Брак по любви - Моника Али
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Продолжай, – сказала Ясмин, потому что Ма замолчала.
– Остальное ты знаешь, – сказала Аниса.
Спаси меня
– Ох, Ма! – проговорила Ясмин между всхлипами, сидя у ног матери. – Ма! – Она рыдала, уткнувшись в колени Анисы.
– Не плачь, – сказала Ма. – Все хорошо.
Ясмин икнула. Еще бы, столько плакать. Она подняла глаза на мать. Глаза Ма по-прежнему были сухими, но она выглядела обеспокоенной.
– Прости, – сказала она. – Прости, что так тебя расстроила.
– Ох, Ма! – снова сказала Ясмин и поддалась очередному приступу рыданий.
Ма терпеливо ждала. Она держала Ясмин за руку и, когда слезы наконец иссякли, вытерла ей лицо подолом сари.
– Почему ты раньше ничего не рассказывала? – спросила Ясмин.
– Это было давно, – ответила Аниса. – И твой отец не хотел. Тоже я не думала, что это подходящая история, чтобы рассказывать детям.
– Но я уже давно не ребенок, – возразила Ясмин.
– Ты всегда мое дитя.
– Жаль, что ты раньше мне не рассказала.
– Думаешь, такие вещи мне легко говорить? Думаешь, легко рассказывать? Рассказывать моему ребенку?
– Прости… Прости, Ма. Это так ужасно. Мне очень жаль, что с тобой это произошло. Ты очень храбрая, и я тобой горжусь.
– Теперь ты понимаешь про твоего отца. Кое-что теперь ты будешь понимать?
Мозг Ясмин лихорадочно работал.
– В смысле почему Бабе пришлось вернуть деньги за свое образование? Это была деловая сделка, поэтому он должен был вернуть деньги. Я даже об этом не знала, Баба рассказал мне всего несколько месяцев назад. Я всегда думала, что Наана поддерживал твой выбор, а поскольку ты выбрала бедного парня, Наана за все заплатил.
– Он всегда предлагал кабальные сделки. Всегда был прежде всего деловым человеком. Но я хотела сказать, теперь ты понимаешь, почему Баба не знается с другими бенгальцами, другими мусульманами, индийцами. Почему держится особняком. От стыда.
– От стыда? Он тебя стыдится? ни за что не поверю.
– Нет. Он стыдится только за себя. Вот как я считаю.
– Но почему? Уму непостижимо. – Баба? Стыдится? Ведь он такой честный, полный достоинства и гордый. – Ах! Визиты на дому! Другие женщины…
– Нет. Это ни при чем.
– Тогда я не понимаю. Баба так гордится своими достижениями, тем, сколько трудностей преодолел, и…
– Да, – сказала Ма, – у твоего отца есть гордость и тоже есть стыд. Это же две стороны одного пенни, да?
– Две стороны… – Ясмин удержалась, чтобы не поправить Ма. – Ты так думаешь?
– Да, они созданы друг для друга. Это так.
– Ладно, – сказала Ясмин, – но за что ему стыдно?
– Он не стыдится своей жены, – ответила Ма. – Всегда с самого начала он говорит ей, что она хорошая и храбрая, что он ей гордится. В сердце он гордится своей женой… – Ма улыбнулась. Хоть она и не принимала эти похвалы, но все равно казалась немного смущенной. – Но в сердце он стыдится сделки. Этой деловой сделки с моим отцом. Он берет девушку, которая не хочет замуж. Берет ее в обмен на деньги.
– Но, Ма, он тебя любит, – сказала Ясмин, и к ее глазам снова подкатили слезы. – Он правда тебя любит. Я точно знаю.
– Я знаю, – сказала Ма. – Твой отец хороший человек. Один год после свадьбы он ко мне не приближался. В этом смысле. Всегда извинялся. Извинялся за то, что он мой муж. Он знал все, что произошло со мной, и был несчастлив, что мое горе – это его удача. Понимаешь?
– Наверное, – ответила Ясмин. – Не знаю. Но все-таки он тебя спас? В каком-то смысле.
– Спас меня, да, – признала Ма.
– А ты спасла его.
– Это тоже правда. Но я объясняю тебе стыд твоего отца. Из-за сделки. Он согласился на нее, но ему было стыдно, что он согласился.
– А сейчас?
– Мы обсудили всё. По телефону.
– Он знал, что сегодня ты собираешься мне об этом рассказать?
– Он знает.
– Вот как, – сказала Ясмин. Потому-то Баба и передумал приезжать за Ма этим вечером. – А кто еще знает?
Ма погрузилась в свои мысли и не ответила.
– Ариф знает?
– Нет. Я скажу ему, но не сейчас. Он занят Коко.
– А Вспышка знает?
– Она знает.
Скажи это изнасилованной женщине. Тем утром в кухне Ясмин решила, что Вспышка говорит о себе. Но Гарриет сразу подошла к Ма. «Как же я была слепа», – подумала Ясмин.
– А о том, что сегодня ты возвращаешься домой, Вспышка знает? – Но, может быть, Ма не поедет. Она выглядит такой тоскливой. Может быть, она подумывает остаться, подождать возвращения Вспышки из очередной поездки в Брюссель, Париж или где там она выступает. – Ты же едешь со мной, да? Ма? – Ясмин с трудом поднялась и протянула руки, чтобы помочь матери встать.
– Да. Я еду. – Но Ма не шевельнулась.
– А как же Вспышка? – спросила Ясмин, опустив руки. – Вы по-прежнему?.. То есть… вы… – Она не знала, как выразиться.
– Она моя особенная подруга, – сказала Ма. – Ты против нее. Но она хорошая.
– Я не против нее. Я ее толком не знаю.
– Тебе она не нравится, потому что она женщина.
– Потому что она женщина? – тупо переспросила Ясмин. Неужели Ма обвиняет ее в предрассудках?
– Она…
– Ма, я знаю! Мне плевать. Но как же Баба?
– Он мой муж.
– Ничего не понимаю. Вы со Вспышкой собираетесь?.. – Голова Ясмин шла кругом. Она разгладила подол своего синего платья и опустила взгляд на свои балетки, пытаясь зацепиться за реальность, за обыденность. – Пожалуй, – сказала она, изо всех сил пытаясь уложить это в уме, – у него были визиты на дому, другие женщины… Пожалуй, это справедливо.
– Справедливо? – переспросила Ма. – Нет. Всё не так.
– Тогда как?
– Что ты хочешь знать?
Ясмин со вздохом покачала головой. Она не знала, что хочет знать.
– По словам Бабы, ты соглашалась на его измены.
– Твой отец – хороший человек, но я не хотела эту сторону отношений. Я только выполняла свой долг, и после того, как появились дети, я больше этого не хотела. Он знал. Он не пытался ни к чему вынуждать. Наоборот. А я говорила ему: «Все в порядке. Иди-иди, найди выход». Так он и поступал.
Ясмин пристально всмотрелась в эту женщину, свою мать. Ма была точно такой же, как всегда, и совершенно другой. «Тепличная жизнь». Оказывается, все это время Ясмин ничего не понимала. Это она была наивна. Это она жила тепличной жизнью.
– Он купил в кухню новые паучники, – сказала Ясмин. – И покрасил ворота. Он так рад, что ты возвращаешься. И мистер Хартли тоже. Он все время про тебя спрашивает.
– Теперь мы поедем, – сказала Ма.
Они отнесли сумки вниз. Гарриет уже ушла спать – они с Ма заранее попрощались. Ясмин стало жаль Гарриет, остававшуюся в таком большом доме в полном одиночестве.
Они сели в кухне в ожидании такси.
– Мой ангел, – сказала Ма, – ты в порядке? Ты очень грустная, нет?
– Да, тебе пришлось пройти через настоящий кошмар. – Глаза Ясмин по-прежнему щипало.
– Нет, ты разорвала помолвку. Ты страдаешь.
– Вовсе нет. – Она пожевала нижнюю губу. – Правда нет. Я в порядке. Это должно было закончиться, и конец оказался не настолько плох, как я ожидала.
Джо воспринял их разрыв так спокойно. Слишком спокойно. Что доказывает, что они не созданы друг для друга.
– Может, после времени порознь твое мнение поменяется. Любовь снова вырастет.
– Не вырастет.
Ясмин была слишком занята новой работой, более долгими поездками, сумасшедшим графиком, вдобавок она снова начала заниматься – да, она думала о Джо, скучала по нему, но они не влюблены друг в друга, и тут ничего не поделаешь.
– Я взяла время порознь, – сказала Ма, – теперь я возвращаюсь к твоему отцу. Видишь? Жизнь – штука не простая. Ты не знаешь, что будет дальше у вас с Джо.
– Ладно, Ма.
Ясмин предпочла не спорить, поскольку
