Страждущий веры (СИ) - Светлана Гольшанская

Примерно через семь дней после выезда из Упсалы начался буран. Мы как раз поднимались в гору, чтобы перевалить через очередной хребет, когда ветер принялся хищно завывать и сбивать с ног. Небо запеленалось свинцовыми облаками, и тяжёлыми хлопьями повалил снег. Он застилал глаза, набивался под одежду и в рот. Лошади не различали дорогу и неловко оступались, с трудом прорываясь сквозь неистовые порывы.

— Дальше не пройдём, с верхушки нас точно сдует! — скомандовал Асгрим. — Нужно искать укрытие.

— Недалеко есть большая пещера, правда, до неё идти по узкому уступу, — перекрикивая бурю, отозвался один из охотников. — И там иногда спят медведи.

— Лучше медведь, чем пурга, — решился Асгрим. — Отпустите поводья — лошади сами вывезут.

Он рассказывал, что обитая в Утгарде испокон веков, ненниры настолько приспособились выживать в горах, что у них даже выработалось особое чутьё, которое помогало находить надёжные тропы и вовремя уклоняться от опасностей, даже когда ни зги не видно. Если станет совсем туго, как сейчас, нужно просто довериться лошадям. Так мы и поступили.

Я старалась не думать, что рядом зияет бездонная пропасть. Если Кассочка оступится, мы полетим вниз, и уже не будет ничего впереди: ни червоточины, ни демонов, ни места в ордене, ни даже замужества — весь остаток жизни обратится в миг свободного полёта. А дальше лишь тьма и блуждание неприкаянной тенью по Сумеречному берегу в обречённом одиночестве.

— Сюда! — сквозь толщу мыслей донёсся голос Асгрима.

Я не видела его из-за метели, но Кассочка уверенно ступала вперёд, чуя указывавшего путь собрата. Тёмное пятно узкого, как горлышко фляги, прохода надвинулось из-за поворота. Пришлось спешиться — потолок оказался слишком низким. Вход покрывала наледь, но через дюжину шагов по пологому спуску она стаивала. Дальше было сухо и тепло, а пещерный зал каменным мешком раздавался вширь и ввысь. Асгрим уже счищал с себя снег, а следом подходили остальные члены отряда.

— Нужно найти дрова и развести костёр, чтобы просушить одежду, — отдавал распоряжения Асгрим.

— Здесь должны были остаться запасы, — неуверенно подал голос один из охотников.

— Но их нет, — развёл руками Асгрим, освещая пещерный простор только что запалённым факелом. Дальней стены и потолка всё равно видно не было. — Пусто.

— Вы уверены? — настороженно спросил Вейас, продираясь сквозь толпу охотников и лошадей поближе к нам. — Я что-то чувствую. Может, медведь?

Туаты переглянулись и покачали головами. Брат не стал с ними спорить. Вскоре охотники ушли за дровами, а меня оставили распаковывать вещи. Посреди бугристого серого камня на полу я нашла ещё не до конца истлевшие доски и пожелтевший осыпающийся лапник, а чуть дальше обнаружилось большое кострище. Я поворошила пепел веткой — он показался подозрительно свежим. Разобравшись с лошадьми, к которым успела привыкнуть и уже не боялась, я направилась к Вейасу. Он сидел на полу в углу угрюмой тенью. Факел в его ладони догорал и вот-вот грозил обжечь руку. Глаза невидяще смотрели вглубь пещеры. Вей не шевельнулся, даже когда я принялась сбивать с его плаща и волос снег.

— Что с тобой? — спросила я.

Брат скользнул по мне мрачным взглядом и вновь повернулся к темноте, в которую упирались стены пещеры.

— Там что-то есть. Ты не чувствуешь?

Я села рядом и прислушалась.

— Может, пещера сквозная? Ветер на другом краю гуляет. А может, медведь храпит, — я нервно хохотнула и положила голову ему на плечо. — Ты ведь не об этом переживаешь? Скажи, я помогу.

Вей повернул ко мне голову и вгляделся в лицо. От тревоги в его глазах сделалось не по себе. Он крепко обнял меня, тёплое дыхание скользнуло по шее, губы коснулись волос. Вей приоткрыл завесу собственных мыслей и пустил внутрь. Смятение и усталость метались там грозовыми тучами. И ещё что-то пугающее. То, что он не озвучивал словами, но ощущал всем существом. Я принялась успокаивать его, окутывать собственными эмоциями: безмятежностью и негой.

— Всё лишь иллюзия. Скоро конец, — бессмысленно пробормотал он и отстранился.

Над нами уже нависали любопытствующие охотники. Я вернулась к вещам, чтобы туаты не напридумывали никаких глупостей. Вскоре развели костёр, развесили сушиться одежду и принялись за готовку.

— Там кто-то есть! — от раскатившегося эхом крика Вейаса я вздрогнула.

Брат выхватил у одного из ошалевших туатов факел и побежал вперёд. Мы с Асгримом переглянулись и помчались следом. Вдруг действительно медведь? Он же раздерёт Вея на ошмётки!

Брат высунул меч из ножен и застыл на другом краю зала возле узкого лаза. Факел высветил возвышающуюся над Веем могучую фигуру. О, боги, лучше бы это был медведь!

26.

— Какого демона тебе понадобилось в нашей пещере?! — выкрикнул Вей, приставив остриё меча к горлу непрошенного гостя.

Им оказался, кто бы мог подумать, Микаш! Он перехватил лезвие пальцами и отвёл в сторону:

— Во-первых, здесь нигде не написано, что она ваша, а во-вторых, я нашёл её раньше.

С ног до головы он был укутан в мохнатые шкуры, отчего действительно походил на медведя.

— Что ж, теперь понятно, куда делись дрова, — примирительно встал между ними Асгрим. Остальные туаты наблюдали с безопасного расстояния.

— На них тоже ничего написано не было, — Микаш словно былинку отпихнул Асгрима в сторону и поволок за собой к костру мёртвого оленя, оставляя на полу кровавый след.

— Пещерный длиннобородый, — усмехнулся Асгрим так, чтобы расслышала только я.

Да, манеры парню, похоже, в стае волков прививали. Вейас злобно скалился, глядя ему в спину.

«Что-то случилось?» — мысленно спросила я, положив руку ему на плечо.

«Я надеялся, мы больше никогда его не увидим», — буркнул он и поплелся со мной обратно.

«Мидгард такой маленький и тесный... Поэтому вряд ли», — злорадно вклинился в наш разговор третий голос. Вейас глянул на Микаша так, словно собирался его разорвать.

«Не обращай внимания, — я снова принялась успокаивать брата. — Переночуем одну ночь вместе, а потом разбежимся и уж точно больше никогда не увидимся».

Посреди моих мыслей снова влез голос Микаша:

«Да кому вы нужны?»

«Скотина!» — не выдержала уже я.

Он соизволил заткнуться.

Все расселись возле большого костра, особенно уютного, потому что со входа доносились завывания разъярённой бури. Порывы ледяного ветра задували внутрь пещеры хлопья снега. Трещали смолистые поленья, пахло терпкими еловыми иголками, закипала талая вода в большом законченном котле. Асгрим уговорил Микаша поделиться добычей в обмен на то, что туаты освежуют тушу и сами её приготовят. Он забился в тёмный угол и хмуро зыркал по сторонам, разглядывал демонов, а на нас братом старался не смотреть. Вейас тоже надулся и хмуро следил за костром, временами шевеля головешки, чтобы пламя не потухло.