Прекрасная катастрофа - Джейми Макгвайр

— Оно… Боже мой, оно потрясающее, — прошептала я, когда он взял мою левую руку.

— Можно я одену его на твой палец? — спросил он. Когда я кивнула, он сжал губы и надел серебряное кольцо на мой палец, подержав его еще мгновение, перед тем, как убрать руку. — Вот теперь оно потрясающее.

На мгновение, мы оба уставились на мою руку, одинаково шокированные различием между большим бриллиантом и моим маленьким тонким пальчиком. Кольцо обхватывало основание пальца, разделяясь на две части с каждой стороны и бриллиантом во главе, каждую полоску белого золота украшали небольшие драгоценные камни.

— Ты мог бы сделать первоначальный взнос на машину за эти деньги, — сказала я едва слышно, не в состоянии придать силу своему голосу.

Я провожала свою руку взглядом, когда Трэвис поднес ее к губам.

— Я миллион раз представлял, как это кольцо будет смотреться на твоей руке. Теперь, когда оно на месте…

— Что? — я улыбнулась, наблюдая, как он уставился на мою руку, взволнованно улыбаясь.

— Я думал, что мне придется пять лет потеть, перед тем, как я испытаю это чувство.

— Я хотела этого так же, как и ты. Мне уже чертовски надоела эта маска безразличия, — улыбнулась я, целуя его.

Эпилог

Я задержала дыхание, и Трэвис сжал мою руку. Я старалась, чтобы мое лицо оставалось невозмутимым, но стоило мне сморщиться, как он сжал ладонь еще крепче. Белый потолок в некоторых местах был покрыт пятнами от протекшей воды. В остальном, комната была безупречна. Ни суматохи, ни разбросанных вещей. Все на своих местах, от чего я чувствовала себя довольно непринужденно в сложившейся ситуации. Я приняла решение. И доведу это дело до конца.

— Малышка… — хмурясь произнес Трэвис.

— Я смогу, — сказала я, глядя на пятна на потолке. Когда кончики пальцев коснулись моей кожи, я подпрыгнула, но попыталась избавиться от напряжения. Я увидела беспокойство в глазах Трэвиса, когда раздался звонок.

— Голубка, — опять начал Трэвис, но я пренебрежительно покачала головой.

— Все в порядке. Я готова.

Я держала телефон подальше от своего уха, вздрагивая от боли и неизбежной нотации.

— Я убью тебя, Эбби Абернати! — кричала Америка. — Убью тебя!

— Формально, теперь Эбби Мэддокс, — сказала я, улыбаясь своему новому мужу.

— Это несправедливо! — заныла она, гнев постепенно ослабевал в ее тоне. — Я думала, что буду подружкой невесты! Что буду с тобой выбирать платье, устраивать девичник и держать твой букет!

— Знаю, — сказала я, глядя на то, как улыбка Трэвиса исчезла, когда я снова вздрогнула.

— Ты же знаешь, что тебе не обязательно это делать, — сказал он, его брови сошлись на переносице.

Свободной рукой я сжала его пальцы.

— Знаю.

— Ты уже это говорила! — огрызнулась Америка.

— Я не с тобой разговаривала.

— Нет, ты говоришь со мной, — кипятилась она. — Еще как говоришь. И этот разговор не закончится никогда, слышишь меня? Я никогда в жизни не прощу тебя!

— Нет, простишь.

— Ты! Ты…! Ты — просто обыкновенная злючка, Эбби! — Ты — ужасная лучшая подруга!

Я засмеялась, от чего мужчина, сидящий рядом со мной, дернулся.

— Сидите спокойно, миссис Мэддокс.

— Простите, — сказала я.

— Кто это был? — рявкнула Америка.

— Гриффин.

— Кто, черт возьми, такой Гриффин? Дай угадаю: ты пригласила абсолютно незнакомого человека на свою свадьбу, а не лучшую подругу? — с каждым вопросом ее голос становился все визгливее.

— Нет. Его не было на свадьбе, — сказала я, втягивая воздух.

Трэвис вздохнул и нервно заерзал на стуле, сжимая мою руку.

— Я же собиралась сделать это для тебя, помнишь? — сказала я, улыбаясь ему сквозь боль.

— Прости. Не думаю, что могу переносить такое, — сказал он, от мучений его голос сел. Он расслабил руку и посмотрел на Гриффина.

— А можно побыстрее?

Гриффин покачал головой.

— Сам весь в татуировках, а то, что твоей девушке делают простую надпись, не можешь вынести. Я закончу через минуту, друг.

Трэвис нахмурился еще сильнее.

— Жене. Она — моя жена.

Как только Америка прокрутила у себя в голове этот разговор, она чуть не задохнулась.

— Ты делаешь татуировку? Что с тобой, Эбби? Ты надышалась ядовитых паров при пожаре?

Я посмотрела на свой живот, на размазанную черную массу как раз на внутренней стороне тазовой кости и улыбнулась.

— Мое имя написано у Трэва на запястье, — я сделала глубокий вдох, когда жужжание продолжилось. Гриффин вытер чернила с моей кожи и продолжил делать татуировку. Я говорила сквозь зубы:

— Мы поженились. Я тоже захотела чтр-нибудь такое.

Трэвис покачал головой.

— Тебе не нужно было.

Я прищурилась.

— Не начинай. Мы это уже обсуждали.

Америка засмеялась.

— Ты сошла с ума. Я сдам тебя в психушку, когда ты приедешь домой, — ее голос был все еще пронизывающим и сердитым.

— Не такая уж я и сумасшедшая. Мы любим друг друга. Мы весь год, время от времени, живем вместе. Почему бы и нет?

— Потому что тебе девятнадцать, идиотка! Потому что ты сбежала и никому не сказала, и потому что меня там нет! — закричала она.

— Прости, Мер, мне пора. Увидимся завтра, хорошо?

— Не знаю, хочу ли я тебя завтра видеть! И уж точно не думаю, что хочу снова увидеть Трэвиса! — съехидничала она.

— Увидимся завтра, Мер. Ты же знаешь, что хочешь увидеть мое кольцо.

— И твое тату, — сказала она с улыбкой в голосе.

Я выключила телефон и отдала его Трэвису. Жужжание возобновилось, и я сконцентрировалась на чувстве жжения, за которым последовал сладкий момент облегчения, когда Гриффин вытирал лишние чернила. Трэвис положил мой телефон в карман, крепко сжимая двумя руками мою руку и наклоняясь, чтобы прикоснуться своим лбом к моему.

— Ты так же сильно сходил с ума, когда тебе делали твои татуировки? — спросила я его, улыбаясь в ответ на его встревоженное выражение лица.

Он отодвинулся. Казалось, Трэвис чувствовал мою боль в тысячу раз сильнее меня.

— Мм… нет. Это другое. Сейчас гораздо хуже.

— Готово! — сказал Гриффин с неменьшим облегчением в голосе, чем было написано на лице у Трэвиса.

Я откинула голову назад.

— Слава Богу!

— Слава Богу! — вздохнул Трэвис, похлопывая меня по руке.

Я посмотрела на красивые черные линии на моей красной и раздраженной коже:

— Миссис Мэддокс.

— Ух, ты, — сказала я, поднимаясь на локтях, чтобы лучше увидеть надпись.

Хмурый взгляд Трэвиса внезапно сменился на ликующую улыбку.