Солдаты Римской империи. Традиции военной службы и воинская ментальность - Александр Валентинович Махлаюк

Очевидно, что во многих случаях моменты принесения и исполнения соответствующих обетов разделялись немалым временным интервалом.

Еще более любопытны свидетельства, которые указывают на то, что римские воины напрямую связывали с божественным покровительством свои успехи в служебной карьере. Некоторые солдаты, вероятно, мечтали о них в самом начале своего боевого пути, подобно примипилу I Италийского легиона Л. Максимию Гетулику, который в 184 г. после 57 лет службы исполнил Августовой Победе Всебожественной Святейшей обет, принесенный им, когда он еще был новобранцем при ХХ Валериевом Победоносном легионе: quod tiro aput (!) leg(ionem) XX V(aleriam) V(ictricem) voveram nunc p(rimus) p(ilus) leg(ionis) I Ital(icae) stip(endiorum) LVII v(otum) s(olveram)… (АЕ 1985, 735 = ILNov. 27)[1178]. Гомоний Квинтиан в своем посвящении Юпитеру Наилучшему Величайшему и Гению схолы знаменосцев указал: quod sig(nifer) vovit, (centurio) solvit (RIU II, 412). Exercitator (инструктор) II легиона Adiutricis Г. Куспий Секунд, сделав посвящение Marti Aug(usto), то, что обещал по обету эвокатом, исполнил в ранге центуриона: quod evocatus vovit centurio solvit (CIL III 3470 = ILS 2453). В оставшейся анонимной надписи, найденной в лагере того же легиона в Аквинке, автор посвящения указал, что произведенный в центурионы IV Флавиева легиона Цецилием Руфином, легатом Августов в ранге пропретора, он исполнил обет, принесенный в звании корникулярия (АЕ 1976, 545). В одной надписи из Рима преторианец в ранге кампидоктора I когорты П. Элий Пакат поставил посвящение Nemesi sanctae campestri по обету, который принес в качестве инструктора (doctor) когорты, причем сделал он это somnio admonitus – «побужденный сновидением» (или «извещенный во сне») (CIL VI 533 = ILS, 2088)[1179]. Немезиде, названной «царственной богиней», выполнил посвящение и фрументарий Элий Помпеян, обещавший сделать это в чине адъютора: quod adiutor pomisi (sic!) fr(umentarius) posui (IMS II, 36; cp.: CIL III 1099 = ILS 2392). Отметим также надпись М. Ульпия Марциала, который в своем посвящении Юпитеру Наилучшему Величайшему, Юноне, Геркулесу (Herclenti) и богам покровителям учебного плаца (Campestribus) указал, что сделал его по принятому обету, после того как был императором Адрианом произведен из декурионов в центурионы: ex decurione factus (centurio) ab imp(eratore) Hadriano leg(ionis) I Minerv(i) ae, voto suscepto (CIL VI 31 158 = ILS, 2213). А солдат III Августова легиона Л. Граний Гонорат позаботился сделать на свои деньги посвящение Виктории Августе по случаю получения звания декуриона – ob decurionatum (ILAlg. I, 2070)[1180]. Т. Флавий Домиций Валериан в 231 г. исполнил обет Фортуне Августе, получив звание центуриона по рекомендации легиона XIV Geminae (AE 1976, 540). Посвящение [I(ovi)] O(ptimo) M(aximo), [M] arti, Vic[toriae], dii[s] i[u] vantibus, [G] enioque stationis Vaza[iu] itanae сделал бенефициарий III Августова легиона, который после завершения командировки на statio получил повышение, вероятно, в ранг центуриона II Италийского легиона: [… ex] pleta [s] tatione, pr[o] motus ad [(centurionatum)?] leg(ionis) II Italicae v(otum) s(olvit) l(ibens) a(nimo) (CIL VIII 10 718 = 17 626).

Причиной выполнения обета, разумеется, могли быть не только повышения в чинах, но и получение других почетных званий, жреческих или магистратских. Так, в правление Элагабала М. Антоний Прокуллей из всаднических турм принес дар Вечной Победе Августа по случаю получения почетной должности эдила – ob honorem aedilitatis (CIL VIII 9754). Сошлемся также на две посвятительные надписи из Ламбеза, принадлежащие ветеранам III Августова легиона. Они совершили посвящения и принесли дары счастливой Адриановой курии ветеранов по случаю оказанной им чести в виде должности постоянного фламина – ob honorem flamonii perpetui quem in se contulerunt. Первый из них, К. Юлий Рогат, бывший разведчик (speculator) посвятил свой дар Меркурию Августу (AE 1968, 646), а второй, М. Виррий Диадумен (отметивший, кстати, что почетная должность жреца была предоставлена ему в его отсутствие – in se absentem contulerunt), – Виктории Августе (AE 1916, 22). Надо сказать, что успешная карьера и почести интересовали не только рядовых и младших командиров, но и офицеров высокого ранга. В этой связи стоит обратить внимание на два памятника. Один из них принадлежит Тенею Лонгу, служившему под началом консуляра Ульпия Марцелла. Когда по приказу императоров (скорее всего, Марка Аврелия и Коммода) он в звании префекта конницы был украшен lato clavo (широкой пурпуровой полосой на тунике – знак сенаторского достоинства) и назначен квестором, он воздвиг алтарь местному британскому божеству Аноцитику (RIB, 1329). Еще более примечательна надпись, происходящая из Ламбеза и представляющая собой стихотворный текст, в котором от лица префекта лагеря Алфена Вара говорится, что он увидел во сне отца Либера Бимата (= Bimater, т. е. имеющего двух матерей), рожденного Юпитером из молнии, и получил от него повеление восстановить базу статуи и храм, посвященный Либеру и Пану. Сообщив об исполненном обете, Фортунат просит бога: «Сделай (так), чтобы увидел я Рим и был прославлен почетом и увенчан на службе государям!»[1181]

Военная жизнь, безусловно, предоставляла солдатам немало других поводов для обращения за поддержкой богов. Участвуя в боевых походах и выполняя, нередко с риском для жизни, различные миссии вдали от мест постоянной дислокации, воины приносили обеты за счастливое возвращение. Примечательна в этом плане анонимная надпись на фрагменте мраморной колонны из Преслава в Нижней Мезии, датируемая временем Александра Севера (АЕ 1991, 1378). Она принадлежит солдату I Италийского легиона, служившему бенефициарием консуляра и корникулярием прокуратора. В ней сообщается, что по обету, принесенному, когда он в качестве новобранца отправлялся на Боспорскую войну, он поставил посвящение, чтобы освободиться от многих опасностей в стране варваров благодаря помощи божества, имя которого не сохранилось: quot (sic!) tiro proficiscens in bello Bosporano voverat et adiuvante numene (sic!) [e] ius multis periculis in barbarico liberatus sit merito votum posuit[1182]. Три бойца из турмы Оптата воздвигли алтарь гению своей турмы во исполнении счастливейших обетов (votis felicissimis), посвятив его Непобедимому Геркулесу и всем богам и богиням за здравие Септимия Севера и Каракаллы, а также своих начальников по случаю возвращения своего отряда – ob reditu numeri (CIL VI 224 = ILS, 2185; ср.: ILS, 2186 – аналогичное посвящение гению турмы pro salute, itu, reditu et victoria императора Септимия Севера). В данном контексте стоит также обратить внимание на обычай, распространенный среди солдат-бенефициариев, которые несли службу на отдельных специальных постах. По завершении своей командировки (expleta statione) они имели обыкновение исполнять обеты различным богам, в первую очередь традиционным римским божествам, а также гениям местности, воздвигая в их честь алтари и посвящения[1183].

Обеты богам за удачное возвращение из боевого похода или экспедиции могли