Любимая игрушка Зверя (СИ) - Ангелос Валерия

Пока отец надеялся на мое благоразумие, на то, что в итоге очнусь и сдуюсь, соглашусь забыть про любимую женщину, я все четче осознавал истину: не бывать этому. Я не из тех, кто готов свое отдать. Держу мертвой хваткой. Когтями и клыками. Нутром.

А вообще я облажался. Думал, больше времени получу. Больше поля для маневра. Но Багров решил выбивать почву. Мощно и жестко, сразу перекрывать кислород. Верный подход. Ничего другого ему не осталось. Только так ударять. Грубо. Прямо.

Впрочем, тонкости он тоже учел. Хитрый ублюдок. Прожженная сволочь.

Ресурсов хватает. Так зачем выжидать?

Отец мог превратить мою жизнь в ад. Лишить всего. Отобрать бизнес. Отнять свободу. Перекрыть все пути. Отрезать все дороги.

Этим он и занялся. Решил опустить до последнего круга. Четко. Методично. Шаг за шагом уничтожить морально. Поломать. На свою сторону перетянуть.

Его власть превышает мою. Его уровень в разы выше. Глупо отрицать очевидное. Уйдут годы, прежде чем я сумею его перебить, превзойти, закрепиться на вершине. Хотя я и не пытался ничего подобного проворачивать. До недавнего времени. Смысла не было. Зачем? Ради чего?

Я же не представлял, что Иголку встречу. Столько лет потерял. Потратил на мордобой. Тупой слив. Очень тупой. Только жалеть поздно. Назад не повернуть. Но будущее за мной. Клянусь.

Конечно, у меня существует тайный счет за бугром. Есть и проект, о котором отец не подозревает. Но этого мало. Ничтожно мало для будущего. Хотя хилый задел лучше полного отсутствия альтернативы.

За один день империю не построить. Армию не набрать.

А если рискнуть? Удача смелых любит.

Отец позаботился о том, чтобы у меня не осталось шанса обдумать текущее положение вещей. Оплатил радушную встречу в следственном изоляторе. Раздал всем щедрые чаевые. По ходу даже бонусы за старательность пообещал. Открыл охоту.

Несколько дней прошло в постоянных схватках. Я только занимался, что отражал атаку за атакой. То соседей по камере приходилось урезонивать, то дежурных угомонять. Им было запрещено меня убивать и причинять тяжелый физический вред. Но избивать и унижать разрешалось. Чем круче выйдет, тем серьезнее ставка. А если добавить сюда тот факт, что не каждый день получаешь реальную возможность раскатать сына самого Короля Крови, то я и вовсе превратился в самый лакомый кусок. Врезать мне – врезать лично Багрову. Многие бы сдохли за такую радость. Просто мечта. И я был рад им помочь. Не желание воплотить. Сдохнуть. Хрен им, а не победа.

Я выбил себе телефон. И одиночную камеру. Справился за неделю. Слава обо мне разнеслась по СИЗО. Легенды множились, доходили до абсурда.

Не скажу, будто сильно старался или делал что-то особенное. В «Питбуле» и покруче раунды случались. Тут я многое упускал. Слишком часто про Льдинку размышлял. От схватки отвлекался, удары пропускал, но в итоге добивался своего. Привычка. Срывал ярость на автомате, на поводу инстинкта шел, утолял жажду хищника.

Заключенные устраивали истерику, когда их закрывали в одной камере со мной. Дико орали, молотили кулаками по стене, умоляли о пощаде. Дежурные менялись сменами, готовы были заплатить своим коллегам, лишь бы не пришлось со мной пересечься.

Эта мышиная возня напрягала. Я только ухмылялся, а бедняги уже накладывали в штаны, опасаясь, будто перегрызу им глотку, выдеру хребет. С чего бы? Класть я на них хотел. Отгонял, лишь бы не отвлекали.

Хотя кого-то я куснул. В первый день. Но тогда выхода не было. Скрутили. Руки и ноги захватили, а суть упустили. Зверь всегда свое возьмет. Никакие цепи не удержат. Фунт плоти вырвет. И больше выгрызет, если сильно просить начнут, если вымолят.

Отец оказался в тупике. Допустимые меры не возымели эффекта. Усилить давление означало подвергнуть мою жизнь опасности. Учить нереально. Значит, только убить. Разрушить игрушку. Но в чем тогда смысл?

Замкнутый круг. Никто не мог действовать жестче. При этом единственная надежда на успех заключалась именно в предельном уровне жести.

Отец размышлял. Я знал. Чувствовал это. Его метания. Было кайфово понимать, что наконец удалось довести гада до точки кипения.

Но я не чувствовал настоящей радости. Ни капли.

Ира-Игла. Далеко от меня. Одна.

Я наладил контакт с Тайсоном. Понимал, моя женщина под присмотром лучшего друга. Под охраной. Но этого было мало. Охренеть как мало.

Да и Тайсон больше занимался нашим тайным делом, чем Ириной. Так требовали обстоятельства.

Еще пара дней. Отец в отчаянии. Ведь меня отводят в другой блок, доставляют в отдельную комнату для свиданий. Отец на дне. Бесповоротно. Хуже станет, когда собственной персоной сюда заявится. Но и так пиздец, нашел кого прислать.

- Никита, - раздается с придыханием, режет по ушам. – Я… я люблю тебя. Я сделаю абсолютно все, как и обещала. Пожалуйста, только позволь мне. Разреши снова стать твоей.

- А ты была? – спрашиваю.

- Да! – выпаливает и подскакивает со стула, бухается на колени, подползает ко мне, заглядывает в глаза. – Я буду твоей покорной рабыней. Я буду всем, чем прикажешь. Прямо здесь. Никаких запретов и ограничений. Любое твое желание. Прикажи.

Отец меняет кнут на пряник. Точнее – на шлюху. Решает, я на взводе, не трахался больше недели, а потому брошусь на первую попавшуюся под член потаскуху. На Анжелику. На дочку одного из его партнеров-марионеток.

И чему я удивляюсь? Мой дорогой папа не представляет, что воздержание в принципе возможно. Уверен, я оголодал в край. Он-то шалавами не брезговал, с кем только не таскался, пока мать была беременна. Значит, и я такой же, забуду любимую женщину, наплюю на верность, завалю послушную всем приказам дуру. Отец знает меня. И… не знает ни черта.

- Дежурный, - бью кулаком в дверь. – Свидание закончено.

- Никита! – девка вскрикивает, за руку меня хватает. – Пожалуйста, подожди. Ник, умоляю тебя, хотя бы подумай. Или хочешь остаться в тюрьме навсегда?

Я едва ожидал пользы от бабы, которая однажды вломилась в мою квартиру, нацепив дурацкий латексный костюм. Зря. По ходу сюрприз светит. Папаша не просто так ее отправил, не только похоть мою дразнит. Лично бы не припер, а послание передать желает. Уступка. Продавил я его слегка. Но обольщаться не стоит. Рано. Он точно не готов сдаться, борьба в разгаре.

- Продолжай, - приказываю ей.

- Твой отец настроен серьезно, - начинает стрекотать. – Не знаю, как так вышло между вами, но ты очень сильно его разозлил. Он уверен, ты должен срочно найти хорошую девушку, и я прекрасно подошла бы на такую роль.

Охренительный поворот. Багров пытается продать мне залежалый товар. Опять. Сдурел на старости лет. Я и эта шлюха. Реально? Серьезный настрой? Да он издевается. Хотя нет. Черт, кажется понимаю суть. Вот мое наказание. Либо сгнию в тюряге, либо выйду, но под руку с шалавой. Отличный план. В его больном стиле. Гнилой. Извращенный. Супер. Примерно такого и стоило ожидать.

- Ник, не спеши, не отказывайся настолько быстро, - губами прижимается к ладони, руку расцеловывает, жарко и страстно, лихорадочно. – Нам же было хорошо. Было. Ты ведь помнишь. Я знаю, помнишь. Глупо отрицать. Я не стану ничего просить. Я буду очень покорной. Честно. Обещаю. Я заменю тебе всех других женщин. Я соглашусь на любые твои эксперименты. Я не испугаюсь. Правда.

От ее напора подташнивает. Липкое чувство. Мерзкое. Да и самому стыдно за эту деваху. Ползает передо мной на коленях, унижается, выпрашивает наказание.

- Нет, - отрезаю. – Никогда.

Руку вырываю из хватки. Снова в дверь бью.

- Никита, почему ты не хочешь дать мне шанс? – хнычет, натурально носом шмыгает, снова в меня вцепиться пробует. – Неужели оставаться в этом месте лучше, чем быть рядом со мной? Неужели тебе приятнее оказаться в тюрьме? Ник, клянусь, я тебя не разочарую. Я подарю настоящее счастье, удовольствие… Я обещаю…

Дежурный наконец открывает дверь.

Я ухожу.

Да, уж лучше тюрьма. Схватки. Бои. Опасность каждый день. Гребаный адреналин. Шоковая терапия. Что угодно лучше. Иглу не предам. Не отдам. Даже сам Дьявол не отберет мое по законному праву.