Полное собрание сочинений. Том 21 - Толстой Л.Н.

Они мост мостят

С утра до ночи,

Намостят что днем,

В ночь то вымою.

Да из сил-то я,

Мать Непра река,

Уже выбилась».

И раздумался

Одихмантьевич:

«То не честь хвала

Молодецкая —

Не отведать мне

Сил татарскиих».

И пустил Сухман

Он добра коня

Через матушку,

Чрез Непру реку.

Его добрый конь

Перескакивал,

Подъезжал Сухман

Ко сыру дубу

Кряковистому,

Дуб с кореньями

Выворачивал,

За вершину брал,

А с комля дуба

Белый сок бежал;

И с дубиночкой

Той Сухмантьюшка

Напустил коня

Сваво доброго

На всю силушку

На татарскую.

И начал-то он

Той дубиночкой

Да помахивать.

Той дубиночкой

Поворачивать.

Как махнет вперед,

Станет улица,

Отмахнет назад,

Переулочек.

И побил он тех

Всех татаровей,

Убежало лишь

Три татарина.

Прибежали те

Три татарина

К мать Непре реке

И попрятались

Под кусточками

Под ракит’выми.

Приезжал опять

Одихмантьевич

К мать Непре реке

И пустили те

Три татарина

Свои стрелочки

В Одихмантьича,

Во его в бока,

В тело белое.

Тут Сухмантьюшка

Эти стрелочки

Повыдергивал,

А кровавые

Свои раночки

Листьем маковым

Все затыковал,

А татаровей

Тех последниих

Распорол ножом

Он кинжалищем.

И пустил Сухман

От Непры реки

Он ко Киеву,

Ко тому двору

Княженецкому

Князь Владимира.

Привязал коня

На дворе к столбу.

Сам входил Сухман

Во столовую.

А Владимир князь

Сам по горенке

Он похажива’т,

Желтым’ кудрями

Он потряхива’т.

Взговорит-то сам

Таковы слова:

«Гой же ты, Сухман,

Богатырь Сухман

Одихмантьевич,

Что ж привез ли ты

Лебедь белую,

Мне живьем в руках,

Лебедь белую,

Не кровавлену

И не ранену?»

Взговорит Сухман:

«Ой, Владимир князь,

Мне, мол, было там,

За Непрой рекой,

Не до лебедя.

За Непрой рекой

Да за матушкой

Повстречались мне

Сорок тысячей

Злых татаровей.

Шли во Киев град

Те татаровы.

С утра до ночи

Они мост мостят,

А Непра река

В ночь мост выроет,

Да из сил она

Уже выбилась.

Напустил на тех

На татаровей

Я добра коня

И побил их всех».

И Владимир князь

Тем словам его

Не уверовал.

А велел слугам

Своим верныим

Взять Сухмантия

За белы руки

И сажать его

В тюрьмы крепкие.

А Добрынюшку

Володимир князь

Посылал туда,

На Непру реку,

Чтоб проведал

Он про зар’ботки

Про Сухмантьевы.

И Добрынюшка

Оседлал коня

Он сваго доброго,

И выезживал

Добрый молодец

Во чисто поле.

Как приехал он,

Свет Добрынюшка,

К мать Непре реке,

Увидал — лежит

Вся побитая

Сила вражеска,

И дубиночка

Одихмантьева

Вся расщеплена

На лучиночки,

Промеж них лежит,

Там валяется.

И Добрынюшка,

Сын Никитьевич,

Ту дубиночку

С земли поднял

И привез ее

В стольный Киев град.

И Владимиру

Так Добрынюшка

Выговаривал:

«Правдой хвастает

Одихмантьевич:

За Непрой рекой

Лежит сила вся

В сорок тысячей

Тех татаровей

Перебитая.

Я привез с собой

И дубиночку

Одихмантьича.

На лучиночки

Та дубиночка

Вся исщеплена».

Взговорит тогда

Сам Владимир князь:

«Гой же слуги вы,

Мои верные,

Вы идите-ка

В тюрьмы крепкие,

Выводите мне

Одихмантьича,

Приводите мне

На ясны очи

Добра молодца,

Буду миловать

За услуги те

За великие;

Буду жаловать

Его до люби

Городками ли

С пригородками,

Еще селами

Да с приселками,

Золотой казной

Да бессчетною».

И пришли опять

Слуги верные

К тюрьмам крепкиим.

Говорят они

Таковы слова:

«Гой же ты, Сухман,

Богатырь Сухман

Одихмантьевич,

Выходи теперь

Из тюрьмы своей,

Ворочает князь,

Хочет солнышко

Тебя миловать

За услуги те

За великие

Тебя хочет князь

Он пожаловать».

Выходил Сухман

В поле чистое,

Говорил Сухман

Таковы слова:

«Не умел меня

Володимир князь

В пору миловать,

Не умел же он,

Ласков солнышко,

С умом жаловать,

А теперь меня

Не видать ему

Во ясны очи».

И выдергивал

Одихмантьевич

Из кровавых

Да из раночек

Листья маковы.

Сам Сухмантьюшка

Приговаривал:

«Потеки, Сухман,

Ах Сухман река,

От моей крови

От горячией,

От горячией

От напрасные».

ТРЕТЬЯ КНИГА

* № 30 (рук. № 4)

ЛИСИЦА

Одна лисица попалась в капкан, оторвала себе хвост и убежала. Ей было стыдно, и она захотела научить других лисиц сделать то же, чтобы ей не одной стыдно было. Она созвала лисиц и стала их уговаривать, чтобы отрубили хвосты. Она говорила, что хвост неприятно [?] и что совсем это лишняя и ненужная тяжесть. Тогда одна из лисиц сказала ей: Если б с тобой самой этого не случилось, ты бы нам этого не советовала.

Бесхвостая лисица ничего не сказала и ушла прочь.

* № 31 (рук. № 4).

ОЛЕНЬ

Оленю случилось сойти к ручью напиться. Он увидел по воде свою тень, и он радовался на свои рога, на то, что велики и развилисты. А глядя на ноги свои — печалился. Они ему казались и жидки и слабы. Еще пока он рассуждал, выскочил лев и погнался за ним. Олень пустился скакать и стал уходить. Пока было чистое поле, олень убегал, но как пришло место лесное, олень запутался рогами за кусты, не мог вырваться, и лев схватил его. Как пришло погибать оленю, он и сказал себе: Эх, я горемычной! На кого думал — изменят, те бы спасли меня,[147] а на кого надеялся, от тех пропал.

** № 32 (рук. № 4).

СОБАКА И ВОЛК

Собака заснула перед двором, а голодный волк набежал и хотел ее зарезать. Собака стала просить, чтоб не резал ее. Она сказала: Теперь я худа и костлява. Коли подождешь недолго, хозяева мои будут свадьбу играть, тогда я есть буду вволю и стану жирная, и я для тебя много слаще сделаюсь. Волк послушался и ушел. Невдолге пришел опять волк и видит — собака лежит на крыше. Он стал снизу ее звать и напомнил ей уговор. Собака и говорит: Вот что, волк: коли впредь застанешь меня сонную перед двором, не дожидайся уж больше свадьбы.

* № 33 (рук. № 4).

[ЛОШАДЬ И ХОЗЯЕВА]

ОСЕЛ И ХОЗЯЕВА

Один осел работал у садовника. И работы было ему много, а корму мало. Он и стал молиться богу, чтоб ему избавиться от садовника и перейти к другому хозяину. Бог его услышал и велел горшечнику купить осла. Опять стал жаловаться осел; еще больше прежнего было работы: надо было и глину и горшки возить. Опять упросил осел, чтоб переменить ему хозяина, и продали его кожевнику. И как попал он к еще худшему хозяину, как увидал, чем его новый хозяин занимается, застонал осел и говорит: Ох горе мне горькому! Лучше б мне у прежних хозяев оставаться. Теперешний, я вижу, и из шкуры моей работает.

* № 34 (рук. № 4).

[ОЛЕНЬ И ВИНОГРАДНИК]

Олень убегал от охотников и спрятался в виноградник. Когда они его немного проминовали, олень подумал, что уж они его не найдут, и стал объедать виноградные листья. Охотники, как приметили, что листья шевелятся, вернулись назад и думают, не зверь ли тут в листьях. Оно и правда так было. Выстрелили и убили оленя. Олень и сказал умираючи: По делом мне, не надо было портить того, что спасло меня.

* № 35 (рук. № 4).

ТОПОР И ПИЛА

Два человека пошли в лес за деревом. У одного был топор, у другого пила. Когда они выбрали дерево, они стали спорить. Один говорил, что дерево надо срубить, а другой говорил, что надо спилить его. Ни один не уступал другому, и они стали драться. Третий человек услыхал их спор и хотел помирить их. Он взял топор и стал рубить дерево; но топор не брал дерева, он был туп. Тогда он попытался спилить, но пила не резала. Третий человек сказал: подождите драться, ни топор, ни пила не срежут дерева. Но люди эти не перестали драться.

* № 36 (рук. № 4).

КОТ И МЫШИ

Завелось в доме много мышей. Узнал про то старый кот, забрался туда и по одной ловил и съедал. Увидали они, что пропадают по одной, и говорят: Давайте не будем больше вниз ходить, чтоб всем не пропасть. А сюда к нам коту не добраться. Так и уцелеем. — Как не стали больше сходить мыши, задумал кот хитростью вызвать их. Одной лапкой уцепился и свесился, а сам притворился мертвым. Одна мышь скосилась, выглянула на него да и говорит: Эй ты. Хоть мешком сделайся, не подойду.

* № 37 (рук. № 4).

[ПЕРЕПЕЛКА И ПЕРЕПЕЛЯТА]

Перепелка в лугу вывела детей. Когда пришло лето, мужик, скосивший луг, перемахнул косой через гнездо и открыл его невредимым. Когда перепелка-матка вернулась, она с ужасом увидела детей своих открытыми. Дети же радовались тому, что они видят свет и свет их видит. Мальчик, принесший отцу-косцу обедать, вынул детей, поиграл ими и бросил. Счастье возможно только в закрытьи.