Великая и Малая Россия. Труды и дни фельдмаршала - Петр Румянцев-Задунайский

Стефано Торелли. Аллегория на победу Екатерины II над турками.

1772 г.

16 октября войска Унгерна и Долгорукого соединились у Карамурата и на следующий день, 17-го, двинулись против турок, расположенных в лагере у Карасу. Неприятель, не выждав нападения русских войск, обратился в бегство; казаки, гусары и карабинеры преследовали его, побили до 80 человек и захватили 960 пленных и 8 орудий, в числе которых 4 русских. 23 октября войска наши прибыли в Базарджик и овладели 23 орудиями, брошенными неприятелем. Здесь возникло несогласие между начальниками русских отрядов, положившее предел успехам их. Целых четыре дня оставались они в бездействии; наконец, 28-го двинулись в различные стороны: Унгерн к Варне, а князь Долгорукий к Шумле. Действуя в совокупности, они могли бы иметь надежду на покорение одного какого-либо из сих пунктов; напротив того, действие разобщенными силами ослабляло оба отряда.

29 октября войска Унгерна прибыли в окрестности Варны[172]. Эта крепость, важная по своей гавани и могущая служить одним из опорных пунктов для действий против Константинополя, лежит между двумя рядами высот, на равнине, омываемой с востока Черным морем, а с запада озером Дивно. Она окружена высокою каменной стеной с башнями; впереди рва сооружено было множество шанцев. Гарнизон усилен был экипажами военных кораблей, стоявших в гавани. В таких обстоятельствах для успешных действий против Варны нужно было иметь гораздо более значительные силы, нежели отряд, которым командовал Унгерн. Надеясь на храбрость своих солдат, Унгерн решился штурмовать крепость. Предпринимая это опасное действие с недостаточными силами, он должен был, по крайней мере, приготовить все вещественные средства к предстоявшему приступу; но это было упущено из виду. 30 октября, в четыре часа утра, русские войска двинулись к городу; пехота наступала в трех каре, из которых главное, под командой самого Унгерна, находилось в центре, а меньшие, генералов Райзера и принца Бернбургского, по флангам. Кавалерия, под начальством генерал-майора Чорбы, двигалась в интервалах между каре. Подойдя на 350 сажен к крепости, Унгерн открыл канонаду, которая, как можно было предвидеть, не оказала никакого успешного действия. Тогда велено было идти на штурм; войска подошли к самому контрэскарпу, но не могли спуститься в ров, за неимением лестниц и фашин, и оставались несколько часов на самом близком расстоянии от крепости, под смертоносным огнем неприятеля. Наконец Унгерн, убедившись в бесполезности усилий своих, приказал войскам отступать. Шесть орудий, увязших в грязи, достались неприятелю в добычу. Целая треть отряда сделалась жертвой этого необдуманного покушения. Затем генерал Унгерн, не обращая внимания на отряд князя Долгорукого, оставил его против главной массы турецких сил и повел свои войска по береговой дороге на Бальчик, Каварну и Мангалию, к Измаилу, куда и прибыл 23 ноября.

Между тем как Унгерн направился к Варне, князь Долгорукий остался в Базарджике, довольствуясь отряжением по дороге, ведущей к Шумле, легких войск под начальством подполковника Розена, который, встретив у Козлуджи сильный неприятельский отряд, обратил его в бегство. Мушин-заде, встревоженный приближением наших войск и не имевший верных сведений о силе их, собрал военный совет, который решил выждать русских в лагере под Шумлою. Вместе с тем рейс-эфенди Абдер-Резак вызвался идти против наступавшего отряда и оттеснить его за Дунай; с этою целью Абдер-Резак, собрав остатки корпусов, разбитых при Кайнарджи и Карасу, расположился в окопах при Иени-Базаре и выслал к Козлуджи сильную партию, которая атаковала передовой отряд Розена и заставила его отступить. Подполковник Розен, вместо того чтобы определительно разведать о силах неприятельского отряда, отступил поспешно к Базарджику и донес князю Долгорукому о наступлении визиря со всей турецкой армией, стоявшей у Шумлы. Долгорукий, со своей стороны, получив известие о неудаче Унгерна и опасаясь быть подавленным превосходными неприятельскими силами, отступил через Карасу к Гирсову и 8 ноября переправился там на левую сторону Дуная.

В продолжение времени этих действии, генерал Глебов переправился у Гуробал, Салтыков обложил Рущук, а Потемкин начал бомбардировать Силистрию. Румянцев, изнемогавший от болезни, но сильный духом, получив первые сведения о неудачах князя Долгорукого и Унгерна, приказал Глебову усилить их и возобновить вместе с ними наступательные действия; но начальники задунайских отрядов донесли фельдмаршалу, что они не могли решиться на такое предприятие, по чрезвычайному истощению людей и лошадей и по совершенному недостатку в фураже.

Получив сии донесения, фельдмаршал перенес свою главную квартиру из Браилова в Яссы и расположил войска на зимние квартиры: 1-я дивизия генерал-аншефа графа Салтыкова находилась в Верхней Валахии; вторая дивизия генерал-поручика Глебова – между реками Серетом и Прутом; третья дивизия генерал-поручика Унгерна – в Бессарабии; резервный корпус генерал-поручика Потемкина – между реками Мостищем и Серетом. Отряд генерал-майора Энгельгардта занимал Малую Валахию.

Поход 1774 года

Новый султан Абдул-Хамид. – Положение обеих воевавших сторон. – Силы и расположение войск. – Планы действий. – Переправа русских войск на правую сторону Дуная. – Дело при Козлуджи. – Обложение Рущука и движение Румянцева к Силистрии. – Движение Каменского к Шумле и расположение его на сообщениях визиря с Константинополем. – Бедственное положение турецкой армии. – Переговоры. – Мирный договор, заключенный в Кючук-Кайнарджи. – Новые недоразумения между Россией и Турцией. – Ратификация мирного трактата султаном. – Зимние квартиры. – Выгоды, доставленные Кючук-Кайнарджийским миром России. – Торжество по случаю заключения мира. – Награды, пожалованные Румянцеву. – Влияние войны 1768–1774 годов на успехи военного искусства

Уже шестой год продолжалась война; обе воевавшие стороны имели большую нужду в мире, но ни одна из них не склонялась к уступчивости. Россия чувствовала свое превосходство в силах, а Порта находилась под влиянием Версальского кабинета, побуждавшего турок к продолжению войны.

В начале 1774 года последовала перемена в турецком правительстве. Непреклонный, постоянный в своих видах Мустафа III скончался и на место его воссел брат его, Абдул-Хамид. Новый султан, проведший всю свою жизнь, от младенчества до старости, в стенах Сераля[173], не имел ни малейшего понятия ни о людях, ни о том, что делалось на свете; до этого времени он не видал никого, кроме женщин, невольников и евнухов. Воспитанный и проведший весь свой век в постоянном опасении за жизнь свою, слабый духом и незнакомый с государственными делами, Абдул-Хамид вверил управление ими визирю Мушин-Заде-Мегмету, а сам обратился к продолжению праздной жизни в гареме. Против этого женоподобного властителя действовала великая государыня с мужественным духом: возможно ли было сомневаться в успехе? Предшествовавшие неудачи турок ослабили еще более нравственные силы народа и войск и истощили государственные средства Оттоманской Порты. Верховный визирь с большим трудом успел собрать в начале весны под Шумлой до 50 тысяч войск, с которыми намеревался перенести войну на левую сторону Дуная; но деятельность его противника, Румянцева, не позволила исполнить это намерение.

Со стороны России сделаны были большие усилия для укомплектования армии. Только лишь новые победы могли доставить нашему Отечеству мир, в котором Россия тогда имела крайнюю нужду. В то самое время, когда борьба с Турцией и моровая язва истощали средства империи, вспыхнул Пугачевский мятеж, в сентябре 1773 года, и в продолжение целого года волновал юго-восточные области государства. В то же время юный шведский король обнаруживал намерение воспользоваться затруднительным положением нашего Отечества. Но императрица Екатерина, не обращая внимания на грозные тучи, скоплявшиеся над Россией, постоянно стремилась к достижению предположенной ею цели и, сознавая необходимость мира с Турцией, готова была заключить его только на таких условиях, которые были согласны с выгодами империи. Последние действия русских войск хотя и ознаменовались некоторыми успехами, однако же, в сравнении с победами при Ларге и Кагуле, казались неудачами. Румянцев, огорченный событиями, помрачавшими его славу, впал в тяжкую болезнь и просил увольнения от должности главнокомандующего. Но императрица послала ему значительные подкрепления и уполномочила продолжать войну по его усмотрению.

В продолжение зимы 1773 года русская армия, действовавшая на Дунае, была укомплектована войсками, прибывшими из Польши, и рекрутами, образование которых составляло предмет особенной заботливости главнокомандующего. В то же время устранены были препятствия по части снабжения запасами магазинов передней линии, устроенных в Браилове, Ораше (против Гирсова) и Слободзее. Армия, назначенная для действий в предстоявшем походе, состояла из четырех дивизий и двух корпусов: 1-я дивизия генерал-поручика Глебова должна была собраться в Браилове; 2-я дивизия генерал-поручика князя Репнина – у Слободзеи; 3-я дивизия генерал-поручика Каменского – у Измаила; 4-я дивизия (резервная) генерал-майора Суворова – близ устья Яломицы. Резервному корпусу генерал-аншефа графа Салтыкова указан сборный пункт на реке Аржисе; отряд генерал-майора Энгельгардта занимал Крайову. Резервный корпус генерал-майора Ширкова находился в Подолии.