Чужое тело - Антон Орлов

— Если бы мы не покормили эту славную зверушку, она бы атаковала нас, — на ходу объяснил Лиргисо. И добавил: — Видишь, иногда я выполняю свои обещания.

— Иногда, — отозвалась Тина.

Коридор, по которому они уходили от зобула, был точной копией предыдущего. Пространство постепенно раздвигалось, перемычки отлеплялись друг от друга, светящаяся масса лаколарий разрывалась на отдельные пятна-колонии. Тина не заметила, когда желоб исчез. Она молчала, зато Лиргисо болтал за двоих: то принимался иронизировать по поводу растрогавшей его впечатлительности тергаронских боевых киборгов, то заверял Тину, что послезавтра они будут пить кофе с коньяком в его инегбонском офисе. Когда он наконец умолк, Тина сказала:

— Знаешь, я проанализировала… Мы вполне могли прорваться без всяких жертвоприношений. Наше оружие разнесло бы зобула в клочья.

— Разнесло бы… — Он состроил одну из своих дежурных насмешливых гримас. — А потом нас экологи разнесли бы в клочья. Расстрелять зобула — это удар по экологии. У рахады начались бы конвульсии, мы с тобой тоже не уцелели бы. Зато парализовать зобула можно, полтора десятка полновесных зарядов отключают его на тридцать-сорок минут. Ростки рахады этим способом не пользуются: это дурачье считает, что матери-рахаде виднее, когда зверушка должна отдыхать.

— А мы почему не воспользовались? У нас ведь есть парализаторы.

— Как тебе сказать, великолепная Тина… — Лиргисо изобразил виноватую улыбку. — Если бы мы с тобой шли вдвоем, мы бы так и сделали. Но раз уж нам подвернулся случай окунуться в местную экзотику, мы воспользовались экзотическим способом.

Ясно, что драка между ними, едва начавшись, выродится в фарс, поэтому нет смысла ее затевать. Тина молча пошла дальше. Как же ей хотелось убить Лиргисо…

Глава 14

До Маледока зима еще не добралась. Аккуратный приморский городок с пирамидальными трех-четырехъярусными каменными клумбами на улицах и прорвой лодок в каналах. Клумбы Поля поразили (надо же, интересные, хоть здесь и Манокар!), лодки тоже — по внешнему виду каждой в два счета можно определить, к какому уровню принадлежит ее хозяин. На Манокаре предметы, как и люди, подчинялись строгой иерархии.

Городок был симпатичный; набравшись наглости, Поль загримировался, надел мундир администратора третьего уровня и прогулялся по центральным бульварам вместе с Ивеной. Для нее купили одежду и туфли в местном магазине; ярлыки на упаковках предупреждали, что все эти вещи предназначены для ребенка второго уровня. Ярлыки Поль сохранил: будет что дома показать.

На яхте Ивене понравилось, Стива она не боялась. Тот нашел для нее в своих обширных архивах детские мультфильмы и видеозаписи про Нез — Ивена никогда не видела ничего подобного.

— Что ты собираешься с ней делать? — спросил Стив в первый вечер, после того как ее уложили спать в свободной каюте.

— К Ольге отвезу. Документы оформлю без проблем — зря я, что ли, работаю в иммиграционном контроле? Ребенок с тоталитарной планеты, из репрессированной семьи — в два счета предоставят убежище, а манокарского посла пошлют, пусть он только рот раскроет!

Родители Эланы Ришсем, в девичестве Эланы Кенерав, жили с прислугой в собственном доме на тихой улочке, однако ни самой Эланы, ни ее детей там не было. Стиву пришлось хакерским способом скачать черт знает какой объем данных из городской системы видеонаблюдения, чтобы выловить пару коротких эпизодов с Эланой. Оба раза ветер приподнял ее густую вуаль и лицо попало в кадр. Значит, она в Маледоке, но где прячется — это еще предстоит выяснить.

Если не считать пирамидальных клумб и пестрого, в веселых разводах, камня из местных карьеров, который шел и на облицовку стен, и на тротуарные плиты, Маледок ничем не отличался от других манокарских городов. Мужчины в мундирах, женщины в вуалях, изваяния государственных деятелей на площадях и на улицах; специальные площадки для экзекуций, с прикованными к столбам проштрафившимися гражданами; плавающие над крышами голографические лозунги, общий смысл которых сводился к тому, что надо любить великий Манокар и жить в согласии с его моралью.

— Стив, я понял одну вещь! — осенило вдруг Поля. — Ты заметил, что манокарцы очень боятся зомбирования? Это здесь самый большой страх. В приюте нам все время долбили, что злодеи из внешнего мира только и мечтают, как бы переловить и зомбировать всех манокарских граждан. Так вот, они боятся того, что с ними уже произошло! Они же тут зомбированные вдоль и поперек, и в глубине души они, наверное, это чувствуют… С той разницей, что злодеи из внешнего мира ни при чем, Манокар — фабрика зомбирования, обслуживающая сама себя. «Вата» и все остальное в этом роде — вероятно, визуализация программ, которые понавешены на манокарцев. Кстати, на Ивене этого нет, я бы увидел, но таких, как она, здесь мало. Жуть какая: быть зомби, жить среди других зомби — и постоянно дрожать от мысли, что кто-нибудь нехороший может тебя зомбировать!

Если верить ориентационным приборам, которые Лиргисо нашел в рюкзаках у ростков, до Ваканы оставалось несколько часов пути. Купол раскололи трещины, за ними виднелось светлое небо. Значит, сейчас день. Тина ускорила шаги, словно проникающий сверху солнечный свет придавал ей новые силы.

— Тина, привал, — объявил Лиргисо.

— Мы час назад делали привал.

— О, этот будет особенный! Мне еще не случалось заниматься сексом посреди необитаемого пространства рахады, надо восполнить этот пробел.

— Знаешь, мне сейчас не до секса, — мрачно бросила Тина.

— Вот это напрасно. Увы, в нашей жизни много драматичного, даже убийственного, но я способен получать удовольствие от секса в любых условиях. Я бы хотел, чтобы ты тоже этому научилась. — Лиргисо взял ее за плечи, повернул к себе. — Я же вижу, какая ты напряженная после Обага, тебя разве что не трясет! Я сделаю так, что ты расслабишься и почувствуешь себя лучше. Ты проехалась по моей жизни, как тергаронский тяжелый вездеход по клумбе, но я все равно тебя люблю и хочу тебе только добра.

— Я тебя не люблю.

Лиргисо улыбнулся и покачал головой:

— Тина, для того, чтобы ты совсем меня не любила, нас слишком многое связывает. Так не бывает, поверь моему жизненному опыту. Идем сюда. — Он потянул ее к лужайке, покрытой сухой распушенной массой, напоминающей мох. — Да перестань ты сопротивляться, я хочу помочь тебе расслабиться! Учитывая твою неистребимую склонность к членовредительству…

Он вдруг замолчал и замер. Тина тоже замерла. Человеческие голоса. Насколько далеко, не понять: на разных участках внутреннего пространства рахады звуки резонируют по-разному. Лиргисо вынул из кобуры бластер и шагнул к ближайшей перемычке. Тина присоединилась к нему, багажный робот подбежал к людям и застыл рядом, как хорошо выдрессированная собака.