Рабыня Гора - Джон Норман

Мы с Виной встали.

– Прости, что я дралась с тобой из-за конфеты, – снова начала она.

– Я сильнее тебя, – ответила я. – Ты должна была отдать ее мне.

– Нет.

Я промолчала.

– Стыдно драться на глазах у мужчины, как рабыни, – проговорила она.

– Конфета, – отчеканила я, – принадлежит той, у кого хватит сил взять ее.

– Я здесь, кроме тебя, никого не знаю, – сказала она. – Мы обе были рабынями Клитуса Вителлиуса. Шли на одной цепи. Я хочу быть твоим другом.

– И ты, – я взглянула в глаза Бине, рабыне Бусинке, – здесь мой единственный старый друг.

– Давай будем друзьями.

– Давай.

– Вот и хорошо. – Она обняла меня. И я в ответ обняла ее и поцеловала.

– Но конфета была моя, – твердо добавила я.

– Рабыня! – сверкая глазами, прошипела она.

– Рабыня! – огрызнулась я.

– А ну быстро в зал! – В дверях стоял Бузебиус. – Вы что, думаете, я вас купил, чтобы на свежем воздухе прохлаждались, как свободные дамы?

– Нет, хозяин! – воскликнули мы и помчались внутрь.

– Паги! – потребовал мужчина. Я бросилась к нему.

Шестой час. В таверне все многолюднее. Я стою на коленях у невысокой стены. Замкнутые в наручники руки подняты над головой и пристегнуты к шестому кольцу. Клиент оставил меня за собой. Я жду, пока он закончит игру в каиссу.

В этой таверне я дней двадцать. Дольше Бины, она – всего шесть. Не считая пятерых танцовщиц, здесь служат двадцать две девушки.

– Смотри не убеги, – предупредил, поставив меня на колени и пристегнув к кольцу наручниками, мужчина.

– Нет, хозяин, – скрипнув зубами, уверила я.

И вот он играет в каиссу. Кажется, ушел в игру с головой. Мои схваченные железными кольцами руки сжались в кулаки.

Так, похоже, выиграл приз Домашнего Камня. Отставили фигурки, смахнули их в ящик игрального стола. Перебросились парой слов – наверно, обсуждали игру. Потом второй игрок ушел, а тот, что оставил меня за собой, словно вдруг вспомнив об ожидающей его рабыне, вытащил из кармана ключ и направился ко мне.

Я стояла, опустив голову.

Отомкнул наручники.

– Как тебя зовут?

– Тила. – Я ведь ему уже говорила!

– Иди в шестой альков.

– Да, хозяин, – кивнула я. – Что угодно хозяину? Какие-нибудь особые приспособления, сбруя?

– Наручники на крючках, – ответил он.

– Да, хозяин. – Я склонила голову к его ногам. Положив на стойку ключ и наручники, он ушел. Я сходила в каморку рабынь за наручниками на крючках. Они кожаные, мягкие, застегиваются на замочки, скрепляются защелками. Защелки – но не сами наручники – открываются без ключа. Некоторым нравится надевать их на рабынь. В таких наручниках девушке легко придать любую позу, сцепить ей руки за спиной или впереди, пристегнуть к ошейнику. Взяв наручники, не мешкая, я поднялась по лестнице к алькову.

Хозяин ждал меня. Протянул руку. Я отдала наручники. Ключи от них, как и от стальных рабских наручников, хранятся за стойкой.

– Сними платье.

Сняла.

– Протяни руки.

Протянула. Он надел на меня наручники, но скреплять их вместе не стал.

Тесноватый альков устелен отливающими греховным багрянцем мехами, горит крошечная лампа. Я встала на колени, в позу наслаждения.

– Ласкай меня, – приказал он.

– Да, хозяин.

Подобравшись ближе, я склонилась над ним. Мои волосы упали на его тело. Я поцеловала его.

Когда я вернулась в зал, давно пробило семь.

В таверне яблоку негде упасть. Гремит музыка. Окованная серебряными цепями стройная светловолосая землянка по имени Элен – наша лучшая танцовщица – раззадоривала клиентов Бузебиуса. На ней точно такой же ошейник, как и на мне. Ни мне, ни ей не убежать. Клеймо, ошейник, здешние законы – все держит нас в узде. Убежим от одного хозяина – попадем к другому. Мы – рабыни.

– Паги! – прокричал мужской голос. Я поспешила на зов.

На Горе мне встретились четыре землянки. Все – рабыни. Встречала я и рожденных на Горе рабынь с земными именами. Эти имена, как здесь считают, идеально подходят для рабынь.

Преклонив колени, я налила гостю паги.

– Паги! – послышалось с другой стороны. Я вскочила и помчалась к следующему посетителю. Такого наплыва гостей здесь еще не бывало. Ни секунды свободной – некогда даже к стоящему за стойкой Бузебиусу подойти, снять наручники.

Мимо, задев меня плечом, проскользнула, спеша обслужить клиента, Бина.

Вскрикнула Элен – с ее бедра сорвали шелковый покров. Но танец продолжала.

К моей щиколотке потянулась мужская рука. Я пронеслась мимо.

Скорей к стойке, к сияющему от радости Бузебиусу – кувшин снова пуст!

Он окунул кувшин в бочку с пагой и вернул мне.

– Паги! Паги! – неслось со всех сторон. Даже повесить кувшин на плечо некогда. Держа его перед собой, под звон рабских колокольчиков я заторопилась обратно к столикам.

Вдруг дверь таверны распахнулась. На мгновение смолкла музыка. Застыла, не закончив па, Элен. Все взгляды обратились к двери. У меня замерло сердце.

На пороге стояли несколько воинов. Судя по одеждам, не из Ара. Впечатляющее зрелище.

Главный – без шлема, но в плаще, с медальоном на груди – взмахом руки приказал продолжать музыку.

Музыканты заиграли. Элен закружилась в танце.

Неторопливо стянув с рук перчатки, главный заткнул их за ремень, по-хозяйски окинул взглядом тело Элен.

А навстречу гостям с поклонами уже спешил Бузебиус.

Взгляд незнакомца небрежно скользнул дальше. Элен закусила губы. На глаза ее навернулись слезы. Не прельстила!

Он перевел глаза на меня. Я выпрямилась, расправила плечи. Статный, мужественный! Хотелось быть ослепительной.

Внимание его переключилось на Бузебиуса – тот, обращаясь к нему, тараторил без умолку.

– Кто это? – донесся до меня мужской голос.

Рядом со мной потрясение застыла Бина. Она прочла надпись на медальоне.

– Ты на медальон глянь, – ответил другой голос.

Бузебиус проводил почетных гостей к стоящему особняком угловому столу. Отсюда, с невысокого помоста, хорошо просматривается весь зал – и музыканты, и танцовщица. Вокруг переговаривались мужчины.

– Ты их знаешь?

– Нет.

Бину била дрожь.

– Посланники Салерианской Конфедерации, – объяснил голос.

– А кто у них за старшего? – спросил другой.

– Тандар из Ти.

Так вот оно что! Тандар из Ти, из касты Воинов четырех городов Салерианской Конфедерации, пятый из сыновей Эбуллиуса Гайиуса Кассиуса, правителя города Ти, занимал в войсках Конфедерации важный пост. Когда-то он заключил брачный контракт с леди Сабиной, дочерью Клеоменеса, богатого торговца из Крепости Сафроникус. Но на караван напали, разграбили богатое приданое, леди Сабину похитили и отдали в рабство. Так расстроился их брак, так разрушился альянс между Крепостью Сафроникус и Салерианской Конфедерацией. Став бесправной рабыней, леди Сабина навеки утратила свою значимость в политике двух государств. Крепость Сафроникус так и не воссоединилась с Салерианской Конфедерацией. Отныне между ними вражда.