«Илюшка смеется» и другие комедии - Николай Георгиевич Винников

class="p1">В о в а. Откуда и зачем?.. А я собираю коллекцию!

Б а б у л я. Ты же собираешь марки!

В о в а. Вспомнила!.. Марки я собирал еще в школе.

Б а б у л я. А теперь?.. Так… Ну что ж. Давай показывай еще.

В о в а. Еще?.. Гм… Видишь ли, бабуля, я только начал, и у меня пока что она одна… (Прислушивается.) Ой! Кофе!.. (Убегает на кухню.)

Б а б у л я (прячет фотографию к себе в сумочку). Никаких Галок и никаких киноактрис, милый мой! Никаких!..

До конца всего ученья — издала бы я декрет —

На любое отклоненье налагается запрет.

И особенно при этом — подчеркнула бы я вновь —

Быть должно под тем запретом отклонение в любовь.

Никакой любви! Учиться! Без минуты зряшных трат!

А взбрело на ум влюбиться — что ж, влюбляйся в сопромат.

Никаких других объектов, никакой любви другой

До дипломного проекта быть не может, милый мой!

Звонит телефон.

(Берет трубку.) Слушаю… Кого-о-о?.. А кто его спрашивает?.. Кто-о-о?! Вы не туда попали! (Кладет трубку.)

В о в а (из кухни). Бабуля! Это не меня спрашивают?

Б а б у л я. А почему ты решил? Вовсе нет. Это ошибка.

Снова звонит телефон.

(Берет трубку.) Слушаю… Да, опять не туда!.. (Кладет трубку.)

В о в а (из кухни). Не меня, нет?

Б а б у л я. Да нет же, говорю!

В третий раз звонит телефон. Бабуля берет трубку и тут же, не слушая, кладет ее на место. В о в а  возвращается и подозрительно смотрит на телефон, на бабулю.

(Мурлычет себе под нос.)

Никаких других объектов, никакой любви другой

До дипломного проекта быть не может, милый мой!

Свет гаснет.

На просцениуме. Будка телефона-автомата. В ней  Г а л к а. Она с досадой вешает трубку и выходит из будки.

С е м и н (ждет своей очереди звонить). В чем дело, девушка? Автомат не работает?

Г а л к а. Почему не работает? Работает.

С е м и н. А что же вы не говорите с вашим Вовой?

Г а л к а (машет рукой). По другой причине… Гм!.. А вам-то… Вам-то что?!

С е м и н. Как это?.. А «не проходите мимо»?! Хотите, я вам помогу? Идите снова набирайте номер и давайте трубку мне. Судя по всему, здесь просто нужен мужской голос.

Г а л к а. Вы не ошиблись. (Возвращается в будку, набирает номер.) Двести двадцать девять… тридцать… сорок семь… (Передает трубку Семину.) Пожалуйста, будьте добры…

С е м и н (в трубку). Алло!.. С кем имею честь?.. Очень приятно, товарищ Васильева… (С внезапным волнением.) Минутку! А ваша… ваша девичья фамилия? Прошу вас, очень!.. Затем, что ваш голос, ваши интонации, ваше «у аппарата Васильева», не «у телефона», а «у аппарата», напомнили мне…

Г а л к а (теребит его за рукав). Вову… Пусть она позовет к телефону Вову.

С е м и н. Что?.. Подождите, девушка, не мешайте.

Г а л к а. Что значит не мешайте?! Ведь это же я… Это же мой разговор!

С е м и н. Ах да! Простите… (В трубку.) Товарищ Васильева, попросите, пожалуйста, к телефону Вову… Да-да, Вову. Но после этого прошу, умоляю, заклинаю… Что?.. Это уже Вова?.. Сейчас, молодой человек… (Передает трубку Галке.)

Г а л к а (в трубку). Вова, слушай… Это я, Галка…

С е м и н (сам с собой). Кто это? Когда и где мы встречались? Когда и где?! (Галке.) Девушка, Галочка, услуга за услугу: вы должны дать мне телефон этой Васильевой…

Г а л к а. Пожалуйста: двести двадцать девять… тридцать… сорок семь… (В трубку.) Вова, слушай… Нам надо увидеться. Сегодня же, сейчас же!.. Да, случилось… (Всхлипывает.) Приходи, расскажу-у-у…

Свет гаснет.

ПРОДОЛЖЕНИЕ ПЕРВОЙ КАРТИНЫ

В о в а (в телефонную трубку). А кто это?.. Кто-о-о?! Гм… Хорошо. Через полчаса там же… (Кладет трубку.)

Б а б у л я. Что?.. Стой! Тебе же в институт!

В о в а. Не волнуйся, бабуля, все будет о’кей. Сегодня у нас такие лекции, что я без всякого ущерба…

Б а б у л я. Нет, стой, говорю! Ты с кем это сейчас при мне нахально условился: «Через полчаса там же»?

В о в а. С кем?.. С этим… с Иваном Ивановичем.

Б а б у л я. С каким таким Иваном Ивановичем?

В о в а. С которым ты сама передо мной говорила… с Яшкиным дядькой! Ну да! Яшки Петрищева, моего однокурсника. Видишь ли, Иван Иванович приезжий. Очень хочет посмотреть фотовыставку в Манеже, но пока что слабо ориентируется в Москве и сам, без провожатого, сделать этого не может. А Яшка, как на грех, завяз с зачетом по двусторонней многоканальной связи. А я этот зачет уже сдал. Ты имеешь представление, что такое двусторонняя многоканальная связь? Нет? Слушай. Уже самоназвание говорит: двусторонняя многоканальная связь — значит, между двумя сторонами…

Б а б у л я (машет на него обеими руками). Ладно, ладно уж!..

Свет гаснет.

На просцениуме.

С е м и н (у будки телефона-автомата). Когда и где?.. Где и когда?!

«Казаки, казаки,

Едут, едут по Берлину наши казаки».

Нет, не там, не тогда…

«И девушка наша проходит в шинели,

Горящей Каховкой идет…»

Ой! Неужели?! (Бросается в будку, звонит.) Товарищ Васильева?.. Бывшая Ведерникова?! Машенька! Машенька-телефонистка!.. Кто я такой?.. Семин я, Семен Семин, Сеня-фельдшер!.. Вспомни, ну вспомни, Машенька!..

Свет гаснет.

ОКОНЧАНИЕ ПЕРВОЙ КАРТИНЫ

Б а б у л я (в телефонную трубку). Что?.. Кто?.. Не может быть… Милый ты мой!.. Да сейчас же, сию же минуту. Ты где?.. Иду, бегу! Мне как раз мимо, в магазин за продуктами… (Кладет трубку и после паузы Вове с веселой иронией.) Ну, Владимир, с кем и куда ты, говоришь, отправляешься? С Иваном Ивановичем на фотовыставку в Манеж?.. Врешь, милый.

В о в а (с негодованием). Бабуля! Почему, на каком основании?..

Б а б у л я. А потому, что никакой он не Иван Иванович, а Семен Семенович, этот товарищ, что сейчас снова позвонил, и ни в какой Манеж на выставку не собирается, а мне свидание назначил: на площади Пушкина, у памятника… Вот я пойду и узнаю, откуда у него наш телефон и зачем ты ему понадобился.

В о в а. Гм!.. Бабуля!.. А может, тебе неудобно, неловко на площади Пушкина, у памятника, стоять и ждать незнакомого мужчину? Лучше я сбегаю, а?

Б а б у л я. Ничего, милый, как-нибудь… Не я его буду ждать, а он меня, и мы с ним немножко знакомы… с гражданской войны еще, с Первой Конной армии!

«С неба полуденного жара — не подступи!

Конная Буденного раскинулась в степи».

В о в а. Гм!..

Б а б у л я. Да. Вот так… Садись за стол. Хоть ты и изоврался передо мною вконец, я, так и быть, все равно напою тебя и накормлю. Но знай: ни через полчаса, ни через час, ни через полтора часа я тебя сегодня из дому не выпущу.