Миры Роберта Хайнлайна. Книга 11 - Роберт Хайнлайн

Можно на время смириться и с бараками, когда знаешь, что тебя ждут необъятные целинные просторы. Хотя при ближайшем рассмотрении выяснилось, что им придется еще подождать. Потому-то Джордж и согласился на должность инженера. Ближайшие участки, на которые можно было претендовать, находились в девяти милях от города. А чтобы обеспечить наделами шесть тысяч человек, нужно было расселить их на расстоянии восемнадцати — двадцати пяти миль.

Что такое двадцать пять миль? Пара минут езды на подземке, а на вертолете вообще взлететь и опуститься. А пешочком не хотите? Вы когда-нибудь пробовали протопать двадцать пять миль на своих двоих? А потом столько же обратно?

Я не говорю, что расселить людей на таком удалении от города невозможно; но что это сложно — спору нет. Сложно и долго. Первопроходцы обычно прокладывали путь ружьем и топором, а за ними волы тащили крытые фуры, груженные разной утварью, в которых ехали поселенцы. Для них двадцать миль ерунда.

Но они не были на Ганимеде.

Колонии принадлежало всего два тягача-вездехода; еще один прибыл на «Мейфлауэре». Вот и все транспортные средства на целую планету. А ведь они нужны были не только новоприбывшим — они ежедневно требовались тридцати тысячам колонистов, поселившимся здесь до нас.

Все это нам растолковали на общем собрании глав семейств. Меня туда никто не приглашал, но, поскольку сборище происходило на площади, вытурить меня оттуда тоже не могли. Вел собрание председатель совета колонии, присутствовали также главный эколог и главный инженер планеты. Вот что нам сообщили.

Ганимеду нужны не столько фермеры, сколько ремесленники. Нужны старатели, шахтеры, нужны металлургические заводы и механические мастерские. Колонии позарез необходимы стальные орудия труда, которые она не может себе позволить завозить с Земли. Поэтому нас призывают заняться ремеслом, и тех, кто согласится, будут кормить и содержать не год, а хоть всю жизнь.

Те же, кто непременно желает стать фермером — пожалуйста, земли сколько угодно, дерзайте. Но только учтите, что техника на Ганимеде — дефицит и некоторым из вас придется прождать два-три года, прежде чем вы сможете засеять свой первый акр.

Кто-то из первых рядов в ответ на эту речь выкрикнул:

— Да нас просто надули!

Мистер Толли — так звали председателя — попытался утихомирить толпу. Когда волнение немного утихло, он сказал:

— Может, вас и впрямь надули, а может, и нет. Все зависит от точки зрения. Я склонен согласиться, что условия здесь не такие, какими вам расписали их на Земле. По сути дела…

— Крайне великодушно с вашей стороны! — прервал его саркастический выкрик.

Похоже, мистера Толли это задело.

— Прошу соблюдать порядок, — заявил он. — Или я распущу собрание.

Толпа примолкла, и председатель продолжил речь. Многие фермеры, сказал он, вспахали земли больше, чем способны засеять. Не исключено, что им понадобятся наемные работники. Работы хватит на всех, к тому же, помогая на фермах, новички смогут поучиться, как вести хозяйство на Ганимеде. И будут в состоянии прокормить жену и детей, пока не подойдет их очередь на собственную ферму.

Когда до собравшихся дошло, о чем толкует мистер Толли, толпа оцепенела. Люди чувствовали себя обманутыми, как Иаков, которому после семилетних трудов велели оттрубить еще столько же, если он хочет получить в жены свою возлюбленную. Даже у меня в груди похолодело, хотя Джордж уже подписался на должность инженера. Наконец чей-то голос разорвал тишину:

— Господин председатель!

— Да? Представьтесь, пожалуйста.

— Меня зовут Сондерс. Не знаю, как другие, но я, например, фермер. И всю жизнь был фермером. Фермером, а не батраком. Я приехал сюда не для того, чтобы вкалывать на хозяина. Можете сами наниматься в батраки, а я настаиваю на своих правах!

Кто-то захлопал в ладоши; толпа слегка оживилась. Мистер Толли взглянул на говорившего и произнес:

— Этого вам никто не запрещает, мистер Сондерс.

— Вот как? Что ж, я рад это слышать, господин председатель. А теперь хватит огород городить. Я хочу знать две вещи: какой участок мне выделяют и когда мне дадут технику, чтобы я мог начать его обрабатывать?

— По первому вопросу можете обратиться в земельное управление. А что касается второго, вы же слышали — главный инженер сказал, что технику придется ждать примерно двадцать один месяц.

— Это слишком долго.

— Но такова реальность, мистер Сондерс.

— А что бы вы сами могли нам посоветовать? Мистер Толли пожал плечами и развел руками.

— Я не волшебник. Мы пошлем с «Мейфлауэром» настоятельную просьбу к Колониальному комитету не присылать следующим рейсом колонистов, а доставить нам технику. Если они согласятся, к будущей зиме станет полегче. Но, как вы сами видели, Колониальный комитет не советуется с нами, когда принимает решения. «Мейфлауэр» и в этот раз должен был привезти грузы, а вы, ребята, могли и подождать.

Сондерс переварил информацию.

— К будущей зиме, говорите? Значит, пять месяцев коту под хвост. Что ж, придется подождать, я человек разумный. Но батрачить не пойду, хоть убейте!

— Я не говорил, что через пять месяцев вы сможете приступить к пахоте, мистер Сондерс. Не исключено, что пройдет двадцать один месяц и даже больше.

— Ну уж дудки!

— Воля ваша. Только это голые факты, а не какая-то теория. Если ждать все же придется, а наниматься к другим фермерам вы не желаете, как, интересно, вы собираетесь добывать пропитание себе и своей семье?

Мистер Сондерс оглянулся на толпу и ухмыльнулся.

— Ну, в таком случае, господин председатель, я думаю, что правительству придется кормить нас до тех пор, пока оно не выполнит своих обещаний. Я свои права знаю.

Мистер Толли посмотрел на него таким взглядом, будто с хрустом надкусил яблоко, а оттуда выполз мистер Сондерс.

— Ваши дети не будут голодать, — тихо проговорил он. — Что же касается вас — можете хоть камни грызть. Если не будете работать, есть будет нечего.

— Это вам даром не пройдет! — распетушился Сондерс. — Я подам на правительство в суд. Я и вас засужу, как государственного чиновника! Вы лицо ответственное! Вы не имеете права…

— Молчать! — Мистер Толли взял себя в руки и обратился ко всем присутствующим: — Давайте раз и навсегда выясним отношения. Вам насулили золотые горы, и ясно, что вы разочарованы. Но ваш контракт остался на Земле, в Колониальном комитете. А договора с советом Ганимеда, председателем которого я являюсь, вы вообще не заключали, и жители Ганимеда вам ничем не обязаны. Мы чисто по-человечески стараемся вам помочь.