Янтарин - Катерина Шишканова

— Нам пора.

Схватил её за локоть и потащил на выход. Она шла молча, поджав губы и не стараясь освободиться от неудобной хватки. Странно, девчонка не казалась такой уж покорной. Она не должна была молчать и безропотно брести след в след за своим стражником. Впившийся в дверь поднос говорил о том, что принцесса была той ещё штучкой и идти на поводу у обстоятельств не любила.

— Зачем я нужна твоему хозяину? — с явным отвращением произнесла она.

— У меня нет хозяина.

— Ну господину! Друг, начальник, собрат или учитель — мне всё равно. На кой я ему сдалась?

— Юным девам не пристало так выражаться, — он нахмурился. Рука скользнула по гладкой ткани к запястью. Узкая ладошка развернулась и тонкие горячие пальчики сжали холодные сильные пальцы. Он непроизвольно опустил взгляд. Её тёплые малиновые глаза улыбались. Правая бровь вопросительно выгнулась.

— Ты не любишь, когда я так говорю, — пояснила она.

— Ну да, мне не нравится, — рассеянно подтвердил он.

Фелиша покачала головой.

— Нет. Диметрий никогда не любил, когда я так себя вела, вечно пытался слепить из меня благородную даму.

— И что по его мнению это означало? — без особого интереса спросил Диметрий, выводя Фелишу в огромный неправильной формы зал, половина которого была отгорожена перилами и за ними плескалась вода.

Принцесса пожала плечами.

— Всякое. Не бегать, не драться, не сквернословить, слушаться старших, не препираться.

— Судя по всему, ему не удалось привить тебе основы культурного поведения.

Следующий коридор был намного темнее предыдущего и постепенно спускался вниз. Что-то в нём было не так, но что именно — Фелиша не знала. Она споткнулась, но Диметрий нетерпеливо дёрнул девчонку на себя.

— Наверно да, ведь я сейчас иду в компании отпетого уголовника, судя по твоему поведению.

Мужчина дёрнулся, облил нахалку ледяным взглядом. Она счастливо улыбнулась.

— У тебя веко дёргается, — с готовностью сообщила девушка. Диметрий недоумённо коснулся левого глаза. — У тебя всего нервный тик, когда я забываю о приличиях.

— Испытываешь моё терпение, девка?!

Хлоп!

Он замахнулся, но рука зависла над съёжившейся девчонкой, спрятавшей за спину отбитую руку. Последняя фраза словно раздвоилась и звенела в ушах.

…-Испытываешь моё терпение, девка?!

Она недоумённо колотит кулачками в грудь, всё ещё не понимая, что с ним произошло? Ловит исковерканное волком лицо в ладони, что-то успокаивающе шепчет.

…беги, дурочка, убегай, пока не поздно…

Хмельной туман заволок сознание. В ушах гремит музыка и хохот мавок, высыпавших на опушку в поисках новых жертв. Все поразбредались, рассыпались по лесу — Пьяная Луна в разгаре и последние капли разума покидают голову. Какой кретин проволок девчонку в лагерь? Почему они вообще сюда припёрлись? Где найти сил, чтобы удрать подальше в лес и попасться в руки какой-нибудь шальной дриаде, чтоб только не покалечить собственную сестру? Бессильный идиот! Жалкий извращенец!

Костёр взвился до небес и мгновенно потух, успев отразиться в расширенных от ужаса и боли поалевших зрачках, когда кости в её правой руке не выдержали и тихо хрустнули. Девчонка забилась в сжимающих её тисках. Наконец-то сообразила! Слишком поздно… Дальше всё было словно в тумане — скулу обожгла неумелая оплеуха. Он повалил её, вырвав целый пучок рыжих волос, но всё же прижал к земле. И тогда она сама набросилась на своего мучителя: вцепилась крепкими зубами в нижнюю губу и рванула на себя…

— С тобой всё в порядке?

Он сморгнул странное видение, провёл пальцем по рваному шраму.

— Ты девственница?

Девушка поперхнулась.

— Чего?

— Я спросил, девственница ли ты?

Фелиша сощурилась.

— А что, бракованные твоему дружку не по нутру? В таком случае — нет!

Диметрий без тени улыбки осматривал пленницу. Сконфуженная и явно смущённая, она старалась замять неприятный допрос привычным хамством. Зря. Румянец залил щёки красноречивей любых слов отвечая на вопрос — девица.

— Просто хочу знать, что твой брат с тобой сделал или не сделал, — так же спокойно сказал Диметрий, вновь беря принцессу за локоть. — Пьяная Луна лишает воли и памяти. Судя по тому, как рьяно ты пытаешься вернуть своего Диметрия, ты ничего не помнишь. Или не понимаешь. А вот для него потрясение стало слишком тяжёлым… Как раз то, что нужно некроманту — смятение, стыд, ужас, страх, отчаяние.

— О чём ты говоришь?

— А ты ещё не поняла? — он склонился, провёл пальцем по щеке вжавшейся в стену девчонки, оставляя на коже красный след от нажатия. — Твой Диметрий тебя любил и не хотел причинять зла родной сестре. И всё же он причинил. Столько оберегал и тем не менее собственноручно сделал больно.

— Это ничего, — неуверенно прошептала она, — я не сержусь. Правда.

Хрустальные глаза чуть сузились. И, кажется, чуть потемнели, приближаясь если не к светло-карему, то хотя бы просто к тёмному, человеческому.

— Ты ничего не помнишь.

— Да что было то?

— Только распусти язык, гниль, — Фелиша никогда не слышала, чтобы её сестра так говорила. Тем более с братом.

Таша стояла в нескольких шагах от них. Как она так тихо подкралась? Из-за спины девушки вышел вампир, сверкнул ярко-жёлтыми глазами, оскалил клыки. Она никогда не думала, что кровососы могут быть настолько… хищными. Даже не сразу узнала этого вечного зануду и моралиста.

— Веллерен?!!

Перед глазами поплыл туман. Вампир, которого все уже оплакали и отпели (хе-хе, можно только представить, как коробило ненавидевших кровососа священников, которым Фелиша заказала заупокойную. Её, принявшую языческую веру матери, они тоже не любили, но отказать принцессе не посмели. Вампир и сам чхал на новую веру в единого бога и только неодобрительно качал головой, глядя на короля, приказавшего построить молельню рядом с палацем, но он наверняка бы повеселился, зная, что даже после смерти умудрился насолить этим серым вечно постным типам с невыразительными лицами. И принцесса втихаря почтила его память, заранее попросив у его души прощения за подобное богохульство) жив-живёхонек стоял перед ней.

Он бросил только короткий взгляд, но удостоверился, что она цела и вновь принялся буравить притянувшего к себе принцессу Диметрия.

— Рад видеть тебя, сестрёнка в самый значительный день в моей жизни. Уж и не чаял встретиться — на такой-то глубине. Сюда даже Вертэн не рискует соваться без особой надобности — мало ли на какую пакость наткнётся. Логово-то мертвецами напичкано. И не только.

— Отпусти девочку, — глухо прорычал вампир.