Лунный свет - Дженн Беннетт

несколько лет оставалась самым высоким строением к западу от Миссисипи. Ты впервые здесь после реконструкции?

– Да, если учесть, что в последний раз была еще в детстве. И личным лифтом тоже пользуюсь впервые.

– Я тоже впервые организую приватный визит, так что в этом плане мы с тобой, можно сказать, равны.

Когда лифт притормозил и мелодично тренькнул, она опустила сложенные до этого на груди руки:

– Вот мы и на месте. Смотровая площадка.

– И что мне теперь делать? Вас тоже попросили вручить мне конверт или…

– Наслаждайся! – попросту сказала она и легонько подтолкнула, побуждая выйти из лифта.

Я ступила на смотровую площадку – круглую часть башни, выполненную в виде летающей тарелки. Закрытое, недавно реконструированное внутреннее пространство теперь отличалось чистыми, гладкими линиями: белые полы и потолки, современные скамейки и окна на всю высоту стен, скошенные наружу и придающие Космической Игле ее характерную форму. По круговой площадке слонялись гости – делали фотографии и через стеклянные двери устремлялись на внешнее кольцо площадки к постепенно темнеющему багровому городу, зажигавшему огни, пока за горизонт уплывали последние лучи оранжевого солнца.

Сердце в груди опять понеслось вскачь, я завертела головой, пытаясь отыскать следующий намек, но в глаза ничего не бросалось. Потом повернулась назад и увидела его прямо перед собой.

Кожаная куртка. Волосы, стянутые на затылке в самурайский пучок.

Дэниэл.

Сердце, с недавних пор превратившееся в испуганного кролика, гулко забилось от радости.

– Привет, – сказал он, засунув в карманы руки, – ты все сделала правильно.

– Ты же специально накрошил хлеба, чтобы оставить мне след.

– Я знал, что ты хороший детектив.

Дэниэл сделал пару шагов, встал передо мной и потеребил ухо. Судя по виду, он здорово нервничал. Скрывать это, похоже, ему удавалось не всегда. А может, я просто его теперь лучше знала.

– Ну как тебе здесь, наверху? Я был прав? Видок отсюда открывается нехилый, правда?

Я ничуть не сомневалась, что зрелище действительно удивительное, только вот любоваться городом в этот миг не могла. В груди у меня все больно сжалось, в голове билась одна-единственная мысль о том, как же мне в последние дни его не хватало.

Не хватало его шуток и веселой улыбки.

Не хватало взгляда, которым он смотрел на меня перед тем, как поцеловать.

Не хватало биения его сердца под моей рукой.

Не хватало его всего.

– Берди, – тихо молвил он, – прости, что все так получилось. Я вел себя как последний идиот и очень теперь об этом сожалею. Мне с самого начала надо было рассказать тебе о Дарке. Какой же я дурак! Знаю, у тебя нет никаких оснований мне верить, но ты все равно попытайся. Прошу тебя, Берди. Между нами никогда больше не будет никаких секретов. Прости меня. Мне жизненно необходимо, чтобы ты меня простила. Я… не могу без тебя…

Я не сводила с него глаз. Он не сводил глаз с меня. Потом я кивнула.

– Но если ты решишь поставить на этом точку, я не стану тебя винить.

Я покачала головой.

– То есть… ты не хочешь ставить точку или…

– Я люблю тебя, – залпом выпалила я.

Он неподвижно застыл. Его глаза подернулись поволокой. Он быстро моргнул, отвел в сторону взгляд и судорожно выдохнул. Потом потянулся ко мне.

Прильнул губами и стал быстро меня целовать, покрывая рот короткими, отчаянными поцелуями, пока я не обвила его руками и не ответила ему тем же. Восторженно и горячо, словно он мог в любой момент исчезнуть.

Мой затылок ласкали теплые пальцы. У него блестели глаза, он тяжело дышал, затем прислонился ко мне лбом и прошептал:

– Я тоже тебя люблю.

Я водопадом пропустила эти слова через себя, впитывая их, словно солнечный свет.

– Теперь у нас все будет хорошо?

– Теперь у нас все будет хорошо, – прошептал в ответ он, – я же говорил тебе: судьба всегда отыщет свой путь.

– А я говорила тебе, что судьбы попросту нет.

– Прости, но я тебя не слышу, – поддразнил он меня, и уголки его рта поползли вверх. – Ты не могла бы мне это повторить?

– Тогда слушай, – произнесла я в здоровое ухо и еще раз сказала, что люблю.

А потом еще и еще. Не могла остановиться и без конца повторяла снова и снова. Мне было плевать, что мы стояли посреди самой оживленной в городе туристической достопримечательности, что на нас таращили глаза посторонние.

Мне вообще было на все это наплевать, потому как я больше не боялась.

Мне не нужно было считать пальцы, потому что я не спала.

И никакие подсказки тоже искать было не надо, потому что тайну я уже раскрыла.

За всю свою жизнь я никогда и ни в чем еще не была так уверена.

Он крепко меня обнимал. Я прижалась лицом к его шее, положила ладони на грудь и ощутила биение его сердца, уверенное и сильное. Тук-тук. Тук-тук. Мое сердце тоже прыгнуло и рванулось ему навстречу.

33

«И ты называешь себя детективом».

Нора Чарльз, «Тонкий человек» (1934)

– Еще вопросы будут? – спросила женщина по ту сторону кабинки.

Затем бросила взгляд на часы и посмотрела в окно, по которому текли капли дождя. Вчера было солнечно и жарко. Сегодня же хлынул дождь. В конце октября погода непредсказуема.

Я в последний раз просмотрела свои записи, чтобы проверить, не случилось ли мне что пропустить. У меня не было ни малейшего желания профукать такую замечательную возможность, но, с другой стороны, я прекрасно понимала, что женщина оказывает мне услугу и мне нечем отплатить ей за потраченное на меня время.

– Думаю, мне все понятно. Просто как-то неправильно принимать меня на работу в агентство до того, как власти штата допустят меня к экзаменам на получение лицензии. Разве мне можно трудиться без лицензии? Какая здесь кроется «уловка 22»?

Женщина сложила на груди руки, скрипнув своей коричневой кожаной курткой:

– Это не дьявольский заговор с целью помешать тебе стать сыщиком. Я лишь хочу убедиться, что ты знаешь, чего хочешь, перед тем как власти штата разрешат тебе вести за другими слежку.

Дороти МакНайт была завсегдатаем «Лунного света». А в дополнение к этому имела лицензию сиэтлского частного детектива и владела агентством «МакНайт Инвестигейшнз». Пару недель назад мы, сидя за стойкой, разговорились, и я немало удивила как ее, так и саму себя, напрямую спросив, не согласится ли она встретиться со мной и ответить на ряд вопросов о том, как стать настоящим сыщиком.

В свои сорок с небольшим, почти на целый фут выше меня, она была поразительно красива, серьезна и умна. Я понимала, почему она занялась детективной работой – с самого начала разговора она оценивающе на меня поглядывала, а ее глаза не останавливались ни на секунду.

– У меня нет сомнений, что никакого заговора против меня конечно же нет, – сказала я, пытаясь не обращать внимания на постоянный поток клиентов с подарками в