В чужом теле - Ричард Карл Лаймон

После трапезы Нил расплатился кредиткой.

Когда они выходили из ресторана, его взгляд упал на часы.

Без десяти семь.

- На свиданку опаздываешь? - спросила Сью.

- Парк в десять закрывается.

- Знаешь, чего думаю? - предложила она, - Нам надо с тобой по-быстрому идти сразу на горки, а магазины и всякое прочее оставить на потом. Согласен?

- Согласен.

- Ну вот и договорились! - улыбнувшись, Сью взяла его за руку, - Спасибо за ужин. Вкуснятина. Ребрышки - вообще, просто язык проглотишь.

- Да, очень даже неплохие.

- Я нормально сейчас сказала?

- Вполне.

- А ты заметил, как я не сказала "ваще".

- Заметил.

- Действительно же очень вкусно было, - сказала она, тщательно выговаривая каждое слово.

- Да, было.

Тогда, за ужином, Нил лишь смутно заметил, насколько сладкими и пряными были ребрышки. Большую часть времени он не мог сконцентрироваться на еде. Мысли в голове путались - и не столько из-за выпивки, сколько из-за Сью. Сердце колотилось слишком быстро. На протяжении всей трапезы у него был комок в горле, а также постоянная эрекция разной степени напряженности в штанах.

Ничуть не помогло, когда она сообщила о своем "безкальсонном" статусе.

Также не помогло наблюдение за тем, как она причмокивала и слизывала липкий соус со своих пальцев, периодически удовлетворенно постанывая и закатывая глаза.

Зато помогло нечто иное.

Незадолго до прибытия еды, Сью перевела разговор на тему, которая не имела никакого отношения ни к женщинам, ни к наличию или отсутствию белья на ком-либо.

- Не то чтоб я прям ваще не знаю, как по-нормальному говорить. Просто никогда особо не приходилось. Повода не было там, то-сё. Слышь, а давай, ты мне покажешь, чего и как я там неправильно говорю?

- Ты уверена, что хочешь на это тратить время?

- Конечно. Оно мне надо, тебя позорить? И тебе оно надо, когда я болтаю как Джед Клампетт?(1) Блин, ты же у нас большой голливудский сценарист.

Нил рассмеялся.

- Не настолько большой. Может, когда-нибудь стану.

- Ну короче, меня срочняком надо научить как чётенько базарить, без всякого там.

Судя по ее ухмылке, над последней фразой она специально постаралась.

- Что ж, - сказал Нил, - давай попробуем...

После этого, в любую минуту, когда они не пили коктейли, не жевали еду и не пытались слизать вездесущий соус со своих пальцев, все их разговоры касались улучшения речевых навыков Сью.

Нилу помогло поработать немного учителем словесности. Он мог сконцентрироваться на том, что знал и умел, не отвлекаясь на прочее. По крайней мере, какое-то время.

Но ему так и не удалось ни на мгновение освободиться от знания, что Сью прекрасно осведомлена о его чувствах.

Она знает, что я в нее втюрился.

У нее под юбкой ничего нет.

К моменту выхода из гриль-бара "Сочные ребрышки", он чувствовал себя вымотанным как после тяжелой работы. Судя по времени на наручных часах, парк должен был закрыться часа через три.

Нил и Сью пошли, держась за руки, ко входу в дальнем конце частокола.

Солнце только-только скрылось за горами на западе.

Теперь вся гряда была подсвечена ослепительно-золотым сиянием, которое исчезло, когда они прошли под кривоватым деревянным знаком, где можно было прочитать: НЕОСВОЕННЫЕ ТЕРРИТОРИИ.

- Ну, что ж, - произнес Нил.

Сью сжала его ладонь и ухмыльнулась.

- Это настоящее. - сообщил он.

- В смысле? Настоящее что?

- Карнавал.

Хотя солнце едва успело сесть, все огни в Неосвоенных Территориях ярко горели, наполняя сумерки красным, зеленым и желтым.

Десятки переливающихся разноцветных огней. И шум. Ярмарочный шум.

Гудки каллиопы(2), бренчание банджо, грохот и рев американских горок, крики и визги, возгласы зазывалы, баханье выстрелов из тира, звон колокольчиков... другие звуки, которые Нил не мог ни различить, ни опознать. Карнавальный шум. И карнавальные запахи сигарного дыма, сладкой ваты, попкорна, выпивки, парфюма и лосьона для загара...

И люди.

Не гигантские толпы, что всегда присутствуют в Диснейленде, Волшебной Горе и тому подобных парках, но гораздо больше народу, чем Нил ожидал встретить в таком месте, как Форт. Они не могли все быть местными. Нил мог предположить, что некоторые приехали из таких городов как Рино, Спаркс, или с озера Тахо...

Можно было различить ковбоев, дальнобойщиков, плотников, официанток, студентов, туристов с рюкзаками, учителей, великовозрастных хиппи, бойких пенсионеров. Были молодые супружеские пары. Маленькие дети на колясках и в рюкзаках родителей. Дети постарше, с криками бегающие туда-сюда.

Стайки подростков-старшеклассников, что пытались выглядеть крутыми взрослыми мужиками. Стайки старшеклассниц, что жевали жвачки, перешептывались и хихикали. И юные парочки, что гуляли, мило держась за ручки, полностью увлеченные друг другом.

Ни одного типа бандитской наружности в пределах видимости Нил не замечал.

Повсюду ковбойские шляпы, узкие джинсы и сапоги.

Никаких мешковатых штанов, спущенных до середины задницы, никаких огромных рубашек и курток, призванных спрятать выпирающий 9-миллиметровый пистолет, или обрез дробовика, или автомат "Узи".

- Ну, Тотошка, мы определенно больше не в Лос-Анджелесе... - пробормотал Нил.

- Нет. - сказала Сью, - И я там никогда не была. В Лос-Анджелесе. Но ты ж меня туда отвезешь завтра, да?

Он улыбнулся и пожал плечами.

- Не знаю. Возможно, мне захочется просто остаться здесь, где уютно и безопасно.

- Слышь, а безопасно ли на вон том "Пони Экспрессе", а?

- Сомневаюсь.

Гигантский белый каркас американских горок нависал над всеми прочими аттракционами и увеселениями в дальней части главного проспекта парка. Выглядел он как железнодорожный мост, построенный безумцем - настолько резко рельсы взмывали в сумеречное небо, а затем падали вниз, с крутыми как обрыв склонами, головоломными поворотами и новыми кручами.

Все это было увешано лампочками как рождественская ёлка.

Пока Нил глазел на сооружение вдали, поезд из полудюжины вагонеток взлетел на высочайшую точку и рухнул прямо вниз. Он увидел, как многие из пассажиров вскинули вверх руки, словно прося пощады. Услышал смутные, далекие крики ужаса и радости.

- Божечки... - произнес он.

- Все еще хочешь прокатиться, да?

- Смерть - долг наш перед Богом.(3)

- Никто не помрет. - они начали идти в сторону