Изоморф. Дилогия (СИ) - Лисина Александра

Макс помялся.

– Знаешь, эти твои матрицы… жуткое зрелище. Особенно момент, когда на почти что трупе прямо на глазах затягиваются раны.

Я с кряхтением поднялся и, оглядев воспроизведенную улишшем экипировку карателя, принялся снова раздеваться. Металлические пластины на нагруднике были в алых потеках, пальто нещадно замарано, обе рубахи насквозь промокли, а обилие крови на сапогах заставляло всерьез опасаться за сохранность дорогого ковра. Ули, как и в прошлый раз, воспроизвел матрицу в мельчайших подробностях. На правой руке даже браслет по‑прежнему сидел. Я, пока разоблачался, не заострил на нем внимание, однако когда остановился перед горкой той самой одежды, в которой пришел, и увидел точно такой же браслет, неожиданно задумался.

Это что же получается… если я продолжу менять матрицы, то каждый раз Ули будет выдавать мне полную экипировку карателя вместе с именным браслетом? У меня их уже два: один старый, от первого превращения, второй малыш сделал сейчас. Если я сменю личину в третий раз, то появится третий, четвертый… матрица ведь одна и та же. И Ули, соответственно, будет воспроизводить ее целиком. Кожаное пальто, сапоги, штаны, нагрудник, пояс…

Я порылся в кармашках и, выудив наружу запасной аккумулятор для тагора, покачал головой.

Итого у меня в наличии целых три зарядных устройства: одно действующее и два запасных. Если бы в момент смерти Шал сжимал в руке тагор, то был бы и еще один «бластер». Правда, уже без метки.

Блин!

«Ули, ни одна собака не должна прознать, что ты умеешь воспроизводить все что хочешь, вплоть до дефицитного оружия, – озабоченно подумал я. – Упаси нас бог кому‑то это продемонстрировать! На лоскуты порежут. В лаборатории запрут. И будем мы с тобой тогда менять личину за личиной, бесконечно воспроизводя для Ковена и Ордена все, что они захотят».

Улишш, проникнувшись моей тревогой, затих, но, к моей радости, чувствовал себя неплохо. Особой усталости не ощущал и при необходимости мог еще разок поменять личину сперва на Рани, а потом обратно на карателя.

– Олег… – вдруг кашлянул Макс, когда я переоделся, забрал второй браслет, аккумулятор и, связав грязные вещи в узел, забросил их в ванную. – Эй, Олег! Ты знаешь… я тут подумал… а может, ты меня с собой заберешь?

– Чего?

– Ну да, – смущенно сказал дом, когда я замер у двери. – Сколько ты еще сможешь сюда приходить? Я же понимаю, что каждый визит для тебя – потенциальная угроза. Остаться здесь у тебя не получится. По крайней мере, в ближайшие месяцы. Да и потом может настать время, когда ты в силу особенностей новой матрицы или еще каких‑то причин не сможешь меня навещать. А я устал от одиночества. Одному тут ужасно скучно. С ума сойти можно. К тому же без тебя и твоих улишшей мои резервы рано или поздно подойдут к концу. А я по‑прежнему не хочу умирать. Но еще больше не хочу терять друзей. Поэтому и подумал: может, ты заберешь меня к себе?

Я чуть не поперхнулся.

– Куда это «ко мне»? В дом карателя?!

– А что такого? Меня ж на изнанке никто не увидит. Принесешь кристалл, пристроишь куда‑нибудь… а я тебе и защиту на дом поставлю, и за порядком присмотрю.

– Эм.

Признаться, о таком варианте событий я раньше не думал.

– А управляющий кристалл разве можно куда‑то перенести? Мне казалось, у тебя фиксированное, так сказать, место службы.

– Фиксированное, – согласился Макс. – Но привязку можно и разорвать, а потом создать новую. Я покажу, как это делается. С твоими способностями это будет несложно.

– Так. А что будет с этим зданием? Вряд ли соседи обрадуются, если иллюзия слетит, и на «пустыре» прямо из воздуха возникнет здоровенный особняк.

– Мы его уничтожим. У меня есть такие полномочия на случай, если дом попробуют взять силой.

– Хорошо. Как насчет иллюзии?

– Без подпитки она через некоторое время спадет сама, и тогда та картинка, которую люди видят сейчас, превратится в самую настоящую.

Я поскреб гладко выбритый подбородок.

– То есть ты хочешь сказать, что я могу вот так просто тебя отсюда забрать, перенести к себе домой, установить на какую‑нибудь подставку, подключить ко всем функциям, и ты будешь чувствовать себя нормально?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Ну не совсем просто и не совсем нормально, но в общих чертах – да, – отозвался дом. – Это возможно. И я тебе в этом даже помогу, потому что так будет лучше для нас обоих.

– Заманчивая идея, – согласился я после некоторого раздумья. – Бегать туда‑сюда через полгорода мне тоже не очень нравится. И если вдруг снова придется менять жилье, то ты точно поедешь со мной. Насчет скуки тоже, пожалуй, соглашусь. Но неужели тебе не жаль расставаться с таким богатством? Рушить всю эту красоту?

Макс фыркнул.

– Я прожил среди этой красоты много лет и досыта на нее насмотрелся. Если понадобится, и тебе могу такую создать. При условии, что у меня будет достаточно энергии и строительного материала. Так что нет, Олег, старого вместилища мне не жалко. И вообще, давно хотел попробовать заклинание самоуничтожения. Какое‑никакое, а разнообразие, согласись?

Я на такое заявление только рассмеялся.

Да уж, за сто лет одиночества кто угодно на стены полезет, даже искусственный… вернее, искусственно замурованный в кристалл человеческий разум. Но, с другой стороны, почему бы и нет? Если что‑то пойдет не так, и нам придется покинуть столицу, Макса мне тоже будет не хватать. Ведь из него и рассказчик толковый, и друг, и советчик. А уж дворецкий, смотритель и охранник вообще зашибись.

– Ладно, попробуем тебя отсюда выковырять. Показывай, что надо делать, – велел я и направился в подвал.

Глава 7

Спустя почти рин я стоял на улице, держа под мышкой увесистый кристалл, и со смешанным чувством смотрел, как на изнанке стремительно рассыпается в прах старинный особняк.

Заклятие самоуничтожения сработало на «отлично» – как только я переступил порог дома, унося с собой его бессменного хранителя, на крыше что‑то зашуршало, затем с нее начали осыпаться многочисленные песчинки. А к тому моменту, когда я выбрался за ограду и перешел на другую сторону улицы, весь третий этаж вместе с крышей и чердаком попросту перестал существовать. А то, что еще стояло, прямо на глазах осыпалось целыми песчаными водопадами, образуя на месте некогда прекрасного дома гору неопознаваемого мусора.

При этом я ожидал, что гора будет размером с КАМАЗ, не меньше, ведь домина был изрядно немаленьким. Однако по мере того, как особняк разрушался, песок неумолимо проседал, опадал, пока в центре двора не осталась большая песчаная «лужа» со слегка западающей серединой.

Ах да, там же еще был подвал, и его стены тоже подверглись заклятию разрушения. По‑видимому, вся гора туда и стекла, до упора заполнив оставшиеся в земле пустоты. А заодно и дыру в канализацию засыпав, чтобы ни туда, ни оттуда никто больше не вылез.

– Ну что, домой? – тихонько спросил я, когда от логова не осталось ничего, кроме воспоминаний, а увитая заклинаниями ограда печально погасла.

– Мяф, – шумно выдохнула мне в шею Пакость.

Нуррята, которые по размерам пока не превышали маленькую нурру, поддержали ее слаженным рычанием, а кристалл тихонько мигнул, временно лишившись возможности использовать человеческую речь.

Макс об этом сразу предупредил, пока я примеривался, как снять его с подставки. И теперь, пока я его не доставлю на новое место обитания и не подключу к коммуникациям, он будет молчалив и крайне уязвим, потому что остался практически без средств к существованию.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Зато, пока я возился в подвале и собирал в мешок оставшиеся ценности, Макс успел кое‑что рассказать про своего последнего хозяина, лесса Олерона Аввима. Оказывается, собираясь в последний, так сказать, путь, господин маг зачем‑то отключил управляющий кристалл, поэтому тот только после пробуждения обнаружил, что хозяин исчез и даже обратного адреса не оставил. Более того, с его уходом из дома пропали все мало‑мальски ценные вещи, огромная библиотека и опустела старая лаборатория, в которой еще лесс Лоррегой создавал свои первые артефакты.