Ричард Длинные Руки – оверлорд - Гай Орловский

В зале для гостей несколько человек обедают, вчерашних послов я не обнаружил, зато в процессе короткого и сытного завтрака увидел промелькнувшую в дверях принцессу Франку. И хотя видение было мимолетным, но почудилось, что нарочито прошла именно там, словно лиса, заманивающая дичь.

Я долго расправлялся со сладким, а когда вышел из зала, леди Франка саркастически посмотрела на мой живот.

– Вы так долго ели… Скоро живот через пояс свисать будет! Или у вас зубов нет?

– Я расстался с иллюзиями, – ответил я бодро, – но не с зубами. Как видите, я держу язык за зубами – наготове.

– Ах-ах, – сказала она с язвительным смехом, – ваш конь понимает ваш юмор?

– Ничто так не обнаруживает отсутствие чувства юмора, – заметил я, – как смех. Леди Франка, нам сам Господь велел стать мужем и женой. Ибо хорошо подобранная пара та, где оба одновременно ощущают потребность в скандале.

Она зло сверкнула глазами:

– Вы уже ощущаете?

– С момента, как вас увидел, – ответил я с поклоном и очаровательной улыбкой. – Даже еще раньше! Я ощутил, как волосы встают дыбом по всей моей шкуре, и понял, что вы подошли к двери с той стороны.

Она отшатнулась, глаза сверкали зло, но голос звучал озадаченно:

– И вы, будучи обо мне такого мнения, все-таки решили на мне жениться?

– Никогда не надо стыдиться того, – пояснил я, – что думаешь о своей жене, она и не то еще думает. Но у того, кто женится ради земель, протекции или денег, есть хотя бы разумный повод! А для чего женятся всякие сумасшедшие? Леди Франка, вам все-таки лучше выйти за меня, а не за вашего маркиза! Со мной у вас жизнь будет интересной и разнообразной. Многие женщины умерли бы со скуки, не будь у них мужей, которые делают их несчастными. Супружеская любовь сохраняется дольше благодаря щепотке ненависти!

Она обалдело покачала головой:

– Вы просто хам.

– Супруги должны воздерживаться от ссор, – заметил я нравоучительно, – если любят друг друга недостаточно сильно, чтобы помириться. Или вы в меня влюблены просто безумно?

– Как же, – ответила она ядовито, – именно безумно, да! Теперь и я бы вас просто удавила на месте.

Я подкрутил воображаемый ус и спросил довольно:

– Вот это любовь! Да, что-то в этой романтике есть, есть…

– Романтика, – возразила она, – когда рыцарь женится на дочери рыбака!

Я удивился:

– На кого рыбак может накричать, на рыбу? Зато король – это человек, который кричит даже на герцога, а ему – ничего! Я понимаю, женщина считает умным того, кто разделяет ее мнение, а не мнение ее мужа, но уверяю вас, лапочка: стерпится – слюбится. Я вот вас терпеть готов. Правда!

Она покачала головой.

– Что-то я в этом сомневаюсь… Я сумела бы превратить вашу жизнь в ад.

– Ах, леди Франка, – сказал я с восторгом. – Вы как раз из тех великолепных женщин, на которых смотришь и удивляешься, как это вас все еще не задушили?.. Потому я вас уверяю, еще как стерпитесь…

Она с облегчением вздохнула, увидев кого-то за моей спиной, усиленно замахала руками.

– Быстрее сюда! Вы что, не понимаете, что каждая минута общения с сэром Ричардом старит меня на десять лет?

В нашу сторону торопливо шли ее камеристка и маркиз, если не ошибаюсь, Мидль. Оба запыхавшиеся, чуть не бежали, но старались сохранять достоинство и не привлекать внимания. Леда Франка бросила на меня косой взгляд, я понял, поклонился.

– Сэр Мидль, вам нужно поговорить наедине… с моей невестой. Удаляюсь… ненадолго. Старайтесь держать руки подальше от моей будущей жены. И даже не смотрите в ее сторону! Если меня не найдете, то я за шкафом. Ну, это наш изысканный солдатский юмор.

Еще раз поклонившись, я захохотал, вот такой остроумный, и красивой походкой врожденного сердцееда пошел через зал, рассматривая картины на стенах, статуи рыцарей, барельефы и лепные пилоны. Со мной иногда пытались заговорить гости, но я свирепо двигал бровями, все отскакивали, а я старался везде вставать так, чтобы наблюдать за принцессой и маркизом.

Камеристка благоразумно отошла в сторону, а то слишком много знающие долго не живут. Франка и маркиз сблизили головы и о чем-то толковали быстро и жарко. Насторожив слух, я бы услышал и отсюда, если бы эти тупые морды вокруг не шаркали, не топали, не гоготали и не разговаривали про баб и снова про баб.

Неискренняя женщина до неразличимости похожа на искреннюю женщину, я со своего места пытливо всматривался в леди Франку, и гадал, что же она думает на самом деле. И хотя мужчины утверждают, что у женщин нет логики, но это так, треп, на самом деле логика есть, только очень уж простенькая, как у богомола или сороконожки. Плюс ее законы постоянно меняются.

Потому влюбленный мужчина нередко выглядит дураком, влюбленная женщина – никогда. Маркиз выглядит не просто дураком, а полнейшим идиотом, хотя с виду вполне, вполне. Дело в том, что дурака видно за милю уже по наряду: весь в пестром, чересчур нелепом, а эти носки туфель, привязанные шелковыми веревочками к поясу, у меня всякий раз вызывают гогот. Однако маркиз одет с полнейшим чувством мужского вкуса, то есть вроде бы как принято, и в то же время всей дребедени по минимуму. Этого достаточно, чтобы исключить из числа пользующихся вниманием разряженных дур, и в то же время достаточно, чтобы я ощутил к нему слабую тень симпатии.

Он быстро и возбужденно что-то втолковывал Франке. У обоих очень серьезные лица, а у маркиза вообще темное, как грозовая туча. Он даже взмахивал руками, ничего театрального, пижоны подчеркивают каждый жест и застывают в нужных позах, а маркиз явно взволнован, очень сильно взволнован, и машет крыльями потому, что его просто трясет…

Глава 6

Каждый раз, когда женщины чего-то не понимают, на лицах у них появляется приятная, нежная улыбка, и тогда кажется, что они понимают все. Я посматривал, как леди Франка внимает распинающемуся перед ней маркизу, сейчас она само очарование и сопереживание, вот прямо идет за вашей мыслью и внимает всеми фибрами или чем там, что у женщины вместо фибров… или фибрей, не помню точно.

Она перехватила мой взгляд, вскинула восхитительно белую руку и помахала над головой. Я ответил широчайшей улыбкой победителя. Это ж моя будущая жена зовет повелителя и хозяина ее плоти… ну почти жена, пошел красивым шагом, подавая бедра вперед.

Маркиз умолк и выпрямился, лицо все еще красное, возбужденное, но застыл и ждет с видом человека, который готов к поединку. Я с ходу отвесил Франке церемонный и очень куртуазный поклон, это когда с великим чувством достоинства и в то же время каждым жестом, взглядом и подергиванием плеч показываешь, что только мы тут двое люди, остальные – свиньи немытые, так что ей надлежит общаться только со мной, дабы не ронять себя до их свинячьего общества.