Сердце полуночи - Дж. Кинг

– Хорошо. Наши с вами дела закончены, добрый Торис. Спасибо за приятную и содержательную беседу, мой полумертвый Друг.

Люкас подошел к двери в спальню и, снова достав связку ключей, начал перебирать их по одному. Найдя подходящий, он вставил его в замок, повернул и широко распахнул дверь. В спальне было темно, и Люкас вынужден был вернуться к кровати Ториса за фонарем.

В спальне никого не было. Никого не было на кровати, на подоконнике, на стуле и в шкафу. Люкас убедился в этом довольно быстро. Вернувшись в первую комнату, он осведомился у Ториса вполне светским тоном:

– Кстати, а где Юлианна?

– Ушла, – просто ответил Торис.

– Это я понимаю, – кивнул бард, ставя лампу на столик.

В голове его все еще мутилось от яда, но он принялся прохаживаться из стороны в сторону. В наступившей тишине до слуха его снова донесся отдаленный шум битвы.

– Теперь мне остается что-то одно, – пробормотал Люкас. – Либо я должен спуститься вниз и вонзить в Казимира этот кинжал, либо должен подождать его тут. Он, конечно, перебьет всю мою стражу, но с другой стороны – он все-таки мой сын…

Он посмотрел на Ториса и сардонически улыбнулся. Затем взгляд его остановился на темной двери в спальню, а мысли вернулись к Юлианне, которая была такой уязвимой и хрупкой.

К Юлианне, которую любил Казимир.

В глазах оборотня вспыхнуло холодное голубоватое пламя. Он внимательно осмотрел кинжал и сказал, обращаясь в основном к самому себе:

– Смерть от этого кинжала будет слишком легким выходом для моего предателя-сына. Существует еще один путь, куда более приятный…

Повернувшись к Торису, он спросил:

– Она бежала в Гундарак, не правда ли? Губы жреца плотно сжались, а глаза закрылись.

– Этого ответа вполне достаточно, жрец, – рассмеялся Люкас. – Ты ведь хотел ехать с ней, не правда ли?

Торис продолжал молчать.

– Утешься, мой юный друг, она не доедет до Гундарака.

С неприятным смешком Люкас подошел к окну и, подняв раму, выбрался в туманную мглу, покряхтывая от боли.

Коридор на первом этаже гостиницы напоминал бойню. От пола до потолка он был залит кровью, и кровь стекала с рук и когтей Казимира. Для того чтобы сделать несколько шагов, ему приходилось довольно долго выбирать место, чтобы не наступить на тела.

Независимо от того, в каком обличье гибли слуги Люкаса, после смерти все они непременно превращались в волков. Бока их были изодраны в клочья, глотки растерзаны, кости переломаны. Несколько трупов свисали с кресел и даже с крючьев для одежды.

Казимир старался не смотреть на поверженных врагов. Он чувствовал, что победа над этими созданиями не делает ему чести, и не мог радоваться успеху. Старательно обходя трупы, он избегал попирать их ногами, хотя свидетелями этому были лишь молчаливые мертвецы.

Достигнув лестницы, он стал карабкаться наверх, оставляя на затоптанных ступеньках кровавые отпечатки когтистых лап. Он шел по кровавому следу – тонкой, но почти непрерывной цепочке темно-алых капель, – и губы его растягивались в улыбке, а черный влажный нос слегка шевелился.

– Геркон Люкас, – прошептал он, и его глаза снова лихорадочно заблестели.

Остаток лестницы он преодолел в три прыжка. Запах крови Люкаса манил его сильнее, чем благоухание райского сада. Очутившись в дымном коридоре, он снова принюхался, без труда вычленив среди обычных запахов кухни и нечистот единственный, который интересовал его больше всего остального. Запах крови всегда казался ему сродни тому, как пахнет страх, опьяняя его и кружа ему голову.

Между тем предательские следы совершенно определенно вели его дальше, безошибочно указывая на дверь, в которую вошел Люкас. Это была дверь комнаты Ториса, и Казимир почувствовал в животе болезненную пустоту.

"Они вместе планировали заговор против меня!” – понял Казимир, и гнев в его груди вспыхнул с новой силой.

– Люкас! – вскричал он, вонзая когти глубоко в твердое дерево, из которого была сделана дверь. Острые щепки посыпались на пол, несколько длинных заноз вонзились в подушечки на его лапах, но Казимир не чувствовал боли. Он снова атаковал дверь, и несколько досок вдруг провалились внутрь, давая ему возможность разглядеть слабо освещенную комнату.

Казимир просунул руку в пролом и, зацепившись за край, рванул изо всех сил. Тяжелая дверь треснула во всю длину, застонали петли, вылезая из косяков вместе с гвоздями. Наконец дверь сорвалась и вывалилась в коридор.

Казимир ворвался внутр как ураган. Одним прыжком он приблизился к кровати, на которой лежал Торис. Схватив его за плечи, он приподнял искалеченное тело в воздух и встряхнул. Голова Ториса безвольно мотнулась, зубы лязгнули, а глаза побелели от ужаса, как у снулой рыбы.

Казимир смотрел на бывшего друга сверху вниз, не скрывая своего злобного торжества. Выпустив плечи жреца, он отступил на шаг назад и издал громовой рык, от которого испуганно задребезжали стекла в окне. Жаркое, звериное дыхание Казимира коснулось лица Ториса, и он заметно вздрогнул.

– Так ты в заговоре с моим врагом, Торис? – проскрежетал Казимир, роняя с губ капли тягучей слюны. – Где Люкас?

Глаза Ториса по-прежнему оставались мутными и невыразительными. Даже если он и понял, о чем спрашивал Казимир, по нему это никак не было заметно.

Не дождавшись ответа, Казимир яростно затряс забинтованное тело.

– Где он?!

Только теперь Казимир заметил, что дверь в спальню открыта и что в комнате темно. Оторвавшись от молчавшего жреца, Казимир пошел туда и остановился на пороге. Обоняние подсказало ему, что Юлианны здесь нет.

Он вернулся к кровати Ториса и схватил его за горло.

– Что с ней? Что с ней сделал Люкас? – прорычал он свирепо.

Отекшие бледные веки Ториса медленно опустились и поднялись. Губы его почти не шевелились, и Казимир едва разобрал ответ:

– Что… он сделал с тобой?

– Отвечай мне! – требовательно закричал Казимир.

– Сначала ты… ответь, – едва слышным эхом донесся невнятный шепот.

– Отвечай или умрешь, клянусь богами! – Казимир взмахнул когтистой лапой.

– Ты… уже… – ответил ему Торис. – Целых десять лет… ты отравлял меня своим ядом… Даже… в “Красном Крылечке”. Даже самые счастливые воспоминания… все ложь и грязь…

Не в силах справиться с отвращением Казимир отвернулся от Ториса и стал расхаживать по комнате из стороны в сторону.

– Что с тобой стало, Казимир? – задыхаясь прошептал Торис.

Казимир снова исчез в бывшей спальне Юлианны. На этот раз он задержался там дольше, тщательно обнюхивая кровать, стул и диван.

– Запах довольно старый, – пробормотал он, отворяя шкаф и выдвигая ящички комода. – Запах старый, повторил он, возвращаясь в комнату Ториса.