Девятый - Артем Каменистый

Епископ, конечно, обидится – данное ему слово нарушу, то тут не моя вина. Ведь не знает он, что я самозванец, – не станет такого король слушать. Повесит или голову с плеч – подозреваю, что адвокат мне не поможет. Так что невелик грех.

Что бы сказали все мои инструкторы сейчас? Естественно, лишь одно: риск приемлем, если в результате можно получить хорошие бонусы. А что я получу, если не уйду? Оторванную голову, причем свою? Подоспевших солдат короля, которые, возможно, сразу разоблачат во мне самозванца?

Ничего хорошего мне не светит, и оставаться с этими людьми смысла нет. Я не их человек – я засланный из другого мира. Мне поневоле приходится о своей пользе заботиться, а не о чужой. Вынужденный эгоизм. Уходить надо – извините, но с этой минуты наши дороги разойдутся.

Вздыхаю. Разворачиваю лошадь, чуть пришпориваю, обреченно возвращаясь к броду. Из толпы выходит епископ, издалека кричит:

– Дан, что вы там такое интересное увидели? На вас лица нет.

– Да ничего – лес осмотрел. Многие колья свои побросали – там можно новые заготовить: солдаты не все вырубили.

Народ валит и валит – скоро все переправятся. Формируется авангард колоны – вот-вот выступит к дороге. А ведь я уже мог скакать по ней, далеко опередив этих тихоходов. Но остался.

Я, может, и бессовестный циник, но не настолько же. Случаются в жизни ситуации, когда «полезно» и «правильно» ссорятся друг с другом. Вот как сейчас. Выбирать надо «правильно», иначе зачем тогда вообще жить…

Глава 20

За берега обетованные

Поздним вечером, после общего сбора, меня так и подмывало спросить Конфидуса: зачем нам тащить все эти колья – и без них людям дорога не в удовольствие. И еще вьюки на лошадях иридиан увесистые. Но поинтересоваться опасался – раз никто не удивляется, значит, не стоит лишний раз выдавать свою неопытность.

А сейчас узнал: епископ еще тогда запланировал строительство крепости – будто предвидел, что солдаты не откроют ворота.

Двести шагов береговой линии – высадка переправляющихся войск противника возможна лишь на этом участке. Выше и ниже берега вздымаются отвесными обрывами: под ними большая глубина и быстрое течение – вряд ли кто-то сумеет там вскарабкаться. Этот участок нам придется защищать. Я, человек из другого мира, способен сделать это в одиночку. Все, что для этого надо, – крупнокалиберный пулемет с запасом снаряженных лент. Тот, что у Ивана просил в своем традиционном издевательском отчете. Возможно, два пулемета – на случай, если один начнет перегреваться: противник может оказаться чересчур многочисленным. Тяжелой пуле все равно, что крошить: ни мелочь, ни крупные твари не смогут против нее устоять. Не нужно даже позицию обустраивать – просто засесть посредине и давить на гашетку. Мне даже помощники не понадобятся. Ну или, в крайнем случае, один – зонтик пусть держит. Дождь то затихнет, то опять за свое принимается – надоел уже больше погани.

Пулемета не было. И сделать я его не смогу – даже при помощи всех местных кузнецов такую задачу решить невозможно. Зато было около четырех сотен вооруженных мужчин и полтора десятка воинствующих местных феминисток.

Вооружены тоже не пулеметами. И вообще огнестрела в этом мире, похоже, еще не придумали. Епископ показывал что-то похожее на порох – им остается сделать всего лишь шаг. Порох, правда, не сказать что сильно качественный, но важен сам факт: люди до этого дошли. А нам, увы, пока что придется довольствоваться архаичным железо – топорами различной конструкции, мечами, копьями и булавами. Для дальних дистанций лишь луки имеются. И еще поспешно собирают баллисту, перевезенную на лошадях, – грубую деревянную метательную машину. Единственная относительно современная вещь – мой арбалет хитрой конструкции, но до блочного монстра даже ему далеко.

Не сделать мне блочного: качественного стального троса для такого дела нет. И вообще много чего нет…

Колья забивали в дно на мелководье – все пространство перед берегом было утыкано этими палками полосой в пару десятков шагом по ширине. Торчали они часто – пробраться между ними мог только не слишком толстый человек, причем неспешно. Спешка здесь чревата – ведь забивали их, сильно наклонив к вражескому берегу, после чего несколькими уверенными ударами топора затачивали.

Помимо кольев, применяли нечто вроде противотанковых ежей из жердей – их ставили в два ряда уже на берегу, полностью захламив подходы к укреплению.

Работа нелегкая – по пояс в не слишком теплой воде, под дождем, да еще попробуй забей в каменистое дно – иногда приходилось по несколько раз место менять, натыкаясь на валуны.

Из тяжелых мешков рассыпали садистские приспособления – железные ежики, ощерившиеся шипами во все стороны. Маленькие – с некрупный мандарин. Если наступить на такую штуку босой ногой – гарантированно заработаешь некоторое количество негативных эмоций.

На суше тоже кипела работа: здесь крупные камни были благом. Такие собирали по всему берегу, на урезе воды выкладывая из них что-то вроде толстой стены. Людей хватало: епископ осознал, что если мы не удержим брода, люди не успеют удалиться на безопасное расстояние, – и позволил уйти по дороге только старикам, женщинам с маленькими детьми, больным и раненым. Хоть какой-то шанс – все равно от них здесь толку не будет. Они же увели и весь скот, кроме лошадей, чтобы под ногами в бою не путался.

Таким образом, на каждый «погонный шаг» позиции приходилось не менее пяти работоспособных бойцов и «штатских» – сила немалая. Дай время – настоящую крепость возведут, а не эту баррикаду. Не дали.

* * *

Отдельные мелкие твари с самого начала расхаживали по правому берегу, бросая в нашу сторону плотоядные взгляды. Нас это не беспокоило – мало их, чтобы рисковать идти на штурм через текущую воду. Не любили они таких преград – сильный стресс зарабатывали при переправе.

Услышав крики, не стал отвлекаться – дотащил валун до возводящегося укрепления, осторожно снял с плеча, приспособил в приглянувшееся местечко. Стена здесь стала чуть выше – теперь можно немного отвлечься.

В каньоне спуска было темно от тварей – поодиночке и мелкими группками они мчались вниз. Их было настолько много, что я убедился в правильности выражения «сердце ушло в пятки».

Это все – нахлынут волной, зальют весь берег, перехлестнут через наши жалкие заграждения, и…

– Орда! – панически заорали где-то на левом фланге. Толпа загудела – похоже, паниковать собрались многие.

Тоскливо покосился назад, на дорогу. Нет, уходить уже смысла нет – твари мчатся с такой быстротой, что я коня загоню, но не уйду. Что-то мне подсказывает, что гнаться они собрались серьезно – сильно мы их обидели своим наглым маневром. Ждали нас, скатерть чистую постелив, а мы их гостеприимство ни с того ни с сего на кабак дешевый променяли. Похоже, пожаловала та самая толпа, что нас у большого брода караулила. Сейчас отомстит за обманутые ожидания.