Бремя сильных - Андрей Олегович Рымин

В Империи надежная система власти. Причем аж три: знать, церковь и чиновники. Тут смерть монарха ничего не даст — тотчас посадят нового на трон, и все насмарку. Вот в Сарии могло бы получиться, и Сара это понимает лучше нас. Народ там смирный — покорность прививается с рождения. Помрет богиня — порыдают, пошумят и примут новую. Так что, чего греха таить — была давным-давно такая мысль: прихлопнуть Сару вместе с ангелочками. Вполне реально, кстати. Хоть и сложно. Но в Ордене решили не спешить — пусть правит дальше. Почему? Я думаю, ты сможешь догадаться».

Тогда Яр для себя решил, что Сара Ордену хоть и не друг, но точно уж союзник. Пусть и невольный. Богиня сотни лет ведет войну с Империей. Вот и не трогают ее всесильные магистры. Враг моего врага…

«Так кто же этот Люк? Один из Ангелов? — Мудрейший покосился на лжерекрута. — На кой я им? И кто тогда гвардейцы? Нет. Как-то все не вяжется».

Зайдя в тупик, Яр перестал гадать. А тут как раз и воины показались.

Все трое шли навстречу Вечным быстрым шагом. Тяжелое дыхание и выступивший на раскрасневшихся лицах пот всецело подтверждали — бежать уже нет сил. Правда, мечи, выпрыгнувшие из ножен при виде беглеца, почти не дрожали. Прищуренные в закатном полумраке глаза смотрели настороженно, но, разглядев путы на руках пленника, солдаты воспрянули духом.

— Ну, парень, ты даешь! Поймал-таки! — расплылся в радостной улыбке сержант.

— Хорош играть, — одернул Люк солдата. — Не идиот же он. Дай-ка мне лучше ключ.

Услышав «новый» голос бывшего рекрута, сержант переменился в лице, вмиг сделавшись серьезным. Меч скрылся в ножнах, а из снятого со спины рюкзака на свет появился трехгранный металлический штырь в пол-ладони длиной.

— Стой спокойно, — Люк крепко сжал сведенные за спиной запястья Мудрейшего. — Больно не будет.

Больно было. Еще как больно!

Возясь с железякой, болтавшейся на здоровой руке Яра, сержант невольно, а может и с умыслом, не единожды задевал его изломанную кисть. Мудрейший молча терпел эту пытку, а сам думал при этом:

«Значит и без кузнеца все снимается. Опять обманули».

— А ведь мы с тебя эту штуку так и так снимать собирались, — в очередной раз удивил Яра Люк. — Уже этой ночью и сняли бы. Совсем немного не дотерпел. Вот ведь, бегун-убегун.

Между тем оковы наконец-то расщелкнулись и, звякнув напоследок, отправились все в тот же сержантский рюкзак. Пленник сразу же почувствовал облегчение. Правда, непонимание происходящего только усилилось. Что? Зачем? Почему? Яр окончательно запутался в месиве собственных мыслей:

«О чем это он говорит? Очередное вранье? Или все-таки правда? Может, еще есть шанс все исправить⁈ Может…»

— Теперь я поеду внутри, а вы двое на козлах, — кивнул Люк гвардейцам, у одного из которых под глазом растекался синяк — удар Яра не прошел даром. — Ты также верхом, замыкаешь.

Сержант молча опустил глаза. Мол, понял. Было видно, что приказы низкорослого Вечного не обсуждаются.

— На станции не задерживаемся. Меняем лошадей и сразу дальше. Спать после будете.

* * *

— Нам нужно было показать, что все серьезно, — продолжил Люк свою мысль про снятие оков, когда они сели в повозку. — И так всего троих прислали за Бездушным. Сам понимаешь, маловато будет. Пришлось для егерей устроить театр. Нам это не впервой.

— И кто же вы такие? — решился на прямой вопрос Мудрейший. — Куда мы едем? Чего теперь мне ждать?

— Ишь, какой прыткий, — улыбнулся Вечный. — На все твои вопросы отвечу позже, если разрешат. Пока скажу просто — мы тебе не враги. И ты для нас не враг, иначе бы не так с тобой общались.

— Но я все так же пленник?

— Не совсем, но близко. Давай будем считать, что ты мой гость, которого я спас и охраняю. В том числе от тебя самого и от глупых поступков, которые, я уверен, ты и сам не хочешь совершать. Больше не хочешь, — Люк бросил недвусмысленный взгляд на покалеченную руку Мудрейшего.

— От одного такого поступка вы меня уже не уберегли, — решил Яр поддержать игру затеянную лжерекрутом.

— Согласен и каюсь. Моя вина. — В этот раз слова прозвучали вполне серьезно. — Немного перебрал с конспирацией. Нужно было раньше с тобой переговорить. Ждал ночи. Но впредь уж постараюсь не допустить подобного. Ты мне нужен живым, спокойным и, по возможности, целым. А ехать довольно долго.

— А путы снимите?

Повозка уже тряслась на рытвинах. В темноте ночи скорость движения снизилась ненамного. Сломанные кости отзывались волнами боли на каждой кочке, и Яру нестерпимо хотелось переместить покалеченную руку вперед.

— Сниму — потерпи немного. Вот закончим разговор, и сниму. Я должен убедиться, что ты не наделаешь глупостей.

— Не беспокойтесь, э… Не знаю вашего имени. Я не сбегу.

— Можешь называть меня Люк — это имя не хуже любого другого. И твоего очередного побега я не боюсь. Я больше переживаю за то, чтобы ты не уперся и не начал мне врать.

— Спрашивайте. Я расскажу вам все, что хотите, если это не навредит моему народу.

Мудрейшему невольно вспомнился похожий разговор, случившийся за три недели до того. Тогда еще один «не враг» хотел узнать про камень.

«Мне нечего таить. Своих секретов нет. Секреты Ордена… Да ну их в Бездну! Эркюль тогда стрелял наверняка. Чем навредить своим?.. Да вроде нечем. Пожалуй, стоит чуть поторговаться».

— Только пообещайте, что не убьете и отпустите, как стану не нужен. — Мудрейший понимал, что любое полученное сейчас обещание для него, что пустой звук, но тем не менее хотел посмотреть на реакцию собеседника.

Вопреки ожиданиям Яра, Люк не стал ничего обещать. Вернее, пообещал, но не совсем то, на что рассчитывал пленник.

— Извини за прямоту, но убивать тебя непрактично. С живого больше проку. А отпустить… Куда отпустить? К своим тебе возвращаться нельзя — засветился. В Империи ты — Проклятый, и смирись с этим. Как раньше жить уже не получится. А ведь жить как-то надо. Вот мы и предложим тебе вариант, даже несколько. Только подожди, пока доберемся до места. Ну и опять же все зависит от твоей честности.

Люк сделал паузу, загадочно улыбнулся и неожиданно выдал:

— Маргар сумел утихомирить людей. У твоих все в порядке.

— Откуда⁈ — от удивления Яр