Проект особого значения - Владимир Николаевич Васильев

получится. Такую надежду и даже можно сказать убежденность дают результаты прошлых экспериментов, выполненных, как ты и предлагаешь, в меньших масштабах и с меньшими затратами.

Александр Юрьевич снова замолк и продолжил чаепитие. Из состояния нирваны его вывел телефонный звонок. Александр Юрьевич отъехал от стола к телефону и взял трубку.

– Да, посмотрел данные. Четвертый и шестой канал вызывают сомнения. Надо проверить тракты и повторить… Что значит, Фима требует? Скажи – пусть требует у меня. …Передавать математикам надо только достоверные данные. Иначе будет, как в прошлый раз. Фима свою математику об ваши данные чуть не сломал, весь нервный ходил, на людей бросался, а потом оказалось, что четыре канала перепутали при подключении… Короче, проверить и повторить… Будь здоров, – Алексей Юрьевич вернулся на прежнее место.

– Извини. Продолжаю. Теперь о циклопическом. Такие размеры не следствие гигантомании. Дело в том, что проявление некоторых эффектов, которые мы хотим наблюдать, не линейны по отношению к геометрическим размерам экспериментальных установок. То есть, сегодня мы наблюдаем слабые проявления этих эффектов на грани возможностей измерительной аппаратуры. Зависимость СУЩЕСТВЕННО нелинейна. На новой установке мы рассчитываем получить очень хорошо наблюдаемые результаты.

Александр Юрьевич замолчал, уставившись в пространство. Потом встрепенулся:

– Кстати, когда приступишь, собственно, к проекту, учти, что некоторые планируемые форсированные режимы эксперимента могут привести к разрушению аппаратуры внутри периметра и даже к физическому разрушению основного оборудования. Посему все регистрируемые данные должны сохраняться на аппаратуре, расположенной вне периметра.

Я ответил на твои вопросы? Ты удовлетворен? Алексей помолчал. Кивнул.

– Да… психологическое препятствие устранено.

– Тогда вперед, осуществляй. Алексей встал, потоптался.

– Есть еще сообщение.

– Излагай.

– Вы просили показать, ежели найду что-либо непонятное. Так вот – нашел.

Александр Юрьевич посмотрел на Алексея:

– Налей еще чайку, садись обратно, рассказывай.

– Нет, спасибо, лучше Вы приходите ко мне домой вечером или в субботу.

– В субботу к двум приду. Обедом накормишь?

Алексей кивнул:

– Обязательно. До свидания.

Разговор состоялся в пятницу. Вечером того же дня произошло еще одно событие, трудно поддающееся рациональному объяснению.

Алексей, уже в сумерках подошел к калитке дома и углядел через дырочки в почтовом ящике корреспонденцию. Он вынул запирающий гнутый гвоздик и достал из ящика пачку каких-то бумажек. Разглядывать сразу не стал, а пошел в дом. Пачку бросил на письменный стол и занялся приготовлением ужина. Мысленно он был еще на полигоне, ворох новых сведений топорщился в голове и порядка пока не обрел. Впрочем, Алексею это состояние было знакомо и не пугало. Завтра утром все уляжется и «муть голубая» осядет. А сейчас нужно сосредоточиться на трапезе и отвлечься.

По готовности ужина Алексей расположился за обеденным столом и воздав должное своим кулинарным стараниям, налил себе чайку. Чего-то не хватало. Алексей подошел к приемнику, включил. …А вдруг повезет… Покрутил ручки настроек. Взгляд упал на письменный стол с корреспонденцией.

Алексей забрал все бумажки и вернулся к чаепитию. Прихлебывая, стал разбирать почту: пачка каких-то рекламных бумажек, явно костромских, письмо из администрации на имя Федора Петровича (адрес: Кострома, почтовое отделение номер…, а/я номер …), письмо от какого-то Смирнова на тот же адрес…

Алексей прикинул – вероятно, этот адрес использовался для переписки, чтобы не раскрывать фактическое место жительства и место работы.

… конверт… со штампом «Местное»… в графе «Кому» от руки синими чернилами: «Костромская область… район, село Аргуново, улица Центральная, дом 11, Лодыгину Алексею Владимировичу»

Алексей уставился на конверт, еще раз прочитал адрес. В графе «От Кого» прочитал тот же адрес, Лодыгин А. В. и в скобочках «Л».

– Шутки шутим?

Алексей повертел конверт.

– Ну, если написано, что мне, тогда вскрываем.

Взрезал. Вынул пожелтевший с одного края листочек, плотно исписанный теми же чернилами:

Здравствуй Леша.

Пишу тебе в третий раз. Первые два письма вернулись. Но не теряю надежды, что ты здесь.

Кратенько о себе:

Дата рождения … место …

Образование средняя школа … ЛЭТИ, специальность…

Семейное положение – женат, жена Наталья…

Дети – сын Вовка родился (рыжий)…

Полагаю, что основные параметры совпадают.

Теперь, во избежание подозрений в розыгрыше, вынужден изложить тебе две истории, известные только тебе. Эти истории по сей день, как я полагаю, вызывают у тебя чувство стыда. Собственно, поэтому ты никогда никому о них не рассказывал. Трудно и стыдно. Однако, необходимо:…

Далее следовало изложение двух эпизодов из жизни Алексея: одна история произошла с ним в семилетнем возрасте, другая – в двенадцатилетнем.

Алексей прочитал и почувствовал? как запылали уши.

Теперь краткая история моего здесь появления:

Год назад я получил от Николса известие о смерти Федора Петровича.

Приехал на похороны, встретился с Николсом. Он теперь в Москве в больших начальниках. Через год снова встретились здесь же. Получил я от него ключи от дома и предложение купить дом, если понравится. Сам он интереса к вещам и документам Федора Петровича не проявил, а всучив мне полномочия разобраться и распорядиться, уехал. Пока разбирался, навестили меня, как я думаю, известные тебе, Александр Юрьевич и Сергей Матвеевич.

Познакомились, разговорились о том, о сем, о моих профессиональных устремлениях.

Перед самым отъездом они пришли ко мне снова и сделали предложение, от которого я не смог и не захотел отказаться.

Итог – с начала августа я – здесь, влез в проект по самую макушку. Теперь кое-что о наследии, которое я успел обнаружить:

1) на чердаке металлический ящик с защелками 400×600×400 – там бифуркатор и конструкторская документация к нему;

2) в тумбе письменного стола – толстая коленкоровая папка – там несколько тетрадей с изложением истории эксперимента (фактически – дневник) и некоторые теоретические выкладки, в которых я пока ничего не понял.

Вот пока и все. Не пожалей времени на ответ. Алексей Владимирович Лодыгин (Левый).

Аргуново. 10 августа 2015 года.

P.S.

Старые почтовые марки кончились. Пришлось прилепить новую. Надеюсь, что на вероятность доставки повлияет не сильно.

Алексей уставился в пространство.

– Дичь какая-то, «несвязуха объективная».

Повертел конверт – формат старый, советский. Марка: изображен какой-то дивный пассажирский самолет. Написано «ИЛ-596», внизу надпись «Почта СССР 2014 г. 4 коп».

– Приехали. К доктору завтра сходить? Нет. Сначала к Александру Юрьевичу. Впрочем, он завтра сам обещал придти. Придет. Прочитает. Нет. Интимные подробности следует подвергнуть цензуре.

Алексей выдвинул ящик стола, нашел там склянку с чернилами и авторучку, заправил и тщательно замалевал весь компромат. Потом открыл дверцу тумбы стола, разгреб всякую ерунду и убедился в наличии толстенной папки с завязанными тесемками. Трогать не стал.

Поднялся на чердак, огляделся. В углу стоял металлический ящик с