, что ему уже не вырваться, что он утонет и тоже станет мертвым хранителем частички изуродованной души Вольдеморта…
Вдруг тьму прорезал огонь, малиново-золотой; он кольцом окружил каменный остров, и инфернии, цепко державшие Гарри, дрогнули и зашатались; они не осмеливались пройти сквозь огонь к воде. Они выронили Гарри; он ударился о землю, сразу попытался встать, но поскользнулся и упал, до крови ободрав руки о камень; потом все-таки поднялся и, держа волшебную палочку наизготовку, огляделся по сторонам.
Думбльдор очнулся и встал. Он был бледен, подобно инферниям, но грозно возвышался над всеми; в его глазах танцевал огонь. Он держал волшебную палочку как факел, и пламя, рвущееся из нее, огромным жарким лассо обвивало остров.
Инфернии начали слепо тыкаться друг в друга, пытаясь убежать от подступающего огня…
Думбльдор схватил со дна чаши медальон и спрятал его во внутренний карман, потом жестом подозвал Гарри. Растерявшиеся инфернии, казалось, даже не заметили, что упустили добычу. Думбльдор повел Гарри к лодке; огненное кольцо двигалось вместе с ними. Инфернии остолбенело дошли до края озера и с облегчением скользнули в темную воду.
Гарри дрожал с головы до ног. Он подумал, что Думбльдору может не хватить сил перебраться в лодку; действительно, тот пошатывался; вся его энергия уходила на поддержание огненного кольца. Гарри подхватил Думбльдора и помог ему сесть. Стоило им войти в лодку, как она отчалила от острова, все еще окруженного кольцом пламени; инфернии кишели внизу, но не осмеливались высунуться.
— Сэр, — обессиленно выдохнул Гарри, — сэр, я совсем забыл… про огонь… они наступали, я запаниковал…
— Не удивительно, — пробормотал Думбльдор. Гарри испугался — настолько глухо звучал его голос.
Лодка легко ткнулась в берег. Гарри выпрыгнул из нее и сразу обернулся, чтобы помочь Думбльдору. Едва ступив на берег, тот в изнеможении уронил руку и выпустил из пальцев волшебную палочку; огненное кольцо исчезло, но инфернии больше не показывались. Лодка ушла под воду; цепь, звеня и бряцая, тоже ускользнула на глубину. Думбльдор громко вздохнул и откинулся на стену пещеры.
— Я так устал… — пожаловался он.
— Не беспокойтесь, сэр, — отозвался Гарри, очень испуганный смертельной бледностью Думбльдора. — Я отведу вас обратно… обопритесь на меня…
Он положил здоровую руку Думбльдора себе на плечи и, прогибаясь под его весом, повел вокруг озера.
— В общем и целом… защита оказалась… весьма хитроумной, — дребезжаще выговорил Думбльдор. — Один человек не справился бы… ты молодец, Гарри, большой молодец…
— Лучше ничего не говорите сейчас, — невнятный голос и нетвердая походка Думбльдора внушали Гарри большую тревогу, — сохраняйте силы, сэр… скоро мы выберемся отсюда…
— Арка будет закрыта… мой нож…
— Не надо, я порезался о камень, — твердо сказал Гарри, — вы только покажите, где…
— Здесь…
Гарри провел окровавленной рукой по стене пещеры; арочный проем, получив кровавую плату, сразу открылся. Они пересекли внешнюю пещеру, и Гарри помог Думбльдору спуститься в ледяную воду, наполнявшую расщелину в скале.
— Все будет хорошо, сэр, — снова и снова твердил Гарри, которого молчание Думбльдора пугало намного больше, чем его затрудненная речь. — Мы почти пришли… я вам помогу аппарировать обратно… не бойтесь…
— Я и не боюсь, Гарри, — ответил Думбльдор. Его голос слегка окреп, несмотря на то, что вода была ледяная. — Я ведь с тобой.
Глава двадцать седьмая. Башня, пораженная молнией
Наконец над головой снова показались звезды. Гарри втащил Думбльдора на вершину ближайшего валуна и помог ему встать на ноги. Гарри страшно промок, и у него зуб на зуб не попадал от холода; он сгибался под тяжестью Думбльдора, однако собрал последние силы и сосредоточился на своей цели — Хогсмеде. Он сжал веки, стиснул руку своего спутника и шагнул вперед, в знакомую давящую пустоту.
Не успев открыть глаза, он уже понял, что путешествие прошло благополучно: запах соли и легкий морской бриз исчезли. Они с Думбльдором стояли посреди неосвещенной Высокой улицы; с них ручьями стекала вода, они дрожали с головы до пят. На один жуткий миг воображение Гарри нарисовало инферниев, наползающих со всех сторон, но он моргнул и увидел, что вокруг все тихо и тьма стоит абсолютная, если не считать нескольких фонарей и светящихся окон в верхних этажах магазинов.
— Получилось, профессор! — обессиленным шепотом воскликнул Гарри, только сейчас почувствовав ужасную резь в груди. — Получилось! Мы добыли окаянт!
Думбльдор пошатнулся и привалился к нему. Сначала Гарри подумал, что из-за его неумелого аппарирования у профессора закружилась голова, но потом заглянул ему в лицо и ужаснулся: оно было покрыто испариной и даже в тусклом свете фонарей поражало своей бледностью.
— Сэр, как вы себя чувствуете?
— Бывало и получше, — слабым голосом ответил Думбльдор. Уголки его губ дрогнули в едва заметной улыбке. — Это зелье… тонизирующим не назовешь…
Тут, к полному отчаянию Гарри, Думбльдор опустился на землю.
— Сэр… не волнуйтесь, сэр, вам сейчас станет лучше, не бойтесь…
Он в панике огляделся, рассчитывая найти хоть какую-то помощь, но нигде никого не было, а Гарри понимал только одно: что необходимо любым способом срочно доставить Думбльдора в больницу.
— Надо отвести вас в школу, сэр… к мадам Помфри..
— Нет, — возразил Думбльдор. — Нужен … профессор Злей… но я… вряд ли смогу дойти…
— Да… сэр, послушайте… я сейчас постучу в двери, найду, где вам передохнуть… а сам сбегаю и приведу мадам…
— Злодеуса, — ясно сказал Думбльдор. — Нужен Злодеус…
— Хорошо, пускай… но мне все равно придется оставить вас ненадолго, чтобы…
Но, не успел Гарри пошевелиться, как услышал, что к ним кто-то бежит. Его сердце ликующе подпрыгнуло: их заметили, поняли, что требуется помощь! Он оглянулся: к ним спешила мадам Росмерта в пушистых шлепанцах на высоких каблуках и шелковом халате с драконами.
— Я закрывала занавески в спальне — и вдруг вы! Хвала небесам, хвала небесам, я не знала, что и… но что это с Альбусом?
Она резко остановилась и, часто дыша, широко распахнутыми глазами уставилась на Думбльдора.