Ходорковский, Лебедев, далее везде. Записки адвоката о «деле ЮКОСа» и не только о нем - Константин Ривкин

Особо здесь хотелось бы выделить упомянутых бывших руководителей дочерних нефтедобывающих предприятий ЮКОСа. Двое из них – Анисимов и Гильманов – благодаря усилиям органов прокуратуры на момент дачи свидетельских показаний уже имели судимости. Однако это, как и возможные будущие неприятности, не остановило этих людей от того, чтобы выступить в защиту Михаила Ходорковского и Платона Лебедева. Они, как и Леонид Филимонов о «Томскнефти», рассказали о деятельности возглавлявшихся ими нефтедобывающих компаний, вхождении тех в структуру ЮКОСа, своих полномочиях, существовавших правилах ценообразования, порядке составления и реализации договоров на продажу нефти, ее оплате покупателями, существовавших формах контроля.

Можно составить себе представление о существе этих показаний по следующим фрагментам. На вопрос защитника Вадима Клювганта об обвинениях Ходорковского и Лебедева в хищении во главе организованной преступной группы в течение 1998–2003 годов всей нефти, добытой тремя нефтедобывающими компаниями, включая возглавлявшуюся Павлом Анисимовым «Самаранефтегаз», тот ответил: «Если бы я считал, что это действительно было своровано, я бы сюда не приехал. Я приехал сюда по собственной инициативе, в надежде, чтобы справедливость восторжествовала, чтобы человек не понес наказания за то, чего он не делал!»

Из допроса свидетеля Гильманова прокурором Лахтиным: «Может быть, вам что-то известно о способе совершения хищения путем присвоения?» Ответ: «Я уже ответил на этот вопрос. С точки зрения физической это невозможно. С точки зрения ценовой политики это тоже неправильно, потому что цена, которая была, она вполне была корректна по отношению к “Юганскнефтегазу”, и она закрывала все затраты и балансировала бюджет».

Из показаний Леонида Филимонова: «После 98 года объединение стало достаточно окупаемым. Если говорить конкретно о “Томскнефти”, мы стали достаточно обеспеченная компания, росла добыча, причем по всем трем объединениям – “Самаранефтегаз”, “Томскнефть”, “Юганскнефтегаз”». Он же: «По моей оценке как человека, который посвятил всю жизнь нефти, с точки зрения техники, технологии и объемов добычи нефти “ЮКОС” молодец: выход на новые месторождения, освоения месторождений, применение техники и технологий современных – этому я был свидетель, я знаю. Я сам мечтал когда-то, но возможностей не было…»

Правда, Хамовнический суд в приговоре легко устранил для себя такое препятствие, как показания свидетелей защиты, опровергающие обвинение. Это можно было сделать, к примеру, скопом, отмахнувшись сразу от десятка человек, видимо, в целях экономии времени и скорейшей подготовки текста к оглашению. Вот пример сказанного: «Суд не может согласиться с показаниями свидетелей Филимонова Л.И, Хамидуллина Ф„Прянишникова А.А., Пономарева И.В., Санникова А.А, Коновалова А.А., Таранова А.Б., Губановой Н.М., Жидаревой И., Афанасенкова А.П. в той части, что нефть у нефтедобывающих предприятий ОАО “НК "ЮКОС"” в объемах, указанных в обвинении, не похищалась, что такие объемы похитить невозможно, поскольку их показания противоречат установленным в судебном заседании обстоятельствам юридического оформления изъятия и отчуждения нефти у предприятий».

Говоря о свидетелях, нельзя не упомянуть о специфике хамовнического процесса, выразившейся в том, что на него по инициативе защиты соизволили прибыть два члена правительства – один действующий, а другой – бывший. На нашей памяти такое в новейшей российской истории было лишь однажды – когда в обычный районный суд, да и то после настояния президента РФ Бориса Ельцина, прибыл министр обороны Павел Грачев и давал там показания.

А теперь об этом феномене по порядку. Надо ли говорить, что ОАО «НК “ЮКОС”» являлась одной из самых крупных нефтяных компаний, находившейся под пристальным контролем со стороны многих государственных органов и самых высокопоставленных чиновников. В этой связи Михаил Ходорковский, как ее руководитель, регулярно общался с такими лицами, что позволило стороне защиты задуматься над возможностью и целесообразностью включения кого-либо из них в число свидетелей по делу.

Длительные коллективные раздумья привели к тому, что наиболее подходящими кандидатами были выбраны В. Путин, И. Сечин, Г. Греф, В. Христенко, А. Кудрин. Для каждого из названных потенциальных свидетелей имелось обоснование, представленное суду.

Владимир Путин. Адвокаты направили на имя тогда еще председателя правительства адвокатский запрос с просьбой подтвердить готовность явиться по вызову суда и ответить на вопросы участников судебного разбирательства. По поручению аппарата правительства ответ в наш адрес направило Министерство юстиции РФ, сославшееся на нормы, регламентирующие процессуальный порядок вызова свидетеля в суд. Данная переписка, предоставленная в распоряжение суда, свидетельствовала, на взгляд защиты, о готовности главы правительства явиться по повестке и дать показания.

В содержательной части защита обозначила, в связи с чем необходим вызов и допрос премьер-министра. Михаил Ходорковский еще 31 марта 2009 года заявил, что считает необходимым пригласить Владимира Путина в суд прежде всего потому, что ранее лично докладывал ему, как президенту, «куда поставлялась нефть, на что расходовались денежные средства компании “ЮКОС”». Эти обстоятельства, безусловно, входят в число подлежащих доказыванию в рамках предъявленного по делу обвинения в хищении нефти и легализации вырученных от ее продажи денежных средств. Кроме того, из показаний Ходорковского следовало, что в целях установления истины по делу у Владимира Путина надлежало выяснить обстоятельства и характер знакомства с Михаилом Ходорковским, источники и сущность его осведомленности о проблемах нефтяной компании «ЮКОС», включая вопросы налогообложения и ценообразования.

Защита не скрывала, что в ходе допроса свидетеля ему будут предъявлены: приобщенное к уголовному делу письмо министра финансов Алексея Кудрина, которым он 1 февраля 2003 года сообщал президенту Владимиру Путину о погашении требований государства к ОАО «Банк Менатеп», письмо Михаила Ходорковского на имя президента от 20 декабря 2002 года о погашении неоплаченных требований федеральных органов после завершения банкротства банка «Менатеп», а также упоминавшаяся Ходорковским в ходе дачи им показаний аналитическая справка 2000 года, подготовленная министрами Грефом и Букаевым на имя Путина по вопросу оптимизации налоговых обязательств нефтяными компаниями.

Игорь Сечин. Вторым интересовавшим защиту правительственным лицом был заместитель председателя Правительства Российской Федерации, являющийся также председателем Совета директоров ОАО «НК “Роснефть”» И. Сечин.