Великие цивилизации Междуречья. Древняя Месопотамия: Царства Шумер, Аккад, Вавилония и Ассирия. 2700–100 гг. до н. э. - Жорж Ру

Эпилог

Так исчезла одна из древнейших и наиболее примечательных цивилизаций Древнего мира. Жестоко уничтоженная в Ассирии в конце VII в. до н. э., она сохранялась в Вавилонии на протяжении примерно шести столетий и исчезла вместе с последней клинописной надписью в начале христианской эры. Рожденная в урукский и протописьменный периоды (ок. 3300–2800 до н. э.), она просуществовала в течение более чем трех тысячелетий.

В медленном затухании этой цивилизации (500 до н. э. – 100 н. э.) экономические условия играли меньшую роль, чем считалось прежде, и изменения в географии: смена русел обеих рек, заиливание каналов и засоление почвы, приведшие к запустению многих древних городов и деревень и обезлюдению обширных территорий, приобрели широкий размах только в конце периода правления Сасанидов (V–VI вв. н. э.). Учитывая все обстоятельства, можно прийти к выводу о том, что к упадку и гибели месопотамской цивилизации привели три основные причины: отсутствие единой «национальной» власти, основание Александром и его преемниками новых городов, соперничавших со старыми поселениями и постепенно превзошедших их, и, главным образом, значительные этнические, лингвистические, религиозные и культурные перемены, произошедшие в результате «накатывания» на изучаемую нами территорию трех следовавших друг за другом волн миграции иноземцев: персов, греков, арамеев, арабов, тогда еще не исповедовавших ислам, – которых невозможно было ни держать на расстоянии, ни ассимилировать.

В Месопотамию на протяжении всей ее долгой истории вторгались множество раз. Гутии, амореи, хурриты, касситы и арамеи выяснили, что в долине Тигра и Евфрата существует молодая и жизнеспособная культура, значительно превосходящая по уровню своего развития их собственную, и восприняли ее. Но цивилизованным грекам III в. до н. э., знакомым с учениями Платона и Аристотеля, вавилоняне не могли предложить ничего, за исключением невразумительных трудов своих астрономов. Не было ничего менее подходящего для удовлетворения потребностей космополитического общества, сформировавшегося тогда на территории Ирака, чем сложная клинопись, от которой стали отказываться сами вавилоняне. Греки и македоняне, а также другие восточные поселенцы обнаружили в этом регионе культуру, во многом устаревшую и закосневшую, поддерживавшуюся в неизменном виде немногочисленными жрецами, служившими в храмах. Со времени правления Хаммурапи литература Междуречья была лишена непосредственности и творческого начала, скульптура прекратила свое существование вместе с ассирийцами, а архитекторам, трудившимся в правление халдейских царей и Селевкидов, все еще удавалось строить впечатляющие здания, но они были слишком привязаны к традиционной планировке. Ученые, занимавшиеся различными областями знания, кроме (что весьма примечательно) математиков и астрономов, очевидно, в какой-то момент исчерпали себя. Благодаря приверженности традициям, вероятно, являвшейся наиболее характерной чертой шумеро-аккадской цивилизации, последняя сохраняла свою целостность и просуществовала на протяжении трех тысячелетий, но затем эта привязанность из преимущества превратилась в помеху.

Эллинистический период, ставший решающим для Месопотамии, можно сравнить с эпохой Ренессанса, наступившей в XVI в., или с нашим собственным временем.

Новый мир, созданный Александром Македонским, быстро менялся. Его объединяли обширные торговые связи, а для живших в те времена людей были характерны безграничное любопытство и стремление пересмотреть большинство существовавших тогда религиозных, моральных, научных и художественных ценностей. В подобном мире не было места для литературных произведений, прочитать которые могли лишь немногочисленные ученые мужи, для художников, черпавших вдохновение в устаревших идеалах и моделях, для ученых, уклонявшихся от рациональных объяснений, для религии, не признававшей скептицизма. Месопотамская цивилизация, подобно своей египетской «коллеге», была обречена. Если позволительно с помощью одной краткой и неизбежно неточной фразы охарактеризовать такое сложное явление, то можно сказать, что она умерла от старости.

Однако цивилизации редко погибают, не оставив после себя ни следа, и даже мы, люди XX в., должны признать, что находимся в долгу перед жителями Древней Месопотамии. Укрощая атом и готовясь к путешествиям среди звезд, мы должны помнить, что именно вавилонянам обязаны созданием основ нашей математики и астрономии, включая «позиционную» нумерацию и шестеричную систему счисления, которую мы используем в своих часах. Мы также обязаны им, хотя и, нужно отметить, это достижение обладает весьма сомнительной ценностью, появлением астрологии, которая, судя по количеству современных работ, посвященных этой псевдонауке, продолжает оказывать огромное влияние на широкие слои населения. К этому наследию следует добавить зачатки эффективной административной системы, несомненно созданной ассирийцами, некоторые институты, такие как коронация королей, ряд символов, в основном используемых в религиозном искусстве (например, полумесяц, мальтийский крест, «дерево жизни»), несколько слов, попавших в наши языки через греческий или арабский, таких как камыш (аккад. кану), алкоголь (гухлю), драгоман (таргуману), гипс (гассу), мирра (мурру), шафран (азупирану), нефть (напту), и, наконец, некоторые элементы в Библии.

Все это может показаться малозначимым по сравнению с размерами наследства, полученного нами от греко-римской цивилизации, но списки подобного рода, даже если они являются исчерпывающими, недостаточны для того, чтобы составить представление о той роли, которую сыграла шумеро-аккадская цивилизация в истории человечества. Учитывать только немногочисленные месопотамские артефакты, сохранившиеся до нашего времени, – то же самое, что пересчитывать предметы мебели, доставшиеся нам от далеких предков, при этом забывая, что они повлияли на жизни наших праотцев и, косвенно, на наши собственные. Антиковеды, которые на протяжении длительного времени были ослеплены так называемым греческим чудом, теперь пришли к пониманию того, что Восток оказал заметное влияние на греческую мысль, искусство и этику в период их становления, а сформировавшаяся на нем самом культура на протяжении большей части древней истории, предшествовавшей началу эпохи Античности, во многом зависела от сложившейся в Месопотамии. Задолго до того, как Александр привел греков в Азию, народы и государства, жившие в Эгеиде, поддерживали прямые связи с хеттами и торговые отношения с Ханааном и Египтом. Купцы, ремесленники, послы, царевичи, царские гонцы, врачи и даже жрецы много путешествовали по Ближнему Востоку и землям, лежащим за его пределами. Нам известно, что уже во 2-м тыс. до н. э. в самом сердце Малой Азии существовали ассирийские колонии; между 1500 и 1200 гг. до н. э. микенские торговцы жили в Угарите, расположенном на побережье Сирии; купцы из западных семитских областей, возможно, посещали долину Месара на Крите; а месопотамские эпосы и мифы переписывали на берегах Нила, причем с помощью той же клинописи, которая использовалась при их создании. Таким образом, нам не следует удивляться, услышав, что греческая цивилизация «была построена на восточно-средиземноморском фундаменте» и в основном из месопотамских материалов.

Исследователи уже высказывали предположение о том, что именно благодаря ассиро-вавилонской медицине стала возможна выдающаяся «реформа» Гиппократа, проведенная в V–IV вв. до н. э., и вполне вероятно, что первые греческие математики, такие как Пифагор, живший в VI в. до н. э., многое позаимствовали из трудов своих вавилонских предшественников. При попытках определить, каким образом Восток повлиял на греческие искусство и литературу, ученые сталкиваются с множеством сложностей, так как далеко не всегда влияние можно отличить от отражения сходных идей, независимого произведения и полного заимствования. Приведем несколько примеров, не вызывающих разногласий. В настоящее время общепринятой является точка зрения о том, что у басен Эзопа были шумеро-аккадские «предшественницы», а Гильгамеш стал прототипом Геракла и Одиссея. Кроме того, взглянув на статуи и статуэтки архаической эпохи, найденные на территории материковой и островной Греции, мы заметим сильное сходство с аналогичными произведениями месопотамского искусства, созданными тогда же или ранее.

Если мы в силах доказать, что Месопотамия повлияла на Грецию, то можем (и, кстати, небезосновательно) предположить: она оказала еще большее воздействие на государства и народы Ближнего Востока. Правильность этого предположения исследователи неоднократно доказывали, обращаясь к истории хеттов, евреев, Ханаана, Урарту, Мидии и Персии периода правления там Ахеменидов. Но какое наследие оставила Месопотамия восточным цивилизациям, появившимся позднее? Что получили от нее Парфия и Сасанидский Иран, эллинистическая, римская и византийская Анатолия? Как насчет Аравии, исламской религии и институтов, наконец, самого Ирака с периода существования Парфии до наших дней? Заглянув еще дальше, профессор Ростовцев, один из немногих исследователей, прекрасно разбирающихся как в эллинистическом, так и в восточном материале, писал: «Мы постепенно узнаем, насколько велико было влияние вавилонского и персидского искусства на развитие искусства Индии и Китая». Имеющихся в нашем распоряжении данных, хотя они и рассредоточены по довольно большой площади, достаточно для доказательства правоты исследователя. Очевидно, просто еще никто не взял на себя задачу изучить их с такой точки зрения. Еще многое должно быть сделано в сфере ассириологии и месопотамской археологии, и очень многие главы в истории Древнего Ирака нуждаются в завершении, поэтому исследованием этой щепетильной, но захватывающей темы сумеют заняться лишь ученые следующих поколений.