Сочинения русского периода. Стихи. Переводы. Переписка. Том 2 - Лев Гомолицкий

 Дорогой Альфред Людвигович,

поздравляю Вас с праздниками и за себя и за жену: Христос Воскресе! Спасибо за письмо. Очень меня обрадовало Ваше суждение об Иваске. Да, он очень интересный человек и я втайне возлагаю на него большие надежды. Только по-настоящему проявиться он всё как-то не может. С интересом прочел Ваши последние «Письма о литературе» – во всем с Вами согласен. Почему бы Вам, Альфред Людвигович, не взять на себя и миссии, важность которой Вы сами хорошо сознаете, дать начало этого объединения новых сил, объединив их около себя. Со своей стороны я уже давно обещал Вам всяческую помощь. Лучше всего было бы дать нсколько выпусков сборника (объединяющего), и это ведь не невозможно. Я хотел сделать коллективное издание, в кот<ором> бы я с Иваском и Гершельманом объединились бы на теме «о смерти» (моя ода). Но с ними не могу сладить, списаться. Сколько их ни прошу, ничего не могу добиться. Силы разрозниваются. Мне остается напечатать оду в «Нови». И так вот ничего не выходит. Я сейчас организую здесь лит<ературный> кружок молодежи[393] и хочу повести его именно в этом духе.

 «Мечи» с Вашей статьей о Чегринцевой кажется уже высланы[394]. С Блитом я вчера говорил по телефону. Он книгу получил и очень извиняется, что не ответил. Книга его заинтересовала[395]. Просил я его о библиотеках узнать. Так вот, он говорил в университетской б<иблиоте>ке и советут Вам лично обратиться туда (Bibljoteka Uniwersytetu Warszawskiego, Kr. Przedmiescie 26/28). Кроме того он советует обратиться в Краков к Вацлаву Александр<овичу> Ледницкому (al. Słowackiego 8, m. 12, Kraków) и предложить для Краковского ун<иверсите>та, и в Вильно (там ведь можно снестись с Всеволодом Сергеевичем Байковым, его адрес теперь Kościuszki 27, m. 2, Wilno). Для «Меча» надо будет написать мне (м<ожет> б<ыть>, я сразу напишу и для Меча и для польской Камены), но очень мне боязно, потому никак и не решаюсь приступить к этому. Сегодня написал Яворскому и просил его выслать Вам польский перевод Белладонны, дал ему Ваш адрес. Он, наверно, пришлет, а м<ожет> б<ыть> и напишет (он прекрасно пишет по-русски). У меня готова статья об этом издании, но всё не может найти места в газете[396]. Ни Гронского, ни Поплавского нам не прислали на отзыв. Думаю выписать эти книги[397]. Нельзя их не иметь.

 Поклон Скиту.

        Любящий Вас и преданный Вам

           Л. Гомолицкий.

На бланке Меча.

81. Гомолицкий – Бему

                                                                  Варшава, 26 мая 1936

  Дорогой Альфред Людвигович,

 спасибо за присланное Вами благословение (позвольте так принять Вашу «дружественную» рецензию). С большой для себя пользой я прочел то, что вы пишете обо мне. Для меня это большая поддержка[398]. Видите, насколько я в более выгодном положении, чем все те, кто писал в первый «героический» период зарубежной литературы. Я не один. Я имею поддержку в Вас и в Иваске, и посмертную – в Гронском. Кроме того, мне есть где писать, есть с кем спорить. (Не знаю, одобряете ли Вы мою статью в Журнале Содружества[399]; она получилась резкой, но я не мог промолчать; и потом я вижу по опыту первого Меча – такие полемики не проходят даром в Париже – вызывают там внутренние разговоры; Смоленский, напр., откололся в значит<ельной> мере благодаря нам – м<ожет> б<ыть>, он совсем не правильно пошел, но это уже другое дело; с Ладинским в беседе с глазу на глаз я понял, что и он почти наш – на нем только сильно еще довлеет акмеизм.) Хуже, что «провинция» мало выразительна. Читаю «Землю Колумба» и «Лит<ературную> Среду»[400] – они почти безлики, это плохо.

 Жена просит передать Вам от себя благодарность.

 Да, Иваск писал, что послал Вам письмо. Он интересный собеседник, хотя с ним нужно было бы сговориться лично.

 Статью Вашу я передал Бранду, надеюсь, что комитет ред<акци­онный> пустит ее в одном из ближайших номеров. Сейчас они почему-то дали мою статью о Гронском. я написал не по существу, а около, по существу оставляя для Вас[401].

 Яворский выпускает номер «Камены» с переводами эмигр<антских> поэтов. Я дал ему короткий обзор[402]. Перевел он Иваска, Ладинского, Кнута и мое стих. из «Дома»[403]. Хочу, чтобы он представил полнее – послал ему стихи и Штейгера и Поплавского, и Смоленского и др.

Искренно, сердечно Ваш

         Л. Гомолицкий.

На бланке Меча.

82. Гомолицкий – Ремизову

4.7.36

  Дорогой Алексей Михайлович,

спасибо за весточку. Сам хотел написать вам. Дело. Есть в Варшаве один библиофил – фон Рихтер, из русских немцев. Видел он у меня ваш альбом «Волшебная Россия» и просил написать Вам – не продадите ли. Дело в том, что с детским журналом ничего не вышло и я уже было думал отсылать Вам обратно. Согласны ли Вы продать и за сколько. У Pихтера родственники в Париже, и он через них легко Вам передал бы деньги. Боюсь только, что много он не даст.

           Ваш Л. Гомолицкий.

Открытка.

83. Гомолицкий – Бему

4.7.36

  Дорогой Альфред Людвигович,

 не писал из-за всяких хлопот и глупостей, которыми забита жизнь. Нужного времени у меня нет. Еще – отправил жену к родителям на Волынь, а теперь – без нее тоскую очень. Речь передал в Редакцию. Издать можно только в виде прежнего «Меча» журнала (в два столбца 6,5 страниц, с заглавным листом на той же бумаге) – стоить будет злотых 20. А как следует издать – дорого. Если согласны на такого вида брошюрку, ответьте скорее (возможно), и попробую всё это уладить. Тут нужно еще согласие Редакции, так как шрифта у нас мало, а тут 800 строк будет занято под брошюрку. Иваск пишет, что получил от Вас письмо (кажется, не со всем согласен). Все-таки он интересный собеседник. Я с ним понемногу беседую (правда, редко). «Жур<нал> Содр<ужества>» напечатал мою «Балладу»[404]. Боюсь, что Вам она не понравится. Писал ее, когда лежал в гриппе в мае. Иваск пишет мне о ней: «Тема камня и мне, между пр., тоже очень близка. Вы прекрасно “доказали”: хорошо быть камнем. Но в чем трагизм камня и его назначение?.. Камень есть чистое ожидание окончательности (“страшного суда”, “нирваны” и т.д.)». – О Гумилеве теперь всё чаще в сов<етской> критике. Всюду находят его влияния, «родимые пятна». М<ежду> пр<очим>, у Саянова (рец. Мустанговой в «Лит<ературном> сов<ременнике>»)[405]. И тут связь, конечно, с походом против «камерной лирики». (Неплохое слово – и нам полезно.) Почему Вы не хотите использовать и Жур<нал> Содр<ужества> как трибуну? «Круга» не видел и не увижу, наверно[406]. Нет, о Дост<оевском> мне написать хочется, собираюсь только с силами[407]. Д.В. лучше[408]. Ваш Л. Гомолицкий.

84. Гомолицкий – Ремизову

13.7.36

  Дорогой Алексей Михайлович,

 Рихтер может уплатить деньги за альбом только в два приема по 125 фр. – 8 августа и 8 сентября. Напишите, согласны ли. Уплотит прямо через свою сестру, кот<орая> живет во Франции.

         Ваш Л. Гомолицкий.

Открытка.

85. Гомолицкий – Бему

            16.7.36

  Дорогой Альфред Людвигович,

 да, вышла досадная ошибка. Статью хотели дать только до 3 главы и по недосмотру заверстали всё тогда набранное, забыв вдобавок написать: «продолж<ение> следует». Теперь начнут с 3 гл<авы>, повторив этот отрывок. Статья разделится еще на два номера[409]. Расходы по печатанию брошюрки редакция берет на себя и засчитает за Ваши гонорары. Вид брошюры будет именно такой же, как «Меч»-журнал (2 столбца, формат, без обложки) – иначе вышло бы очень дорого[410]. – «Балладу» я писал, когда был болен весною – при высокой температуре – дал себе волю. За ту болезнь отдохнул – писал, читал, благодушествовал. – То, что «Возр<ождение>» кончилось[411], для литературы имеет значения мало, Ходасевичу нельзя придавать большого значения – он весьма примитивен как критик и уж никак с Адамовичем не соревновал. – Стихи Чегринцевой мне вообще нравятся, но ведь это тоже стилизация. Тема же ее мне пока не ясна.

         Ваш Л. Гомолицкий.

Открытка.

86. Гомолицкий – Бему

            26.7.36

  Дорогой Альфред Людвигович,

письмо Ваше запоздало – брошюрка уже издана, и в начале след<ую­щей> недели вышлю ее Вам. Хотели сделать на отдельной странице заглавие, но статья большая, заняла в обрез всего 8 страниц, пришлось сокращать даже – текст не могли без Вас, так вынули из набора стихотворение «Жена моя...» как наиболее общеизвестное и всеми цитированное[412]. Торопились же напечатанием, п<отому> ч<то> нельзя было держать столько набора – нечем уже было набирать новый номер. Теперь можно было бы сделать обложку, но это очень дорого стоит, половину того, что вся брошюрка, у редакции же сейчас нет денег. Строки Гумилева (пропущ<енные>) я вставил. «Соврем<енных> Записок» мы даже еще и не видели. Что ж, пусть Андреев напишет, но Ваше «по поводу», конечно, интересней. Материала у нас сейчас литературного очень много скопилось, а номер будет выходить на 4-х страницах. Пересылаю Вам письмо Унковского, присланное им для Вас в редакцию. С интересом прочел Вашу статью о Круге[413]. Круга не видел, но, судя по отзывам, и не интересно. Всё одно и то же, устарело уже. Спасибо за привет. Ваш Л. Гомолицкий.