Париж… до востребования - Наталья Котенёва

таким, как я видела его в последний раз, его улыбка, губы, лучики морщинок возле глаз… Он остался прежним, словно и не прошло столько лет, словно он был живой…

— Клод, — начала я, — как ты там?

Я хотела знать, что чувствует мой друг и есть ли там место чувствам вообще. Но Маргарита была наготове и сразу оборвала меня.

— Александра, не смейте ему задавать глупые вопросы! Энергия ограничена, нельзя ее тратить на всякие бесполезные сведения!

Бесполезные! Вот бесчувственная стерва! Да, мне это очень важно! Мне просто необходимо знать, что мой друг не испытывает ни мучений, ни горьких сожалений о том, что покинул этот мир и меня, что душа его обрела покой. Но железная леди, словно угадав мое состояние, положила руку мне на плечо и ласковым тоном произнесла:

— Я все понимаю, девочка, не злитесь, просто сейчас не время… Спрашивайте его только по делу.

Хорошо, больше никаких лишних вопросов, но, я надеялась, что мои глаза скажут Клоду все, и не важно, фантом это, или еще что-то неизвестное науке, но он увидит, как я тоскую по нему. Мне показалось, что тот, кто когда-то был моим возлюбленным, прикрыл веки, будто давая мне знак, что он все понимает.

Я встала в полный рост напротив того, кто явился, повинуясь моему призыву и магии Марго. Мы оказались друг против друга на расстоянии ладони. Клод склонился надо мной, я запрокинула лицо ему навстречу. Казалось, что он готов поцеловать меня, но я понимала, что это была лишь иллюзия.

— Не плачь, любовь моя.

Это был почти шепот, и я не была уверена, что это мне послышался голос человека, а не возникший у меня в голове белый шум. Я почувствовала, как что-то соленое затекает в рот. Из глаз тихо и обильно текли слезы, которые я еще не все выплакала по своему любимому.

— Клод, мне нужно задать тебе вопросы о том, что ты делал накануне убийства, где материалы твоих поездок в Африку, если была флэшка, то, где ты ее спрятал? Что на ней? Кто приказал тебя убить? Это Ратус, это они приказали? Где находятся лаборатории, которые ты отыскал? Ответь, мне нужно знать, я хочу отомстить за тебя, за себя…

Я задавала вопросы, а Клод пристально вглядывался в мои глаза, словно не слыша слов, а читая меня по глазам, понимая то, что видел в глубине моих зрачков. Мне показалось, он отступил на шаг. Неужели он исчезнет? Так скоро! Ничего не скажет, не ответит на вопросы? Я ведь даже не успела на него насмотреться! Нет, не уходи, родной мой, поговори со мной!

И вот тут, я не выдержала. Я больше не могла вот так стоять, смотреть в глаза человеку, которому столько не успела сказать, который был мне дорог и которого мне так недоставало. Я шагнула к нему.

— Клод, я тоскую по тебе, мне так тебя не хватает. Я люблю тебя и всегда любила, просто я была идиотка и не понимала этого! Жаль, что не успела тебе сказать. Ты простил меня? Прости, пожалуйста, любимый. Знаешь, когда тебя не стало, я не хотела жить без тебя, но все-таки осталась жить. Я хочу отомстить. Ответь, любимый…

Мне было абсолютно наплевать на то хватит ли энергии ритуала, чтобы узнать как погиб мой возлюбленный, куда припрятал, или кому отдал чертову флэшку. В тот момент единственно, что мне было нужно — это, чтобы он знал, что я все еще люблю его и есть кому продолжить его дело, что я его не забыла.

Фантом качнулся мне навстречу, лицо, обращенное ко мне, кажется, просветлело и глаза стали ярче.

Наш разговор, если это можно было назвать разговором, напоминал общение с человеком в белом одеянии, которого я видела во сне. Это было мысленное общение.

В мозг стали проникать образы. Словно внезапно я получила сферическое зрение, то есть видела все, что происходило вокруг, обзор триста шестьдесят градусов. Сначала меня это напугало так, что чуть не свалилась на пол. Но мне дали почувствовать: сейчас все станет понятно. Не знаю, кто общался со мной, но моим разумом как будто руководили и давали информацию в той форме, которая могла мне быть понятной. Это был не то ли фильм, то ли набор слайдов, Я не поняла, но важно то, что мне показывали события прошлого, именно они были ответами на мои вопросы.

Сначала я почувствовала духоту, жару и очень плотные зеленые чащи. Я видела растения, которые обвивали стволы высоких деревьев, они тянулись вверх и смыкались где-то в вышине, свет почти не достигал земли и даже днем в этой чаще было как в сумерках. Я ощутила себя в тропических джунглях. Продвигаться вперед, раздвигать, срезать острым тесаком растения, образующие сплошную стену, было неимоверно трудно. Влажная жара прижала одежду к телу, плечи сгибались под тяжестью рюкзака. Под ногами пружинила и чавкала почва, чувствовалась близость воды. Здесь, в нижнем ярусе тропического леса было тихо, если не считать, что жужжала мошкара, и где-то поблизости слышалось дыхание болота, время от времени что-то громко плюхало. То и дело на глаза попадались какие-то крупные не то пауки, не то каракатицы, одним словом, всякая насекомая гадость. Основные звуки джунглей ушли на средний ярус и выше. Там была жизнь. Скакали по веткам обезьяны, еще какая-то тропическая живность. Моя команда пробиралась сквозь настоящий зеленый ад. Скосив глаз, я видела, что параллельно моему курсу движется рослый мужчина, одетый в защитную камуфляжку. Сквозь противомоскитную сетку просматривалось залитое потом лицо. На спине такой же, как и у меня объемный и, видимо, тяжелый рюкзак, поверх него лежала портативная радиостанция, на голове наушники с короткими антеннами, в руке мужчины зажат аппарат на подобие телефона. Мелкие насекомые роились вокруг, лезли в рот, глаза и уши, противомаскитная сетка не спасала. Я не успевала сквозь сетку обтирать лицо рукавом грязной рубашки.

Внезапно тот, кто шел впереди, сделал знак и движение нашей группы замерло. Командир начал делать какие-то жесты руками, они напоминали язык глухих, так он отдавал приказания тем, кто составлял наш отряд. Не производя шума, мужчины рассредоточились и исчезли из видимости, растворились в зеленой массе.

Я понимала, что все видела глазами Клода, переживала его ощущения. Словно для того, чтобы увидеть, что происходила в этих дебрях, меня поместили в тело Клода…

В следующем видении была уже другая картинка. Лаборатория, очень светлая, бестеневые лампы на потолке. Чистота и стерильность чувствуются реально. Люди в защитных