Дорога в тысячу ли - Мин Чжин Ли

малышей, где говорили только на английском. В школе он говорил по-английски, а дома по-японски. Сонджа говорила с ним на корейском языке, а он отвечал по-японски, включая в речь отдельные корейские слова. Соломон любил ходить в школу. Куда бы он ни пришел, слухи о смерти его матери создавали вокруг него своеобразное защитное облако: учителя и друзья были с ним особенно бережны. Соломон считал, что увидит маму на небесах, что она и теперь может видеть его. Она посещала его во снах.

По вечерам бабушка, отец и сын ужинали вместе, часто Мосасу должен был вернуться на работу сразу же после еды. Пару раз друг Мосасу, Харуки Тотояма, приезжал из Осаки, а один раз они отправились в Осаку, чтобы повидаться с семьей, поскольку дядя Ёсоп не мог путешествовать.

Школьный день почти закончился, Сонджа терпеливо ждала снаружи вместе с симпатичными филиппинскими нянями и дружелюбными западными мамами, которые тоже пришли за своими детьми. Сонджа не могла поговорить с ними, но улыбалась и кивала. Обычно Соломон выбегал одним из первых. И на этот раз он попрощался с учителями, обнял бабушку, а потом помчался с другими мальчиками в кондитерскую на углу. Сонджа пыталась поспеть за ним и не обратила внимания на Хансо, который смотрел на нее от машины.

На ней было черное шерстяное пальто, не слишком дорогое, но новое. Она сильно постарела, и Хансо стало жаль ее. Лишь немногим за пятьдесят, но выглядит намного старше. В молодости она казалась яркой и крепкой, такой привлекательной. Даже сейчас воспоминание о ее жизненной энергии возбуждало его. Годы работы на улице сделали лицо темным, морщинистым. Черную глянцевую косу сменила короткая стрижка и седина. Хансо вспомнил о ее большой груди и прекрасных розовых сосках. Они никогда не проводили вместе больше нескольких часов, и ему всегда хотелось любить ее больше, чем один раз за день. У него было много женщин и девушек, но ее невинность и доверие возбуждали его сильнее, чем самые сексуальные шлюхи, готовые на все.

Ее красивые глаза остались прежними, в них мерцал свет. Он страстно любил ее, пожилой мужчина мог любить молодую девушку, которая воскрешала в нем молодость, но ее он любил с какой-то благодарностью и нежностью. Он знал, что любит ее больше, чем любую другую женщину.

Он знал, что она искала его, чтобы спросить про Ноа, но не связывался с ней, потому что не имел никаких новостей. Он не мог разочаровать Сонджу. Он использовал все ресурсы, но тщетно. Ноа исчез. На похоронах Хансо узнал, что Ноа все еще посылает деньги своей матери. Это был след! Хансо решил, что сначала найдет Ноа, затем придет к Сондже, но время не всегда работает на человека. Недавно доктор сказал, что у него рак простаты…

Когда Сонджа прошла мимо его машины, Хансо приоткрыл окно и окликнул ее.

Она ахнула.

Хансо сказал водителю, чтобы тот оставался на месте, и вышел.

— Я поздно добрался на похороны Юми. Мосасу сказал, что ты уже ушла. Ты живешь с ним сейчас, верно?

Сонджа стояла на тротуаре и молча смотрела на него. Кажется, он не стареет. Неужели прошло одиннадцать лет с тех пор, как она в последний раз его видела? Его кабинет, счастливый Ноа, затем этот дорогой ужин в честь поступления Ноа в университет Васеда. Ноа исчез шесть лет назад. Сонджа обернулась на внука, который ворвался в магазин с другими мальчиками, листал комиксы, болтал с товарищами, которые покупали конфеты. Сонджа развернулась и пошла в сторону Соломона. Мосасу упомянул, что Хансо приходил на похороны, но ни слова не сказал об их разговоре про Ноа.

— Разве ты не можешь минутку поговорить со мной? Маленький мальчик в порядке. Он в магазине. Ты видишь его через стекло.

— Я умоляла твою жену сказать тебе, что я тебя ищу. Если не она, то мальчик должен был сказать тебе об этом. Но ты не откликнулся. Шесть лет прошло с тех пор, как я пошла в твой дом. Шесть лет.

Хансо открыл рот, но Сонджа перебила его.

— Ты знаешь, где он?

— Нет.

Сонджа подошла к кондитерской.

Хансо коснулся ее руки, и Сонджа сильно оттолкнула его ладонь, отбросив ее назад. Шофер и телохранитель, который стоял рядом с машиной, побежали к нему, но он отмахнулся от них.

— Сонджа…

— Почему ты беспокоишь меня сейчас? Почему ты не можешь оставить меня в покое? Ноа ушел от меня. — Ее мокрые сияющие глаза моргнули, лицо на мгновение вновь стало молодым, прежним.

— Могу я отвезти тебя и Соломона домой? Может быть, мы зайдем в кафе? Мне нужно поговорить с тобой.

Сонджа смотрела на большие квадраты бетона под ногами, не в силах остановить поток слез.

— Я хочу видеть своего сына.

— Почему ты обвиняешь меня? Я просто хотел отправить его в университет!

— Это моя вина, что я дала тебе возможность общаться с ним. Как мне жаль, что я вообще тебя встретила!

Прохожие начали оборачиваться на них, мальчик все еще был в магазине.

— Ты самый худший человек, потому что ты не отпускаешь, пока не сделаешь по-своему.

— Сонджа, я умираю.

4

Прижимая к животу стопку комиксов, Соломон тихо сидел между Сонджей и Хансо на заднем сиденье большого седана.

— Сколько тебе лет? — спросил Хансо.

Соломон поднял три пальца.

— Неплохой улов! Собираешься все это прочитать? — спросил Хансо, указывая на новые комиксы мальчика. — Ты уже умеешь читать?

Соломон покачал головой.

— Я подожду, пока Тото придет сегодня вечером, он может почитать мне. — Мальчик открыл красную сумку и положил туда комиксы.

— Кто такой Тото? — спросил Хансо.

— Он друг моего папы, еще с детства. Он настоящий японский полицейский. Он ловит убийц и разбойников.