За гранью Разлома - Алиса Мак

голосов. На миг ей показалось, будто вместе со Славой из фургона сейчас выйдет Макс, но Кот появился один, буквально вывалившись наружу. Ещё более лохматый, тощий и смущённый, чем обычно, пропрыгав несколько шагов на одной ноге, он комично взмахнул руками, возвращая нарушившееся равновесие, и, повернувшись к Раде, поднял руку в приветственном жесте. Его улыбка была как обычно широкой и фальшивой. Рада неуверенно подняла руку в ответ и стушевалась, вспомнив, что сделала с его тетрадью.

– Рада, что ты жив.

– Да что мне будет-то! – Слава потупил взгляд и почесал затылок.

В отличие от Врача, он был без маски и не скрывал лица. Макс забрал его костюм и баллоны с газом, Рада – тетрадь с печатями. Виновато опустив взгляд, она попыталась оправдаться:

– Прости, я взяла твою тетрадь… Мне нужно было…

– Да, я видел записку. Классно, что у тебя всё получилось! Я всегда знал, что ты можешь жить в лесу.

– Да? – Рада удивлённо подняла взгляд и увидела, что улыбка на лице Славы сменилась другой, менее широкой, но более искренней. Этой улыбке хотелось ответить.

– Я же тебе говорил. Жить в лесу, особенно если с нечистью в ладах, – вообще нормальная штука.

– Для кого как, – негромко заметил Врач, но Рада не стала обращать на него внимания.

– Я хочу уйти в лес совсем. Моя бабушка сейчас уговаривает главу нашего поселения, чтобы мне дали домик в лесу и…

Громкий заливистый хохот вырвался из-за прикрытой двери фургона. Врач недовольно оглянулся, а Слава, резко насупившись, буркнул:

– Чего ржёшь?

– Пошли её к Яге! – отозвался радостный девичий голос, наверняка принадлежащий той самой светловолосой спутнице Врача, которую Рада видела в прошлый раз.

– Между прочим, неплохая идея, – заметил хозяин фургона.

– Ну… – Слава вновь потянулся к затылку, но, едва только коснувшись лохматых вьющихся волос, передумал и опустил руку. – Может, и хорошая, но Яга же… Да и добраться туда как?

– Что за Яга?

Женщин, прятавшихся за именем сказочной Бабы-яги, хватало во все времена. Рада помнила одну из охотниц на вампиров, называвшую себя так. Она была хорошей, эта охотница, Рада с интересом следила за её перемещениями, пока та не погибла во время Казанской бойни.

– Повязанная с нечистью, почти как ты, – неохотно ответил Слава, – но сильная, прямо очень сильная. Живёт в глухом лесу и почти не выходит к людям, а про нечисть знает больше, чем вообще можно представить. Вроде бы она даже до Разлома уже так жила.

– У неё есть избушка на курьих ножках? – зачем-то спросила искренне заинтересовавшаяся Рада, и Кот поднял полные удивления глаза.

– Ну, – его голос прозвучал виновато, – нет.

Врач вздохнул.

– Я лично с Ягой не встречался, но слышать о ней приходилось. Помимо прочего, я слышал, что она берёт учеников.

– Иногда, – вставил Слава.

– Иногда, – согласился Врач.

– А где она живёт?

Раде казалось, что её голос звучит спокойно, но сердце бешено колотилось в груди, а мысли судорожно строили планы. Она доберётся до Яги и обязательно станет её ученицей, и тогда Дмитрич сам будет молить её, чтобы она согласилась на него работать.

– Вот в этом и подвох. – Слава развёл руками. – В тайге она живёт, прямо в глухой тайге. Ни дорог, ничего, одни комары. Даже я бы так не смог всё время, наверное.

– Ты там был?

Кот отвернулся.

– Ага. Немного. Не совсем там, но рядом. Она дружила с дедом, у которого я жил, помогла мне выбраться, когда я первый раз провалился. Дед меня тогда отправлял к ней поучиться не проваливаться, но, в общем, не вышло ничего из этого. Как видишь.

– И где находится эта глухая тайга? – в уме Рада уже пыталась строить маршрут.

– Далеко, – неопределённо отозвался Слава.

– На севере от Лены! – крикнула из фургона невидимая девица.

– Это у какого города?

Кот выглядел виноватым, как побитый щенок.

– Говорю же, нет там никаких городов. И дорог нет. Ничего вообще нет. Яге люди не нужны. Она живёт со своим маленьким хозяйством, и ей хорошо.

– И как старушка справляется? – удивилась Рада.

Из фургона послышались новые приступы смеха.

– Старушке, если я не ошибаюсь, слегка за сорок, – с лёгкой усмешкой объяснил Врач. – Она прекрасно справляется. А вот ты справишься вряд ли. Не дойдёшь ты туда, тем более по осени.

Рада отвернулась. В прошлый раз они не смогли добраться до Лены даже летом, даже в автодоме Бессмертного. Врач был прав, но признавать этого не хотелось.

– Я всё равно пойду, – упрямо проговорила она.

Светлые брови Врача удивлённо приподнялись.

– Вот как?

– Не хочу больше терять время, сидеть у семьи на шее и ждать. А если Дмитрич мне дом выделит, то уходить уже будет поздно.

И всё же она понимала, что не дойдёт. Никакая нечисть не могла помочь ей справиться с холодами и дождём, и даже полученных знаний не хватало Раде для такого долгого пути.

– Ну, может быть… – неуверенно начал было Слава, но Врач не дал ему договорить:

– Так и быть, если рвёшься к Яге немедленно, я тебя подвезу.

– Куда, до Яги? – безмерно удивился Кот. – Каким образом?

Из фургона снова послышался смех.

– Не до самой Яги, конечно, но до… скажем, до Жиганска – запросто.

Слава задумался.

– Что такое Жиганск? – спросила Рада.

– Город такой, – ответил Врач. – Там до сих пор живут. Ну, что думаешь?

Некоторое время Рада молча смотрела на него, потом, скользнув взглядом по Славе, обернулась к родному поселению.

– Спасибо за предложение. Я очень хочу поехать, – заявила она. – Но сначала мне надо поговорить с семьёй.

«Или хотя бы с бабулей».

– Разумеется, – похоже, Врач не ожидал иного ответа, – мне не сложно подождать пару дней.

Но Рада знала, что пары дней не понадобится. Уже сегодня она скажет бабуле, и та обязательно поддержит старшую внучку. И немедленно уговорит маму с папой. Рада наврёт им с три короба, скажет, что едет учиться в безопасное поселение, что её довезут до самого порога и так же вернут обратно, пообещает слать весточки. А потом вернётся на самом деле и заживёт, наконец-таки заживёт настоящей жизнью!

– А про эту не скажешь? – буркнул вдруг Слава. – Вдруг они друг друга, ну, не поймут.

Уже двинувшаяся было к воротам Рада задержалась и обернулась. Врач задумчиво смотрел на фургон, а оттуда откликнулись театрально обиженным тоном:

– Значит, меня спрашивать никто не будет, а про меня будут, да?

– Моя принцесса, к чести лицезреть тебя каждый день готовы не все, – негромко ответил ей Врач и повернулся к Раде. – Дело в том, что моя спутница…

Спутница не дала