Паломино - Даниэла Стил

– Знаете что? – Его голос был низким и манящим. – Я бы не прочь.

– Неужели? – Глаза Саманты смеялись, но его были серьезны.

Однако Сэм считала, что Джефу вовсе не это нужно. Зачем ему женщина, которая не только старше его, но еще и калека? Он молод. У него вся жизнь впереди, жизнь, в которой будет целая толпа девушек вроде Мэри Джо… Но сама Сэм почувствовала себя вдруг такой одинокой, что ей захотелось потянуться к нему. И она поспешила прогнать Джефа, чтобы не наделать глупостей.

– Ладно, малыш, поезжай, отпразднуй Новый год как следует, – Сэм села на постели и попыталась улыбнуться.

– А вы, Сэм?

– Я приму горячую ванну, приготовлю себе что-нибудь поесть и лягу спать. А завтра, может быть, выползу из своей берлоги и погляжу на мир.

– Рад это слышать. А то вы меня здорово напугали.

– Джеф, я крепкий орешек. Время закаляет человека.

Время, горе, утраты…

– Вот как? Ну а вас оно еще и красит.

– Иди, Джеф, – Сэм забеспокоилась. – Тебе пора.

– Я не хочу уходить от вас, Сэм. Давайте я останусь здесь.

Но Саманта покачала головой и, взяв Джефа за руку, поднесла его пальцы к своей щеке, а потом нежно поцеловала и отпустила.

– Ты не можешь остаться, Джеф.

– Но почему?

– Я тебе не разрешаю.

– Вы считаете, что хозяевам нечего связываться с работниками? – Он горячился, как молодой жеребчик.

Сэм улыбнулась.

– Нет, вовсе нет, милый. Просто моя жизнь уже прожита, а твоя только начинается. И такое тебе не нужно.

– Да вы с ума сошли! Знаете, как давно я о вас мечтаю?

Сэм приложила палец к его губам.

– Не надо, не говори. Сегодня канун Нового года, в эту ночь люди часто говорят то, чего говорить не следует. Я хочу, чтобы мы с тобой остались друзьями, Джеф. Пожалуйста, не надо все портить. – В глазах Саманты снова заблестели слезы. – Ты мне сейчас так нужен! Ты, и Джош, и дети, но особенно вы с Джошем. Прошу тебя, не надо ничего менять. Я… я этого не вынесу… я не могу без вас.

Джеф снова обнял Саманту, поцеловал в макушку и, встав на ноги, повторил:

– Если вы хотите, я останусь, Сэм.

Она подняла голову, взглянула в блестящие зеленые глаза и покачала головой.

– Нет, милый, не надо. Иди.

Он неохотно кивнул и, остановившись в дверях, в последний раз взглянул на Саманту. Потом из коридора донеслись гулкие звуки удаляющихся шагов, и входная дверь захлопнулась.

38

– Сэм!.. Сэм?

Было шесть часов утра, самое начало нового года; Сэм уже оделась и впервые за три дня зашла в кухню, чтобы приготовить себе кофе. И вдруг Джош постучался в дверь. Сэм усмехнулась. Если сейчас не выйти к нему, то ее работники по очереди примутся ломать дверь. Саманта все еще страшно переживала потерю мальчика, но понимала, что распускаться нельзя. У нее есть обязательства и перед другими детьми. Она медленно подъехала к входной двери и, открыв ее, выглянула в предрассветные сумерки. Джош стоял на крыльце, на нем была теплая куртка.

– Привет, Джош. С Новым годом! – Он ничего не ответил, и Саманта забеспокоилась. Что случилось? Казалось, Джош только что плакал.

– Все в порядке? – Он покачал головой и, еле волоча ноги, вошел в дом.

– Присаживайтесь. – Сэм подумала было, что Джош пришел ее утешить, но теперь ей стало ясно, что у него какое-то горе. – Что стряслось? – Сэм тревожно нахмурилась, а Джош тяжело опустился на стул и, поглядев на Саманту, уронил голову на руки.

– С ребятами несчастье. С Джефом и Мэри Джо. Они вчера поехали на вечеринку… – Он запнулся и с трудом проглотил слюну. – В общем, они возвращались домой на машине совсем пьяные.

Сердце Сэм бешено заколотилось. Она боялась спросить, что было дальше, но Джош ответил, не дожидаясь ее вопроса. Лицо его скривилось от боли, и по щекам потекли две большие слезы.

– Они врезались в дерево и свалились в овраг… У Мэри Джо переломаны руки и ноги, лицо все изранено… а Джеф погиб.

Сэм зажмурилась и схватила Джоша за руку, думая о юноше, который только вчера обнимал ее. Если бы она, несмотря ни на что, разрешила ему остаться, наверное, все было бы по-другому. Но тут же Сэм сказала себе – как и накануне вечером, – что соблазнять двадцатичетырехлетнего парня нехорошо.

«Нехорошо? – возразил внутренний голос. – Нехорошо? А умереть лучше, да?»

– О, господи!.. – Сэм открыла глаза и обняла старика. – Джош, Мэри Джо поправится?

Он кивнул и разрыдался.

– Но ведь я и Джефа любил как сына.

Парень пробыл с ними всего год, но казалось, он жил здесь всю жизнь. Теперь Сэм понимала, почему хозяева других ранчо так тепло о нем отзывались и мечтали заполучить обратно.

– У него есть родственники? Мы можем кому-нибудь сообщить?

– Не знаю, – Джексон достал из кармана красный носовой платок, высморкался и со вздохом убрал платок в карман. – Наверное, нужно просмотреть его вещи. Мать, я знаю, умерла: Джеф пару раз упоминал про это, а вот есть ли у него сестры, братья и отец – неизвестно. Он не любил распространяться о себе, все разговоры в основном вертелись вокруг детишек и тебя. Он говорил, что для него возиться с детьми и ухаживать за лошадьми – счастье.

Сэм снова закрыла глаза и глубоко вздохнула.

– Да, лучше просмотреть его вещи. Где он сейчас?

– Я попросил оставить его в больнице. Обещал, что мы позвоним и скажем, что делать дальше. Если найдем родственников, то они, может быть, захотят забрать его.

– Надеюсь, нам удастся найти хоть какие-то их координаты в его бумагах. Но если нет, Джош? Что тогда?

Сэм никогда еще не сталкивалась с подобной ситуацией.

– Наверно, придется похоронить его вместе с Биллом и мисс Каро. Или в городе.

– Нет, похороним его здесь.

Джош был помощником Саманты и очень любил ранчо… Но как же дико говорить о похоронах мальчика, который всего несколько часов назад стоял на пороге ее спальни, сидел на краешке кровати и держал ее в объятиях! Сэм отогнала эти воспоминания, взяла куртку, висевшую на крючке, который был прибит у входной двери так, чтобы его можно было достать из инвалидного кресла, и медленно выехала на крыльцо.

Джош удивленно воззрился на разбитое стекло и повернулся к Сэм.

– Что тут случилось?

– Да это все Джеф. Он хотел узнать, как я себя чувствую, и зашел ко мне перед отъездом.

– Я чувствовал, что он выкинет подобный фортель, Сэм. Он эти два дня глаз с твоего дома не сводил. У него, по-моему, все мысли только о тебе были.

Сэм кивнула и, пока они добирались до домика Джефа, не произнесла ни слова. Проехать туда оказалось нелегко, потому что подъезды к домикам, в которых жили работники ранчо, не были гладко заасфальтированы, поскольку, в отличие от других дорожек, не предназначались для того, чтобы по ним ездили в инвалидных колясках. Но Джош помогал ей проехать по ухабам и рытвинам и завез кресло в уютный маленький домик. Сэм посмотрела на неубранную постель – в комнате был беспорядок, не жуткий, а, так сказать, умеренный, – и ей показалось, что если как следует поискать Джефа, то они найдут его. Может, он выйдет, пошатываясь и ухмыляясь, из ванной, или высунет голову из-под одеяла, или войдет в дом, распевая песню… Не мог же он действительно умереть… Только не Джеф… не этот юноша… Джош с болью взглянул на Саманту и, сев за маленький кленовый стол, выгреб из ящиков бумаги. Там были фотографии и письма друзей, памятные подарки с прежних мест работы, открытки с девицами, программки родео и многое другое – все, кроме того, что они искали.