Семиозис - Сью Бёрк

людей – и подозреваю, что кое-кто согласен с Сосной. Прежде люди сталкивались с отдельными убийствами, но не с истреблением целого вида, так что, возможно, не осознают всей возмутительности призывов Сосны.

Сироты использовали запаховые сообщения, чтобы собраться в одном доме. Коты приводят туда Монте, и он организует беспокоящие действия. К атаке присоединяется пара лучников, но группу такого размера они способны только задержать. Я сообщаю: «Сосна, пятьдесят сирот атакуют дом Флоры». Она явно изумляется – и выбегает из дома. Боˊльшая часть бойцов уже ушли под командованием Карла.

Я оцениваю уроки. Пожар мог стать отвлекающим маневром – способом выманить бойцов из их домов и дать сиротам возможность перегруппироваться и атаковать беззащитные семьи. Если это так, то я обнаружил предсказуемое поведение, и это – та почва, на которой можно взрастить семена плана. Мой корень юмора добавляет, что теперь мне нужна еще и вода, – и он прав. Мне надо найти средство управления. Как только оно у меня появится, я смогу попытаться справиться с этим кризисом. Но вот орлы уже намного ближе, так что вскоре возможен еще один кризис.

Петр с несколькими лучниками ведет Видеть-Ты в Дом Собраний. Эти стекловары движутся организованной группой в облаке запахов, защищаясь от нападения со всех сторон. Впереди – основные-разведчики, за ними держатся все остальные, воздух полон свистов, слов и клубов запаховых сообщений. Еще один основной слышит шорох и останавливается, делая знак остальным. Группа дружно поворачивается лицом к опасности – к фиппокотам. Работники отгоняют котов и спешат дальше. Петр и лучники удивленно переглядываются при виде эффективного движения семейства – и я это чувство разделяю. Однако сироты тоже способны на такой уровень организованности, что делает их еще опаснее.

Ананасы отправляют мне послание, напоминая, что в их договор входит защита от хищников. Я прозреваю в этом послании семя. В начале этой ночи ананасы отправили мне изопрены – соединение, которое может стать основой множества полезных веществ, в том числе и тех запахов, которые стекловары используют для общения.

«Приветствую, Видеть-Ты», – здороваюсь я, когда она входит в Дом Собраний.

Большинство мирян составили отряды для патрулирования на улицах, но немногочисленные оставшиеся приветствуют ее, вскидывая оружие, а ее основные отвечают так же. Я доволен. Мне хочется, чтобы выжило как можно больше стекловаров. Это – единственный цивилизованный путь.

«Я желаю общаться с сиротами», – пишу я на стекловском.

– Бесполезно.

«Желаю говорить-они ложь».

Она на секунду задумывается.

– Буду помогать.

«Желаю отправить их из города запахом».

Таков мой план, хотя он и нуждается в уточнениях.

«Ты лепетать. Не годится».

Она ошибается – должна ошибаться.

Клетчатый завел нескольких сирот в пекарню. Сейчас они складывают мешки с мукой в моей роще у пекарни. Мука очень горючий материал. Нельзя, чтобы они опять меня сжигали.

«Ты научить-я. – Я пишу медленно и старательно, несмотря на свою тревогу. – Надо знать сейчас. Покажи мне ”предупреждать“».

Она придвигается к моему стволу.

«Ты быть слишком уверенный. Покажу тебе “тревога”».

Алифатический кетон 2-гептанон – резкий запах, который легко воспроизводится.

Приходит еще одна самка, Зумм, со своей семьей. Она задает массу вопросов и распространяет множество запахов. Видеть-Ты отвечает. Обсуждение становится слишком сложным для моего понимания – и мне сейчас не до их споров.

Сироты собираются развести огонь в моей роще у пекарни – но останавливаются. Клетчатый принюхивается. Я пытаюсь определить запах – и определяю сразу несколько, в том числе и кетон «тревога», и метиловый спирт, обозначающий призыв. Сироты убегают – нет, поправка: бегут куда-то. К дому Вайолет. Там уже другие сироты – и Беллона. Они двигаются бесшумно. Воздух полон запахов, среди них цитрусовый лимонен – терпен. В доме пожилой мужчина, его маленький внук и несколько соседских ребятишек. Другие взрослые ушли сражаться, а старик с детьми защищаться не сможет.

Я прерываю спор между Видеть-Ты и Зумм.

«Возможно вы сказать-я это», – и я воспроизвожу лимонен. Собравшиеся в доме стекловары вздрагивают и сбиваются в кучку.

– Ты сказать-мы атака, – говорит Видеть-Ты. – Говорить ты напасть-мы.

– Растения не запах-говорить, – возражает Зумм.

«Бартоломью, – говорю я, – сироты собираются атаковать дом Вайолет».

Он машет девочке с необычайно сильным певческим голосом. Она идет к дверям и выкрикивает новость. Видеть-Ты делает знак своему основному, который бросается защищать девочку на улице. Видеть-Ты также выдала запах, терпеновое соединение цитронеллол, цветочный аромат.

«Возможно ты говорить-я это», – и я воспроизвожу цитронеллол.

– «Защищать», – говорит Видеть-Ты. Она показывает мне «бежать» – бальзамический запах, монотерпеновый углеводород бета-пинен. Понятно. Он, как и запах тревоги, – более легкие соединения, чем лимонен: естественно, послания «убирайтесь» или «тревога» полезны на более значительных расстояниях, нежели «атакуйте». Она объясняет мне кое-какие правила грамматики: определенные запахи должны сопровождаться еще какими-то. Мне надо хорошо это выучить, иначе сироты заподозрят подвох.

Появляется самка Сероглазка и ее семья. Запахи в помещении чуть было не вызывают у них панику, и Сероглазка, подозрительная и медленно соображающая, начинает ссориться с Видеть-Ты.

Моя роща в северо-западном лесу видит, что городская стая львов заметила: в городе происходит что-то нехорошее. Львицы начали метаться, а львы – рычать. Другая роща, на юго-западе, сообщает, что орлы еще ближе. Они почуяли дым. Орлы и львы – враги, и оба эти вида могут осложнить положение.

У меня рядом с домом Вайолет есть цветы. Обычно их лепестки выделяют гераниол, ароматный спирт – я быстро меняю вещество на выходе: удаляю молекулу воды и изменяю молекулярные связи, производя бета-пинен. Стебель обычно дает нерол, цитрусовый аромат, и тут химический процесс немного сложнее, но я отделяю три атома углерода и четыре водорода, а также удаляю и заменяю атом кислорода – и получается 2-гептанон. Эти вещества летучие: даже в такую прохладную ночь они испаряются с той же скоростью, с какой я их произвожу. Посмотрим, хватит ли моих коммуникационных возможностей на ложь.

Беллона и сироты принюхиваются и теряются. Основные снуют, выискивая источник предостережения. Они дергаются, тревожатся – и Беллона отступает от дома. И тут с дальнего конца улицы доносится крик Сосны:

– Вон они! Вперед!

Кравшиеся по кустам коты выскакивают и лягают сирот по ногам, так что некоторые даже опрокидываются. Запах «бежим!» становится сильнее: видимо, его выделяют и сами сироты. Они бросаются в бегство.

Это – решающий успех. Я использовал запаховый язык стекловаров, чтобы управлять их поведением. Миряне дают отпор! У нас появилось средство, чтобы утихомирить сирот и восстановить мир.

Спор самок в Доме Собраний становится жарче. Бартоломью машет мне. Он встревожен. Кажется, я чую страх – по крайней мере, я догадываюсь,